— Привет, — мягко сказал Густаво, приблизившись к Джоанне.
— Как ты…
— Как мне удалось так быстро попасть сюда? Я спустился по боковой лестнице. Это ты была в коридоре?
— Да. Извини, я вовсе не собиралась следить за тобой. Просто зашла к Билли пожелать спокойной ночи и…
— Все в порядке. Тебе не нужно оправдываться. Я надеялся, что за то время, пока меня не было, она… — Он пожал плечами и глубоко вздохнул.
Когда глаза Джоанны привыкли к темноте, она различила очертания стола, на котором стояли два хрустальных бокала и бутылка вина. Густаво наполнил бокал и протянул ей.
— Ты кого-то ждал? — поинтересовалась Джоанна.
— Да. Тебя.
Джоанна не стала тратить время на ненужные вопросы. Конечно, он знал, что она придет сюда.
— У меня в комнате очень душно, я вышла подышать воздухом.
Густаво кивнул.
— Я прихожу сюда каждую ночь, чтобы расслабиться и избавиться ото всех проблем. Правда, с утра все начинается по новой.
— Рената обвиняет тебя во всем случившемся, да?
— Это предположение или кто-то уже рассказал тебе? — с усмешкой спросил Густаво.
— Понимаешь, Рената много общается с Билли…
— Я так и понял, что именно поэтому твой сын смотрит на меня с осуждением.
— Извини его, он совсем не хотел показаться грубым.
— Не извиняйся. Если у Ренаты появился друг, с которым она может обо всем поговорить, то это просто замечательно. Я знаю, что дочь ни с кем не разговаривает, даже с Лаурой. И ей нужен человек, с которым она могла бы общаться. Ее жизнь сильно изменилась за последнее время… Впрочем, тебе, как я догадываюсь, многое уже известно.
— Я слышала, что вы с Кристал больше не вместе.
— А еще ты слышала, что она родила сына от другого мужчины?
— Да, — призналась Джоанна.
— Тогда ты знаешь обо всем, — тяжело вздохнув, сказал он.
— Густаво, ты, должно быть, чувствуешь себя ужасно… — помолчав, произнесла Джоанна. Он отрицательно покачал головой.
— Со мной все в порядке. Рената любила своего маленького брата. Многие дети испытывают ревность к младшим, но она очень добрая девочка и обожала его. И потом вдруг у нее все забрали — мать, брата, любящую семью. Ей просто необходимо обвинить в этом кого-то, а я нахожусь рядом с ней, поэтому и стал таким монстром, судя по ее словам. Что же я такого сделал, что она меня ненавидит?
— Помешал ее матери забрать дочь с собой, когда она уезжала, — мягко ответила Джоанна. Его губы скривились в усмешке.
— То есть Кристал просила меня отдать ей горячо любимого ребенка, а я, такой жестокий, запретил им общаться?
— Что-то вроде того.
— Боже, что за бред! Кристал могла бы забрать Ренату, если бы пожелала, но не сделала этого. Тот мерзавец, с которым она сейчас живет, не хочет, чтобы Рената находилась с ними, и Кристал с этим мирится. Она бросила свою дочь и уехала, даже не попрощавшись с ней. Кристал должна была звонить Ренате, но не желает утруждать себя лишним звонком, а когда я сам звоню ей, она говорит, что занята, и вешает трубку.
— Теперь я понимаю, — медленно произнесла Джоанна. — Рената сообщила мне…
— О чем? Что еще сказал тебе мой бедный ребенок?
— Она рассказывает, что Кристал подарила ей сотовый телефон и они созваниваются каждый день.
Густаво закрыл лицо ладонями.
— У нее действительно есть сотовый телефон — наконец сказал он. — Я купил его, чтобы они могли общаться. Могу поклясться, что Кристал ни разу не позвонила Ренате. И даже больше — она держит свой телефон заблокированным, чтобы Рената не могла дозвониться до нее. Я получаю отчет обо всех звонках, поэтому прекрасно знаю, что происходит. — Густаво хрипло рассмеялся, а потом проговорил с невыразимой болью в голосе: — Мне бы очень хотелось, чтобы мой ребенок доверял мне, но так как она этого не делает, я узнаю обо всем из отчетов.
— Боже мой! — вздохнула Джоанна. — Я даже не знаю, что тебе сказать.
— Слова не могут помочь, ситуация от этого не улучшится…
— И Рената во всем винит тебя?
— Конечно. В противном случае ей придется признать, что она не нужна своей матери. К сожалению, получается, что я единственный человек, который не может помочь Ренате. Я в замешательстве. — Он горько улыбнулся. — Совсем как в былые времена. Ты же помнишь, что я всегда тебе доверял?
Джоанна чуть было не вскрикнула от удивления. Он ей доверял? Она напрягла память, чтобы понять, что заставило его сказать эти слова. Да, они долго беседовали во время прогулок верхом, но это с трудом можно назвать доверием.
— Мы много разговаривали, — осторожно заметила Джоанна. — Особенно когда я приезжала сюда.
— Я получал удовольствие от нашего общения, — сказал он. — Я сознавал, что могу рассказать тебе обо всем и ты обязательно поймешь меня. Такого чувства я не испытывал тогда ни к кому, да и потом тоже.
— Да, но вещи, которые мы обсуждали… они были…
— Неважно, о чем мы говорили. Ты всегда меня слушала и понимала. И мне это нравилось.
Джоанна была озадачена. В то время она, наверно, была слишком поглощена своими чувствами к нему, чтобы заметить, что он ценит ее — по крайней мере, как друга.
Она впервые задумалась о том, что двенадцать лет назад влюбилась в Прекрасного Принца, у которого не было ничего общего с реальным мужчиной. Она любила тот образ, который сама себе сотворила.
— Конечно, — добавил Густаво, — годы, проведенные с женщиной, которую совершенно не волновали мои мысли и эмоции, возвысили теперь тебя в моих глазах. Джоанна, я даже не могу тебе передать, что для меня значит наша встреча спустя столько лет. Когда Карло сказал, что договорился о встрече с миссис Мэнтон, я даже подумать не мог, что это ты.
— Ты жалеешь, что так получилось?
— Конечно, нет. Это замечательно, что мы снова встретились. Я часто вспоминал о тебе все эти годы. — Поймав на себе удивленный взгляд Джоанны, Густаво спросил: — Почему ты на меня так смотришь?
— Я считала, что обо мне ты будешь думать в самую последнюю очередь.
— Почему? Мы же не ссорились. У меня остались только приятные воспоминания о тебе. Не считая того, что я отвратительно повел себя с тобой.
— Неправда. Ты поступил честно. Расторжение нашей помолвки меня тоже устраивало. Ты знаешь об этом.
— Да, но только вышло все как-то… не очень красиво.
— Ты имеешь в виду, что я была похожа на брошенную женщину? — поддразнила она его. — Это было не так. Неужели ты не видел, как я веселилась на твоей свадьбе?
— Да, я заметил. Весь вечер ты танцевала все время с одним и тем же мужчиной. Кто это был? Я спрашивал, но, похоже, никто о нем ничего не знал.
