Густаво стал старше, мудрее. Может быть, тот образ, который Джоанна хранила все эти годы в сердце, от которого не могла освободиться, перестанет преследовать ее, когда она увидит, насколько он изменился.
— Я планировала провести лето со своим десятилетним сыном.
— Вы можете взять его с собой. У его высочества есть дочь такого же возраста. Когда мы можем ожидать вас?
— Я даже не знаю… — с сомнением протянула Джоанна.
Билли, бесстыдно подслушивающий ее разговор, одними губами спросил:
— Монтегиано?
Она кивнула.
— Скажи им, что ты согласна.
— Билли!
— Мам, я же вижу, что ты очень хочешь приступить к работе. — Он выхватил у нее трубку и сказал в нее: — Она уже едет.
В душе Джоанна была рада, что сын все решил за нее. Она сообщила Карло, что приедет через несколько дней, и повесила трубку.
— Билли, я думала, что тебе нравится отдыхать вдвоем со мной!
Он одарил ее ослепительной улыбкой.
— Но, мам, ты же знаешь, что мы ненавидим проводить бесцельно время. Это так скучно.
В ответ она рассмеялась. Он был ее единственной родной душой в этом мире.
На следующее утро они погрузили свои вещи в машину и отправились в путешествие по Италии, держа направление на окраины Рима.
Когда они были уже рядом с местом назначения, Джоанна решила не торопиться.
— Я думаю, мы остановимся здесь на ночь, — сказала она, когда они въехали в небольшой городок Тиволи.
— Но до Рима осталось каких-то несколько миль, — запротестовал Билли.
— Я немного устала, — быстро нашла оправдание Джоанна. — Будет лучше, если мы приедем завтра рано утром, хорошо выспавшись.
Позднее этой ночью, когда Билли уже лег спать, Джоанна сидела около окна и корила себя за трусость.
С какой стати она согласилась на это? Некоторые вещи лучше раз и навсегда оставить в прошлом. Правда была в том, что внутри нее все еще жила восемнадцатилетняя леди Джоанна, согласившаяся познакомиться с принцем Густаво, который мог бы стать ей превосходным мужем, как говорила тетя Лилиан.
— Мне совсем этого не хочется, — сказала Джоанна за день до прибытия Густаво. — Неужели тебе нравится идея связать нас узами брака только потому, что ему нужны мои деньги, а ты очень хочешь, чтобы я стала принцессой?
Тетя Лилиан поморщилась.
— В нашем мире нужные люди должны встречаться с нужными людьми.
Под «нашим миром» она имела в виду богатство и титулы. Джоанна принадлежала к графскому роду, имела огромное состояние и поэтому вращалась в высших слоях общества, в которые даже в нынешние, более демократичные времена попасть человеку со стороны было невозможно.
Сейчас все это показалось Джоанне просто смешным. Как же она была молода и наивна!
То лето стало для нее сказочным; казалось, добрая фея взмахнула волшебной палочкой, и все изменилось, хотя и не надолго.
Тогда ее второй кузен граф Рэнли давал у себя в поместье прием. Его владения в Англии носили название «Рэнли Тауэре».
Джоанна впервые увидела Густаво, когда он шел по лужайке по направлению к дому. Ей потребовалось несколько минут, чтобы разглядеть его и составить представление о нем. Высокого роста, с темными волосами и идеально сложенной фигурой, Густаво двигался с изысканной фацией. Так как день выдался жарким, он засучил рукава и расстегнул верхние пуговицы рубашки.
Именно таким Густаво навсегда остался в ее памяти. Прекрасный Принц из сказки, красивый и элегантный. В нем все было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Только в то время она не желала слушать голос разума.
Кто-то из ее кузенов представил их друг другу, и Густаво произнес в своей неподражаемой манере:
— Добрый день, синьорина. Очень рад познакомиться с вами.
Девушка не предполагала, что такое возможно, что в одно мгновение мир может перевернуться с ног на голову. И все из-за этого молодого человека с темными глазами и легкой важностью во взгляде, который завладел ее сердцем с первой минуты знакомства.
На самом деле никто не знал, по какому поводу был дан прием. Густаво сказал, что путешествовал и попутно навещал старых друзей своего отца. Но когда вся семья села за стол, его посадили рядом с Джоанной.
Она провела много времени, наряжаясь к обеду.
— Во мне нет ничего такого, — вздохнула девушка, изучая свое отражение в зеркале. — Я слишком высокая, слишком худая…
— Не худая, — мягко возразила тетя Лилиан, — стройная.
— Тощая, — упрямо произнесла Джоанна.
— Многие девушки отдали бы все, чтобы обладать такими формами. Если бы ты приложила немного усилий, то могла бы быть очень красивой и элегантной.
— Красивой? Нет, только не я.
У Джоанны были светлые волосы, хотя блондинкой ее едва ли можно было назвать, фигура скорее худая, чем изящная. Ее лицо было довольно приятным, несмотря на слегка неправильной формы рот и нос, который всегда казался ей слишком длинным. Ее украшением были глаза спокойного серого цвета, но не глубокого синего, как ей хотелось бы. В Джоанне все могло бы быть чуть-чуть лучше, и сейчас она это понимала как никогда.
Во время обеда Густаво разговаривал со всеми присутствующими, не забывая о Джоанне, но и не пытаясь сосредоточить ее внимание исключительно на себе. Но когда он обращался к ней, ей казалось, что в комнате, кроме них двоих, не было никого.
Она даже не могла вспомнить, о чем они беседовали за обедом, за ужином и в течение следующих нескольких дней. Они вместе ездили кататься на лошадях. Много смеялись и разговаривали ни о чем, но временами она замечала, что он разглядывает ее с серьезным выражением лица. От этого ее сердце начинало биться быстрее.
Через несколько дней Густаво пригласил Джоанну в ресторан. Он был очень галантен, заботлив, внимателен, но, к ее глубокому сожалению, не проявлял признаков симпатии и не пытался флиртовать с ней. Джоанна рассказала ему, как она жила с тех пор, как умерли ее родители, и что ее воспитывала тетя Лилиан.
Густаво тоже поведал ей о своей жизни, о поместье Монтегиано. Теплота и любовь в его голосе ясно дали ей понять, что он готов пойти на все ради того, чтобы сохранить свои владения.
— Моя семья жила в этом доме в течение шести столетий, — с гордостью говорил он, — с каждым разом делая его больше и красивее.
— Это прекрасно! — воскликнула она. — Я обожаю старинные места.
— Мне бы хотелось, чтобы ты сама увидела его. — Сделав глоток вина, Густаво спросил с легким оттенком грусти: — Ты ведь знаешь о планах своих родственников насчет нас, правда?
Ее сердце забилось быстрее. Неужели он уже готов сделать ей предложение? Но когда она кивнула, Густаво сказал:
