Подруг у нее не наблюдалось. Что-то вроде
дружбы связывало Лену с Наташей Богдановой и Милой Котовой. Причем с Котовой
Ленка особенно сблизилась. Именно Мила сначала пристроилась на работу в
таинственную фирму и стала щеголять в новой шубке, а потом уже помогла получить
приработок Лене. Наташу в долю не взяли, чем обидели ее до крайности. Потом
Ленка сняла квартиру и уехала из общежития, а совсем недавно по институту
прошел слух о ее любовной связи с местным Казановой – профессором Сержем
Радовым.
– Где можно найти Милу Котову? –
поинтересовалась я.
Наташа развела руками:
– Милка закончила институт, а в
аспирантуру не пошла. Сказала, ей ни к чему. Сюда не приходила, хотите, дам
телефон?
Записав номер Котовой, я поехала домой. Зайка
сидела в гостиной, пытаясь сложить странную мозаику.
– Ну, как у профессора? – накинулась
я с вопросами.
– Непонятно пока. Квартира однокомнатная,
хорошая, с большой кухней.
Профессор любезно угостил Зайку чаем и
примерно с полчаса вел светскую беседу, потом плавно перешел на болячки.
Выслушав жалобы на мигрень, сообщил, что она – болезнь века, но бороться нужно.
Потом уточнил стоимость сеанса и попросил оплатить курс вперед. Ольга дала
Сержу четыре тысячи долларов, и он провел ее в комнату, где усадил в мягкое,
большое кресло, попросил закрыть глаза и… Больше невестка практически ничего не
помнила. Ей показалось, что она сразу заснула. А когда открыла глаза, то не
поверила. Сеанс длился два часа.
– Совсем ничего не помнишь? –
удивилась я.
– Совсем, – удрученно сообщила
Зайка, – просто закрыла глаза, потом… хлоп, открыла.
– Что у него на кухне, в комнате, как
думаешь, один живет?
– Нет, – сказала Ольга, – в
ванной висит женский халат, на полочке косметика, кремы всякие, на подоконнике
цветы. Какая-то баба у него есть. Завтра попробую не уснуть.
Из холла послышался истошный собачий визг. Мы
побежали вниз. Возле входной двери уже суетились Аркадий и Маруся, пытаясь
вытащить из собачьей дверки застрявшего ротвейлера Снапа.
Мы купили дом без внутренней отделки. Фирма,
осуществлявшая строительство, посоветовала пригласить дизайнера, чтобы достойно
оборудовать жилище. Чувствуя себя полными профанами в деле оформления
интерьера, мы с радостью согласились. Уже к вечеру по паркетным полам,
заламывая в ажиотаже руки, носилось странное существо, похожее на кузнечика.
Парень выглядел поразительно: ярко-желтый пиджак, синие брюки, длинные завитые
волосы и, кажется, подведенные глаза.
– По-моему, он «голубой», – сообщила
Маня.
– Ерунда, – отмахнулся
Аркашка, – просто художники все ненормальные.
В среду мы ошеломленно рассматривали проект.
Из столовой изгонялся обеденный стол. Есть предлагалось за длинной доской,
напоминавшей стойку бара, вместо стульев рекомендовались высокие табуреты.
Никакой уютной мягкой мебели – сплошь хромированные железки и маленькие
подушки. В спальнях минимум необходимого и полное отсутствие занавесок. «Надо
впустить свет», – ликовал кузнечик. Стены следовало покрасить в
мертвенно-белый цвет и разместить в потолке светильники. Ковры изгонялись как
класс, впрочем, торшеры и кресло-качалка тоже. «Это вульгарно», – отрезал
дизайнер на робкое замечание Аркадия о том, что он любит читать, покачиваясь в
дедушкином кресле. «Рухлядь – вон, – шумел художник, – мебель
изготовили на заказ, стильно и модно. Да ваш интерьер попадет на страницы
журнала «Дом и сад».
Но нам не нужна была слава, хотелось жить в
милом, уютном доме. Поглядев на выставленный кузнечиком счет, Кеша крякнул и
сообщил, что, к сожалению, проект не подходит.
– Весь проект, полностью? – искренне
расстроился мальчишка.
– Нет-нет, – поспешила его утешить
Маня, – замечательная вещь – дверка для собаки. Наши псы смогут сами
выбегать и прибегать, когда вздумается. Да и кошки захотят летом бродить по
саду.
И мы поставили в гостиной велюровые кресла, в
столовой – удобный стол, перевезли обожаемую Кешкой качалку. Окна завесили
тяжелыми гардинами, на пол постелили мягкие ковры. Пришедший за гонораром
дизайнер тоскливо вздохнул и сказал: «Да, пещера современного дикаря!»
Но дверку для собак все-таки сделали. Правда,
выяснилось, что кошки ею пользоваться не хотят, а предпочитают утробно орать,
требуя, чтобы им распахнули всю дверь. Собаки же покорно шныряли туда-сюда,
пока однажды выросший и пополневший Снап не застрял посередине. Мы расширили
лаз, но Снап, обладая отличным аппетитом, продолжал увеличиваться в размерах и
сегодня снова застрял.
Он походил на Винни-Пуха в гостях у Кролика.
Голова снаружи, а филейная часть внутри.
– Плохо дело, – сообщил Аркадий.
– Почему? – испугалась Зайка.
Снап тихо и равномерно подвывал, суча задними
лапами.
– Он застрял по дороге на
прогулку, – уточнил Кеша.
– Ну и что? – опять не поняла Ольга.
– Сейчас увидишь, – сказал супруг и
потянул Снапа за задние ноги.
Пес завизжал во весь голос и описался.
Гигантская вонючая лужа растеклась по холлу.
– Теперь сообразила? – усмехнулся
муж. – Кстати, он утром не какал.
В подтверждение его слов Снап оглушительно
пукнул. Маруся раскрыла дверь и попыталась вытащить бедолагу за передние лапы.
Ротвейлер пищал, словно придавленная мышь, но не двигался. На вопли примчались
пит, пудель, обе кошки и йоркширский терьер. Следующий час мы безуспешно
пробовали вызволить несчастного. Толкали назад, тянули вперед – результат
нулевой. Бедный Снап начал хрипеть, он уже выполнил всю программу: наложил
большую кучу и еще два раза пописал, но с места не сдвинулся.
– Надо вызывать службу спасения, –
крикнула Маня.
– Так они к собаке и поедут, –
усомнилась Зайка.
Аркашка по телефону соединился с диспетчером.
К нашему удивлению, тот проявил полное понимание и пообещал прислать бригаду.
Спустя минут пятнадцать во двор въехала машина, и вышли люди в синих куртках.
– Попробуем сначала так вытащить, –
сказал один, – а не получится, придется резать дверь.
Нам велели принести шампунь. Спасатели
намылили пса и принялись одновременно толкать сзади и тянуть вперед. Снап взвыл
и в ту же секунду, как пробка из бутылки, вылетел во двор и принялся носиться
по саду, отряхиваясь и вздрагивая.
– Уведите собаку домой, –
распорядился старший, получая деньги, – мокрый, простудится.
