– Пока ничего определенного. На вид
шестнадцать-восемнадцать лет, скорее всего убита ударом тупого предмета по
голове. Одета в дешевую одежду не первой молодости, туфли отсутствуют. Похоже,
что при жизни была хороша собой. Подробности после вскрытия.
Я сглотнула слюну и шумно вздохнула.
– Только не вздумай опять грохнуться в
обморок, – сердито проговорил Александр Михайлович, – дай чаевые
служащему, который приволок твою тушку в контору. И собирайся домой.
Мы вышли из здания на улицу. Возле ворот стоял
фургон, куда крепкие санитары загружали носилки с большим пластиковым мешком.
«Бедная девушка, – подумала я, –
такая молодая. Кому могла помешать? Любовнику? А может, стала свидетельницей какого-то
преступления или была проституткой? Все равно, жаль несчастного ребенка, она
чуть старше Маши».
С тяжелыми мыслями села за руль и поехала
домой. За ужином рассказала своим о происшествии.
– Страх какой, – передернула плечами
впечатлительная Оля, – спасибо, конечно, за поиски, но, боюсь, не смогу
больше надеть кольцо.
Дверь столовой тихонько скрипнула, и в
образовавшуюся щель влез мокрый Банди. Он отряхнулся, разбрасывая вокруг
комочки грязи.
– Фу, – закричал Аркашка, – фу,
пришел с улицы и прямо сюда. Там что, снег идет?
Мы поглядели в окно. Действительно, падал
мокрый, противный снег с дождем. Зима в этом году неприятная: вместо привычного
мороза кругом слякоть.
– Значит, близнецы родятся уже в
следующем году, – пошутила Зайка, – завтра 31 декабря.
Но она оказалась не совсем права. В девять
часов вечера последнего дня года мы сели за праздничный стол. Под елкой лежали
подарки. Сначала выпили за старый год, потом принялись разглядывать презенты.
Ольга потянулась за пакетом, охнула и ухватилась за живот – начались схватки.
Пока трясущийся от волнения Аркашка выгонял
машину из гаража, Наташка и Маруся закутывали Ольгу в шубу. Я бестолково
пыталась помочь.
Сев в машину, мы вовремя вспомнили, что забыли
документы, я побежала в кабинет и по дороге позвонила доктору. Не скажу, чтобы
он очень обрадовался перспективе провести праздничный вечер на работе.
Наконец двинулись в путь. Дорога была
ужасающей. Мокрый асфальт покрывала ледяная каша, на ветровое стекло все время
летела грязная жижа, и «дворники» еле-еле справлялись с работой. Аркашка гнал
на большой скорости. При каждом очередном Ольгином стоне он закусывал губу и
нажимал посильней на педаль газа.
– Кешка, осторожней, как бы в аварию не
попасть, – проговорила боязливая Наташка.
Не успела она захлопнуть рот, как прямо перед
нами возник багажник чужой машины.
– Тормози! – завопила Маня.
Раздался визг, стук, звон разбитого стекла.
Автомобиль резко остановился. Аркашка выскочил на улицу и кинулся к капоту, я
за ним. Из другой, тоже разбитой машины вышел обозленный водитель.
– Каким надо быть идиотом, чтобы ездить
на большой скорости в такую погоду, – начал возмущаться он.
Аркашка беспомощно махнул рукой:
– Все, дальше не поедем, пробит радиатор.
Надо срочно ловить такси.
– Где же найти такси 31 декабря в 10.30
вечера? – спросила подошедшая Наташка. – Надо что-то делать, а то
опоздаем.
– Ну вы даете, – проговорил
незнакомый водитель, – разбили мне багажник и делаете вид, что ничего не
случилось, на вечеринку торопитесь…
Аркашка повернулся.
– Тысяча извинений, я, безусловно,
виноват. Вот визитная карточка, надеюсь, машина застрахована. Но сейчас,
извините меня, жена собралась рожать, и, если не найдем такси, дети появятся на
свет прямо здесь.
Водитель растерянно переводил взгляд с меня на
Наташку, потом сел в свою машину, завел мотор и уехал. Мы остались одни, шел
снег, на улице не было ни души.
– Сейчас позвоню, – сказала
Наташка, – вызову «Скорую помощь» или милицию.
В этот момент послышалось урчание мотора. Мы
замахали руками. Машина остановилась, и в окошко высунулся водитель разбитого
автомобиля.
– Садитесь, отвезу в клинику. У меня
только багажник разбит, а мотор в полном порядке.
Аркашка кинулся за Ольгой, мы с Наташкой и
Маней забились на заднее сиденье. Зайка, бледная до синевы, судорожно вздыхала
и охала, когда «жигуль» наконец двинулся с места. Нервная обстановка
подействовала на водителя, и он погнал быстрей, чем Аркашка.
Минут через десять Ольга уже сидела в приемном
отделении. В просторном холле, кроме нас, никого не было.
– Кто это собрался рожать прямо под Новый
год? – пошутила медсестра, увозящая будущую маму.
Кешка рванулся за ними, но был остановлен
железной рукой санитарки. Испуганное личико Зайки мелькнуло в проеме двери.
Наташка нервно закурила, Маня расстегнула
куртку и плюхнулась в кресло.
– Может, сходить за кофе? –
предложила я.
– Ну, как ты можешь думать о еде в такой
момент! – взвыл будущий отец и забегал по холлу.
Кто-то тронул меня за плечо. Рядом стоял наш
спаситель.
– Позвольте представиться. Меня зовут
Владимир Резниченко.
Кешка перестал бегать и сказал:
– Огромное спасибо, господин Резниченко,
и простите нас.
– Ну что вы, что вы. Прекрасно понимаю,
такой напряженный момент, волнение…
Дверь, ведущая в глубь клиники, распахнулась,
и весело улыбающаяся девушка радостно проговорила:
– Поздравляю! У вас мальчик, вес 2.100,
рост 46 см.
Аркашка онемел:
– Как мальчик, а где девочка?
– Пока только мальчик, но надеемся, что
сестричка не задержится.
Я посмотрела на часы – без десяти полночь.
Так, близнецы родятся в разных годах, надо же такому случиться.
– Мелкий такой, – разочарованно
протянула Маня, – 2.100, как головка сыра «Рокфор».
– Близнецы, как правило, бывают
меньше, – сказал Владимир, – но зато потом быстро набирают вес и
хорошо развиваются.
– Вы врач? – спросила Наташка.
– Стоматолог, – засмеялся
Резниченко, – с другого, так сказать, конца, но кое-что из курса
акушерства осталось в памяти. Рад знакомству, должен ехать. – И он
протянул визитную карточку.
