– Я сам все сделаю, – проговорил,
входя в комнату, Яцек. – Мне следовало предупредить вас, Даша. Что она вам
тут наговорила? Не обижайтесь на нее, когда выпьет – не отвечает за свои слова!
– Что за чушь! – закричала
Жаклин. – Я трезвее вас всех, вместе взятых! И никакой неправды не
сказала. Жан был педик, Аллан – жиголо, Катрин – нищая гордячка, Натали – самая
умная из всех, да оказалось, что не совсем, кто-то ведь долбанул ее по башке
молотком! А ты, Яцек, ты лучше объясни нам всем, что это у тебя за странная
дочь такая. До четырнадцати лет ты разрешал ей жить в Варшаве у матери, а
теперь уже семь лет неотступно таскаешь за собой! Вы даже спать ложитесь в
соседних комнатах, знаешь, на что это похоже, а?
Яцек со всего размаха залепил Жаклин оплеуху.
Громко икнув, та свалилась между диваном и креслом. Я, вскрикнув от испуга,
бросилась к ней.
– Не надо, – остановил меня
Яцек. – Обычная история. Сначала напивается до беспамятства, потом несет
несусветную чушь, затем, после хорошей оплеухи, спит сутки. Я отведу ее в
спальню. Натали оборудовала на третьем этаже специальную спальню для Жаклин. Ну
давай же, вставай. – Он похлопал Жаклин по щекам.
Женщина села, тряся головой, красивый пучок
волос развалился, юбка задралась, обнажая полные рыхлые ноги.
– Давай, давай. – Яцек помог Жаклин
встать. – Пойдем баиньки.
– Пойдем, – с неожиданной
покорностью сказала Жаклин.
Дверь за ними закрылась с громким стуком. Я
подошла к окну: Банди и Снапи играли с Клеопатрой.
– Думаете, что здесь правда, а что
нет? – усмехнулся Аллан. – В общем, она высказывалась, конечно,
грубо, но справедливо.
– Один из моих бывших мужей говорил, что
в каждом из нас три кило дерьма, – проговорила я.
– Он был прав, – согласился
Аллан. – И Жаклин тоже была права. Я на самом деле работал в Риме наемным
танцором и мечтал о богатой жене. Сначала хотел охмурить Сьюзен, но ее родители
воспротивились. Сьюзен была послушной дочерью. Кроме того, я не разбудил в ней
каких-то страстей и во время нашего короткого романа ощущал себя исследователем
льдов. Зато она оказалась верным другом и помогла мне жениться на Мартине. Вот
та была огонь! Да и умна… Страшна как черт и умна так же. Я очень полюбил
Мартину, и мне ее очень не хватает.
– Отчего она умерла?
– Разве вы не знаете? – удивился
Аллан. – Она погибла вместе с Эдуардом и Сьюзен.
Аллан отогнул манжет у рубашки, посмотрел на
часы.
– Что-то я проголодался.
Я машинально бросила взгляд на его запястье –
на правой руке Аллана сверкала дешевая электронная подделка.
– Прямо горе, – заметив мой взгляд,
проговорил Аллан, – я все время теряю часы. И когда потерял «Картье»,
свадебный подарок Мартины, решил – хватит. Теперь покупаю те, что не дороже ста
франков. Эти вот, например, приобрел вчера, даже ума не приложу, куда делись
предыдущие. Честно говоря, с удовольствием перекусил бы чего-нибудь!
– Ах да! – вспомнила я об
обязанностях хозяйки. – Пойдемте в столовую, скоро подадут обед.
Глава 8
Обед длился невыносимо долго. Глядя на тихо
двигающихся и совершенно незнакомых мне слуг, я подумала: ведь этот дом надо
содержать… Платить жалованье прислуге, оплачивать счета… И вообще, кто решает,
что будет на завтрак, а что на ужин? Как стирать белье? Кто будет заниматься
всем этим и кто занимается сейчас?
Дождавшись, когда гости уехали, я позвала
Софи.
– Видите ли, Софи, я никогда не жила в
таком доме и не знаю, как здесь следует вести хозяйство. Сколько тут слуг,
например?
Софи рассмеялась:
– Вы очень похожи на вашу сестру. Когда
они с господином бароном поженились, она произнесла буквально эти же слова. Вам
не следует волноваться. Всеми хозяйственными делами занимаюсь здесь я. Вы
должны только говорить мне, что следует приготовить из еды. Прошу простить, но
сегодня я приняла решение самостоятельно. В доме служим мы с Луи: я – экономка,
он – повар. Есть еще горничная Франсина – она убирает комнаты. За садом смотрит
Ив. Два его сына помогают подавать на стол. Вы видели их во время обеда. Ну и,
конечно, когда устраивается большой прием, мы приглашаем официантов. Еще я
должна передать вам это. – Софи протянула мне связку ключей. – Здесь
ключи от всех комнат, кладовых, винного подвала, прачечной, а вот этот ключик
отпирает сейф в кабинете барона. У меня такая же связка, но только без ключей
от винного погреба и сейфа.
– Я не видела в кабинете сейфа, –
перебила я Софи.
– Он вделан в книжные полки. Та часть,
где стоят тома всемирной истории, фальшивая. Пойдемте, я покажу.
Мы прошли в кабинет. Экономка потянула на себя
том, часть книг легко отошла в сторону, и я увидела дверцу. Софи улыбнулась и
ушла. Через несколько минут я открыла сейф. Внутри лежали коробочки – кольца,
броши, кулоны. Часть драгоценностей были явно старинные, некоторые казались
совершенно новыми.
– Разглядываете добычу?
Я вздрогнула от ужаса. Справа от меня стоял
Пьер.
– Как вы попали сюда? Дверь была закрыта.
– О, вы забываете, что я прожил в этом
доме довольно долгое время в качестве хозяйки. Вас не смущают мои двусмысленные
шутки?
– А вы и не шутили, – злобно сказала
я. – Как вы сюда попали?
Пьер расхохотался.
– В качестве хозяйки я был более любезен.
Смотрите. – Он раздвинул штору. – Если вылезти из этого окна, то вы
оказываетесь на козырьке, который прикрывает от дождя дверь черного хода. А к
козырьку всегда прислонена садовая лестница.
– А что, здесь есть черный ход? –
глупо спросила я.
– Я бы посоветовал вам сначала как
следует познакомиться с тем, что вы так ловко получили. Глупо не знать
собственного дома!
– Ну хватит, – возмутилась я. –
Что вам здесь надо и почему вы влезаете в кабинет тайком?
Пьер подошел к небольшому глобусу, утыканному
маленькими флажками.
– Я любил Жана, а он все время пытался
бороться с собой. Он стеснялся нашей связи и говорил всем, что я его дальний
родственник. Но все и так знали, что мы любовники. Однажды вечером мы
размечтались, как поедем путешествовать. Я ползал по карте, а Жан втыкал флажки
в глобус… Наверное, я сентиментален, но мне хотелось бы получить этот глобус на
память.
