– Кто? – робко поинтересовалась Маня. –
Кто вернулся и напугал тебя так?
– Ты что, не понимаешь? – истерически
завизжала Селина. – Он вернулся, мой покойный папа, живой и здоровый.
И она снова принялась истерически взвизгивать.
Абсолютно спокойный Дима взял со стола бутылку минералки и вылил своей
возлюбленной на голову, К нашему изумлению и ужасу, та моментально успокоилась.
– Мама всегда так делает, когда моя
сестрица начинает икать и квакать, – радостно пояснил Дима.
Мы с Наташкой переглянулись, интересные
подробности выясняются из жизни нашей бывшей зав. кафедрой. Ничего не
понимающая Оксана взмолилась:
– Ну, переведите же кто-нибудь скорей,
что она говорит.
– Манька, поработай переводчиком для
Оксанки с Деней, – распорядилась Наталья, – а ты, Селина, попробуй
вразумительно объяснить, что тебе привиделось. Только не говори, что господин
Роуэн внезапно вернулся домой. Извини за подробность, но я лично видела его с
дыркой в голове на пляже, а потом абсолютно мертвым в морге.
Через несколько минут мы восстановили картину
вчерашнего вечера. Селина с Димой посидели в "Мулен Руж", потом
спокойно погуляли и поели где-то на Елисейских полях. Домой девушка явилась
около двух часов ночи. Ее сразу удивило, что почти во всех окнах первого этажа
горит свет, а возле дома припаркована машина Пьера. Гуляка тихонько открыла
дверь и услышала скандал. Мама, Пьер, Луиза и еще какой-то знакомый мужчина
говорили все разом, перебивая друг друга.
– Я вас всех выведу на чистую воду, –
кричал мужчина, – банда убийц и транжир! Обрадовались, что меня укокошили, и
давай денежки по ветру пускать. Всех посажу на хлеб и воду.
Обмирая от ужаса, Селина открыла дверь и
увидела ледянящую кровь картину. Мать почти в беспамятстве сидела на диване,
рядом примостилась зареванная Луиза, синий, как обезжиренный кефир, Пьер жался
в угол. А посередине комнаты, прямо посередине, стоял призрак – Франциск Роуэн.
От неожиданности у девушки началась икота.
– Ага, – закричал оживший мертвец,
демонстрируя чудесные зубы, – ага, еще одна явилась! Вырядилась, как
проститутка, натянула вместо платья чулок, ну погоди, ты у меня дождешься.
Селина, как завороженная, смотрела ему в рот.
– Я сразу поняла, что это вампир, –
рассказывала девушка, – у папы всегда были плохие мелкие зубы с бесчисленными
пломбами, а у этого чудовища просто сверкали белоснежные клыки. И когда он
двинулся ко мне, я убежала. Всю ночь бродила по набережным и пришла к вам.
Домой не пойду ни за что, вурдалак наверняка всех давно съел!
И она поглядела на нас.
– Это же просто чушь, – не выдержала
Оксана, – что я труп от живого человека не отличу! Ну бывают иногда ошибки, у
нас в больнице недавно двух Васильевых перепутали. Сказали, что Васильев из
215-й палаты умер, а сестра подумала, что Васильев из 225-й тапки отбросил, и
свезла его в морг. Тот от наркоза отошел, чуть концы не отдал. Ну так
быстренько все исправили: этого в холодильник, того назад. Но это же больные,
просто не видно иногда – жив или помер. А Роуэна застрелили! Дырища-то какая
была во лбу – с тарелку! А в вампиров не верю. Вурдалаки, оборотни, кикиморы,
кто там еще может прийти?
– Астральное тело, – выпалила Маня, –
иногда после смерти человека его близким является астральное тело…
– И упрекает родственничков в мотовстве,
– захихикал Денька. Селина устало вздохнула.
– Оставьте меня здесь спать.
– Надо подготовить постель, – сказала
Наташка.
– Я посижу около нее, – вызвалась
Оксанка.
– Ты же не знаешь языка, – возразил Дима.
– Ничего, как-нибудь договоримся, чем
меньше слушаешь больного, тем лучше его лечишь, – отмахнулся наш хирург.
И она, аккуратно подхватив Селину под мышки,
повела ее наверх.
Глава 13
Напичканная снотворным, гостья мирно спала.
Дима куда-то исчез. Мы же с Наташкой не могли прийти в себя от изумления.
– Слушай, – проговорила моя подруга, –
поезжай к Жоржу, пусть попробует узнать, что там у Роуэнов происходит.
Я нашла эту идею привлекательной и пошла
заводить машину.
У комиссара было отвратительное настроение.
Тихо посмеиваясь, его секретарша Поллет рассказала, в чем дело:
– В девять утра явился какой-то
ненормальный и полтора часа мучил господина комиссара. А когда ушел, раздался
телефонный звонок. – Поллет весело улыбнулась. – Какая-то странная старушка
долго объясняла господину комиссару, что у нее десять дней тому назад пропала
дочь. Да так подробно все описывала: глаза карие, волосы белокурые, вьющиеся. А
потом понесла чушь: рост – 35 сантиметров. Чтобы отвязаться, господин Перье
велел приехать и привезти фото пропавшей. И вот, пожалуйста, бабуля только что
здесь побывала и оставила карточки. Прямо и не знаю, как передать их комиссару,
может, вы выручите, а то он меня убьет. Главное, уже зарегистрировала их как входящие
документы, и теперь надо давать письменный отчет о работе, – с этими словами
секретарша протянула мне конверт.
Я вытащила глянцевый прямоугольник и
захохотала во весь голос. С листа бумаги кокетливо глядела мальтийская болонка.
– Будете смеяться еще больше, когда
узнаете, как ее зовут!
– А как?
– Поллет.
Я чуть не подавилась от хохота. Дверь кабинета
резко распахнулась, и на пороге возник озлобленный Жорж.
– Даша, – произнес он, – только тебя не
хватало.
– Очень мило, – обиделась я,
протискиваясь в кабинет. – Кстати, сегодня звонила старушка, у которой пропала
дочь?
– Ну!
– Так вот, она привезла фотографии.
Жорж заглянул в конверт и злобно уставился на
стол, где стояли сравнительно легкие папки. После того как комиссар запустил
однажды в одного из работников прокуратуры бронзовым пресс-папье, Поллет
тщательно следит, чтобы у него под рукой не было ничего тяжелого, острого,
режущего или колющего. Жорж еще раз покосился на стол и заорал:
– Поллет!
– Да, шеф?
– Я провел сегодня милое утро, выслушивая
приметы дурацкой болонки, надеюсь, ты не зарегистрировала это поступление!
Поллет потупилась.
– Уйди с глаз долой, – прошипел Жорж, –
подчиненные меня в гроб загонят. А ты зачем явилась, кого на этот раз надо
перетащить через границу?
Я попыталась спокойно объяснить ему цель
визита. Комиссар шумно вздохнул:
