Глава 8
Дом доктора находился в конце небольшого переулка, который
вел к городской стене. Высокое и узкое старинное здание стояло на отшибе. Его
нижний этаж был сложен из камня, а верхние – из струганного бруса. Аззи
поднялся на крыльцо и постучал бронзовым дверным молотком.
– Кто там? – отозвался чей-то голос изнутри.
– Тот, кто ищет знаний, – ответил Аззи.
Дверь отворилась. На пороге стоял пожилой седовласый
джентльмен, облаченный в изысканную римскую тунику, несмотря на то что такая
одежда вышла из моды несколько столетий назад. Хозяин дома был высок и
сутуловат, а при ходьбе опирался на длинный посох.
– Полагаю, я вижу перед собой лорда Аззи, не так ли?
– Совершенно правильно, – ответил Аззи. – Мне
сообщили, что здесь можно найти моего слугу, некоего Фрике.
– Ах, ну конечно, Фрике, – сказал пожилой
джентльмен. – Не угодно ли вам пройти вот сюда? Между прочим, разрешите
представиться – магистр Альберт.
Он провел Аззи через темную прихожую, неприбранную общую
комнату, грязную кухню и буфетную в светлую и уютную гостиную, расположенную в
противоположном конце дома. В дальнем углу гостиной у камина стоял Фрике. Он
радостно улыбнулся вошедшему Аззи.
– Фрике! – воскликнул Аззи. – Я думал, ты
сбежал от меня.
– Нет, хозяин, – заверил Фрике, – даже мысли
подобной у меня не было. Случилось так, что в твое отсутствие я отправился в
деревенскую таверну, дабы в подходящей компании глотнуть крепкого красного
вина, коим так славятся здешние места. Там я встретил этого джентльмена,
магистра Альберта, который был моим учителем в те давние времена, когда я
учился в Салерно.
– Да, лорд Аззи, – подтвердил магистр Альберт,
сверкнув глазами, – этого мошенника я знаю достаточно хорошо. Я был очень
обрадован, когда мне стало известно, что ему выпало счастье служить у вас. Я
привел его в свой дом, чтобы оказать содействие в том деле, в котором он помогает
вам.
– О какой именно помощи вы говорите? – спросил
Аззи.
– Ну как же, господин! Судя по всему, вам нужны
первоклассные части человеческого тела. Случилось так, что в моей лаборатории
есть из чего выбирать.
– Вы врач? – поинтересовался Аззи.
Альберт отрицательно покачал седой головой:
– Милорд, я алхимик, а в моем деле часто оказываются
также полезными различные части человеческого тела. Если вы любезно согласитесь
пройти вот сюда…
Аззи последовал за старым джентльменом, а за ним поковылял
Фрике. Они спустились в зал и подошли к запертой двери. Альберт открыл ее
ключом, который висел на ремешке у него на груди, и по выложенной каменными
плитами спиральной лестнице все трое спустились в подвал.
В подвале размещалась хорошо оснащенная алхимическая
лаборатория. Здесь Альберт зажег старинную масляную лампу. В мерцающем свете
стали видны столы, заставленные перегонными кубами и ретортами, а на одной из
стен – диск чакры из Индии. Вдоль другой стены стояли книжные шкафы, в которых
покоились мумифицированные кусочки и более крупные части некогда живых людей.
– Замечательное место! – прокомментировал
Аззи. – Примите мои поздравления, доктор!.. Но это всего лишь древние
реликвии. Не спорю, они, возможно, бесценны для любителя старины, однако для
меня не представляют интереса.
– Это всего лишь то, что осталось от моих
опытов, – пояснил Альберт. – Теперь посмотрите сюда, и вы поймете,
что у меня есть.
Он подошел к небольшому чану, стоявшему на боковом столе, и
извлек из него отрезанную по шею голову. Голова принадлежала молодому человеку.
Лицо было смертельно бледным, но довольно красивым, несмотря на то что там, где
когда-то были глаза, теперь виднелись лишь красные пустые глазницы.
– Какая судьба постигла несчастного? – спросил
Аззи. – И что случилось с его глазами?
– Милорд, ему не повезло, и он лишился глаз.
– До или после своей смерти?
– До, но лишь на мгновения.
– Расскажи мне об этом.
– С удовольствием, – промолвил Альберт и начал
повествование: – Этого молодого человека звали Филипп, и он жил в одной деревне
неподалеку отсюда. Парень и в самом деле был красив, намного красивее, чем
позволительно быть любому молодому человеку. Все ему давалось легко, и чем
больше он получал, тем большего хотел и тем менее удовлетворенным оставался.
Как-то он увидел Миранду, дочь одного состоятельного гражданина из здешних
мест. В то время ей исполнилось пятнадцать, и она была прекрасна, как рассвет в
горах, чиста и невинна. Миранда намеревалась провести в невинности всю жизнь,
стремясь только к совершению добра.
Увидев ее, Филипп загорелся страстью, и хотя, говорят, был
трусом, все же решил завоевать Миранду. Однажды он перелез через стену,
окружавшую дом ее отца, прокрался на маслобойку и заговорил с Мирандой. Девушка
воспитывалась в уединении и никогда не встречала такого человека. В доме ее
окружали одни старики, кроме, пожалуй, трех ее братьев, а те постоянно
отсутствовали, сражаясь то на одной войне, то на другой.
Филипп соблазнил Миранду сладкими речами и страстными
рассказами о своих муках. Миранда была мягкосердечна и добра, и ее очень
взволновали слова Филиппа о том, что он болен и ему осталось жить совсем
немного. Филипп знал, что лжет, а оказалось – пророчествует!
Однажды Филипп притворился, что ему стало плохо, и Миранда
позволила молодому человеку положить руку на ее плечо. Они прикоснулись друг к
другу, за первым прикосновением последовали другие… Увы, довольно банальная
история. Короче говоря, Филипп соблазнил Миранду, и девушка согласилась убежать
с ним из родительского дома, так как Филипп поклялся, что будет заботиться о ней
вечно. Но стоило им добраться до первого сравнительно большого города – Сиваля
в Провансе, как Филипп бросил Миранду и занялся своими делами.
Миранда была в отчаянии. Она немало пережила, пока не стала
натурщицей у художника Шодлоса. Несколько месяцев девушка жила у него как
любовница, и, судя по всему, они были счастливы. Шодлос – огромный мужчина,
прямо медведь, вот только не такой сильный – никогда не унывал, всегда был
весел, однако уж слишком много пил. Свою знаменитую «Магдалину» он писал с
Миранды. Наверное, Шодлос стал бы действительно великим художником, но не
прошло и года, как он умер – в шумной драке в таверне ему проломили голову.
