– То есть ты хочешь сказать, –
протянул Сережка, – что рельсы проложат под окнами нашей НОВОЙ квартиры?
Евгения Николаевна кивнула, не в силах
произнести ни слова.
– Блин, – вырвалось у Юли.
Я в ужасе оглядела ящики. Да уж, что верно, то
верно, именно блин, хотя я терпеть не могу данный неологизм, на мой характер,
если уж душа просит – лучше использовать настоящие ругательства, а не
употреблять заменители.
– Вы даже вещи не разбирайте, –
запищала Евгения Николаевна, – не надо. У меня есть знакомая риэлторша,
она быстренько эту квартирку продаст и новую купит, в тихом уголке…
– В саду у моря, – хихикнула Катя.
Евгения Николаевна не поняла издевки и
быстренько прибавила:
– Как хотите, можно и в саду поискать,
вон на Соколе есть частный поселок, и возле Тимирязевской академии отличный
лесной массив.
Но мы не стали пускаться в новые авантюры,
просто воспользовались тем, что в течение полугода сделку с недвижимостью можно
опротестовать. Сережка подал в суд, а судья посчитала строительство надземки
веским фактором и отменила сделку. Тем более что, как выяснилось в процессе
разбирательства, противоположная сторона великолепно знала о будущей ветке
«легкого» метро. Так мы вернулись в прежнюю квартиру.
– Цыганский бизнес, – фыркнул
Сережка, когда мы вновь принялись раскладывать вещи по местам.
– Почему цыганский? – удивился
младший брат.
– Цыган покупал яйца по пятнадцать
рублей, варил их и продавал на рынке по пятнадцать рублей, – пояснил
Сережа.
– А в чем выгода? – не отставал
Кирюшка.
– Так его об этом всегда спрашивали, –
заржал рассказчик, – а он объяснял: во-первых, имею бульон, а во-вторых,
целый день при деле!
– Разве от варки яиц получается
бульон? – удивился Кирка.
– То-то и оно, – продолжал
веселиться старшенький. – Цыганский бизнес странная штука! Так и мы с квартирками,
заплатили чертову прорву денег за грузовик и грузчиков, туда-сюда прокатились,
и в результате все по-старому. Ей-богу, могли время более удачно провести.
Я промолчала, но в душе была с ним абсолютно
согласна.
– Нет, подумай, – не успокаивалась
Катя, – все-таки здорово получается! Володя тут, под боком. Можно вместе
питаться!
Ага, потом пробьем еще одну стену и станем
обладателями огромных, занимающих всю лестничную клетку апартаментов! Впрочем,
кухня Нины соседствует с нашей, и стены надо крушить там, получится отличная
столовая…
Полная радужных планов, я пошла в ванную и
обнаружила на полу ароматную кучу.
– Катя, – завопила я, – где
Люся с Иваном?
– Ушли по магазинам, – пояснила
подруга, – а девочки в комнате.
Я приоткрыла дверь в гостевую спальню и велела
одной из двойняшек:
– Аня, убери в ванной, Муму накакала.
– Я Таня, – преспокойно ответила
девчонка, – Аня у Кирилла.
– Ладно, Таня, убери за Муму.
– Это мамина любимая доченька, –
хихикнула Таня, – а не моя собака, вот пусть она и беспокоится.
От удивления у меня пропал голос. Таня
торжествующе вскинула голову и вновь уставилась в телевизор.
– Но Люся ушла в магазин, –
попробовала я подстегнуть наглую девчонку.
– Вернется, – пояснила Таня, –
и уберет.
– Но ведь пахнет! – возмутилась
я. – Как тебе не стыдно!
– Мне?! – возмущенно спросила
девчонка и добавила: – Ни капельки. А откуда я знаю, что это Муму
набезобразничала? Вдруг ваши мопсы или стаффордшириха насрали?
От неожиданности я принялась оправдываться:
– Муля и Ада никогда себе такого не
позволяют, а Рейчел, извини, ходит, как лошадь, а там маленькая кучка.
– Вам не нравится, вы и убирайте, –
преспокойненько заявила Таня и принялась открывать пакет с чипсами. Потом
быстро взглянула на меня и прибавила:
– Вообще-то мы в гости приехали, а чужих
людей не заставляют полы мыть. Кстати, вы не слишком любезны.
– Мы?
– Да.
– Чем же обидели?
– Поселили нас всех в маленькой комнате,
когда еще одна пустая есть, а папа храпит, как бешеный, спать невозможно; торт
ни разу не купили…
Я повернулась и пошла на кухню. Более наглой
девчонки свет не видывал, вот вернутся Люся с Иваном, все им объясню! В одной
комнате поселили, торт не купили, ребенок явно повторяет родительские речи.
Хотя уж не такой она и ребенок, небось лет тринадцать исполнилось, вполне
взрослая особа. Горя здоровым негодованием, я плюхнула чайник на плиту и пошла
в ванную. Все-таки нужно убрать… Но из «уголка задумчивости» выходила Таня с
тряпкой в руках.
– Очень рада, что ты, Танюша, все же
переменила свое мнение, – ехидно заметила я.
– Меня зовут Аня, – пояснила девочка
и широко улыбнулась. – Там Муму нагадила, но я уже все в порядок привела.
– Муму? – делано удивилась я. –
Может, зря старалась, вдруг Муля или Ада поработали. – Так какая
разница, – усмехнулась Аня, – пахнет очень! Потом, ваши мопсы
воспитанные, а наша… – И она махнула рукой.
Я молча наблюдала, как Аня стирает в ванной
тряпку. Надо же, две близняшки, а полярно разные, вот и верь после этого
новомодным теориям воспитания. Нет уж, главное – генетика, что получилось, то и
выросло!
* * *
На следующий день я отправилась во Второй
медицинский институт на поиски студентки Люси Парфеновой.
В учебной части любезно сообщили, что Людмила
Николаевна успешно завершила обучение, получила красный диплом и распределена
на работу в… НИИ Склифосовского, отделение травматологии.
Вновь пришлось садиться в метро и катить по
знакомому маршруту. Что-то я последнее время, как старая водовозная кляча,
бегаю по кругу, и все без особого толка.
Поднявшись на седьмой этаж, я пошла по
знакомому длинному коридору в ординаторскую, и первый, кто попался мне на
глаза, был доктор Коза. Впрочем, он не узнал меня и буркнул:
– Кого ищете?
Я решила не напоминать ему о Юле и в тон
ответила:
– Парфенову.
