– Хочу прошвырнуться, – быстро проговорил
Дима, – а она подвезет. Ты знаешь, где такая улица "Большие
бульвары"?
Селина засмеялась и прищурилась:
– Догадаюсь как-нибудь, авось доедем.
Дима возбужденно захихикал. Очень довольные
друг другом, они пошли во двор. Я наблюдала, как девушка заводит мотоцикл. Тихо
подошедшая Оксанка проговорила:
– По-моему, они симпатизируют друг другу.
Я тоже видела оживленное лицо Селины, и мне
это нравилось все меньше и меньше.
Глава 11
Рано утром из Сен-Тропез вернулась Наташка.
Она долго охала, узнав все новости.
– Нет, это просто невероятно, бедная Оксанка.
Поохав от души, Наталья отправилась в комнаты,
но уже через десять минут спустилась вниз.
– А кто, – спросила она – рылся у меня в
вещах?
Я пожала плечами:
– Спроси у Машки, может, она что-то
искала, хотя на нее не похоже лазать по чужим шкафам.
– Шкафам, – в негодовании повторила
Наташка, – шкафам… да у меня как будто обыск был.
Мы поднялись к ней. На мой взгляд, в комнатах
царил идеальный порядок, но Наталья считала иначе:
– Нет, ты только взгляни сюда! Все
фигурки на комоде переставлены. Собачки всегда стояли слева, а вот болонка в
розовой шляпке живет около подсвечника. Теперь все наоборот. И белье в шкафу
лежало по-другому, и туфли стоят неровно, я всегда ставлю пятку к пятке!
Тяжелый вздох вырвался из моей груди.
Наташкина маниакальная аккуратность служила домашним вечным укором. Подруга
постоянно клала все только на место. Чашки в сушке поворачивала ручками в одну
сторону, полотенца в ванной выравнивала по линеечке, солонка и перечница всегда
стояли параллельно сахарнице, а книги в библиотеке подбирались по росту.
Было бесполезно объяснять Наталье, что Сартр и
"Кулинарные советы" не могут жить рядом. Но если эти книги
оказывались одного формата, то непременно соседствовали друг с другом, несмотря
ни на что.
Поэтому болонка в розовой шляпке, отселенная
от подсвечника, казалась весомым аргументом. Мы позвали домашних. Ни Маня, ни
Денис в комнаты Наташки не заходили. Оксанка тоже не отличалась любопытством.
Софи и Луи служили в доме еще при родителях покойного мужа Наташи и великолепно
знали, что и у кого лежит в комнатах. Тем более что семейные драгоценности,
реликвии и деньги хранились в сейфе.
– Что-нибудь пропало? – осведомилась
Оксана.
– Нет, просто мне не нравится, когда
роются в вещах. Интересно, кто это такой любопытный.
– Небось придурок лазил, – сообщил
Денька, – Дима то есть.
Оксана возмущенно замахала руками:
– Если он тебе не нравится, то это не
значит, что можно обвинять парня во всех смертных грехах. Кстати, где Дима?
Давайте спросим у него, и все тут.
Дима лежал в гостиной на диване.
– А тебе разве не надо на работу, –
раскипятилась Наташка, – и зачем ваше сиятельство делало обыск в моей комнате?
От неожиданности недотепа чуть не свалился на
пол.
– Да вы чего, белены объелись, я только
что встал, а вчера поздно пришел, мы с Селиной ходили на дискотеку, делать
больше нечего – в шмотках рыться. Думаете, раз я бедный родственник, на меня
все свалить можно? Лучше слуг спросите, носятся по всему дому.
– Ладно, ладно, – проговорила
примирительно Оксана, – давайте лучше попьем кофейку, поедим булочек, а я
покажу кипрские фото.
Мы перебрались в столовую и начали завтракать,
через несколько минут пришла Оксана
– Знаете, – выпалила она, – а у меня в
комнате тоже что-то искали. Альбом с фото лежал наверху в сумке, а оказался на
дне. Денька, Маня, поглядите, у вас все в порядке?
Дети с топотом понеслись по спальням. Я тоже
поднялась к себе. Аккуратность никогда не была моей отличительной чертой. Я не
раскладывала все по местам, как Наташка. Если бы не дотошная Софи, скорее всего
спальня стала бы похожа на склад. Даже при всем желании не смогу сообразить:
рылся здесь кто-нибудь или нет. Даже если рылся, что неизвестный злоумышленник
мог найти? Десять спиц с начатым и незаконченным вязанием, блюдо с яблочными
огрызками, растрепанную телефонную книжку? Да нет у меня никаких секретов,
кроме рождественских подарков.
– Мама, – . заорала Маня, всовывая в
дверь трубку, – мамулечка, тебя к телефону!
Звонила Селина. Мы еще раз договорились о
встрече. Окончив разговор, я села на диван. Надо, пожалуй, разобрать письменный
стол, выбросить ненужные бумажки.
У двери раздалось царапанъе, в щель
протиснулся Снап. В зубах он волок апатично висящего мопса.
– Здравствуйте, мальчики. Чем обязана
вашему визиту?
Снап открыл пасть. Хуч вывалился на пол, как
кусок сырого мяса.
– Разве можно так поступать с товарищем,
Снаповский!
Хуч ловко поковылял к кровати и начал шумно
вздыхать возле тумбочки, потом раздалось аппетитное чавканье.
– Хуч, ну-ка выплюнь!
Зная, что мопс может сжевать гвозди, я быстро
разжала его челюсти.
На пол упала карамель "Гусиная
лапка".
Отпустив возмущенного Федора Ивановича, я
призадумалась. Если что и ненавижу, то это карамельки. Память о голодной жизни,
воспоминания о том, как нет ни копейки денег и карамелька, найденная в сумке,
служит Аркадию лакомством. Я уже давно не покупала их, да и где в Париже найти
"Гусиную лапку" фабрики "Красный Октябрь". Конфетку уронил
кто-то недавно приехавший из России. А таких у нас трое: Оксана, Денька и Дима.
Кто-то из них шарил в моей спальне и посеял возле тумбочки карамельку. Кто же
бродит тайком по дому? За моей спиной послышалось похрумкивание, Хуч уничтожал
вещественное доказательство.
Глава 12
Для встречи с комиссаром Селина облачилась в
короткое обтягивающее голубое платье.
– Как ты чудесно выглядишь, – искренне
восхитилась я, жалея, что не надела костюм.
– Мы с Димой хотим пойти потом в
"Мулен Руж"! – радостно сообщила девушка, – уже купила билеты, там
чудесное представление!
Не знаю, что мне не понравилось больше: ее
встреча с Димой или самостоятельная покупка билетов.
– Когда идешь с мужчиной в театр, он сам
должен купить билеты и отвести в буфет или в кафе после представления. А еще
лучше, если принесет цветы, коробку конфет.
