Эля выбралась из палаты ни жива ни мертва. Ее
охватил ужас, в голове билась одна мысль – как убежать? И тут подоспела
«уборщица».
– Что же, в отделении все такие лежат,
как вы с Аллой?
– Не, там еще бандюков лечат.
– Кого? – не сразу поняла я.
– Ну бандитов, подстрелят кого или на нож
поставят, так туда везут. Посторонних не пускают, двери всегда заперты.
Говорят, до десяти тысяч долларов платят, – серьезно пояснила Эля, –
может, врут. Только мужиков полно.
– Опиши Нину.
– Высокая, красивая, – принялась
припоминать Эля, – на эту похожа, белую, руки-ноги гнутся!
– На кого?
– Кукла такая, забыла, как звать.
– Барби?
– Точно, вылитая Барби, кудрявенькая,
глаза голубые, молодая совсем, чуть постарше меня.
В кухне стало невозможно дышать от дыма, и я
распахнула форточку. Эля принялась судорожно зевать, пережитое волнение клонило
в сон. Я уложила ее в маленькой комнатке на Денискиной кровати и стала
поджидать Оксану. Морской свин Борька мирно дремал под батареей.
Сколько еще в Москве таких глупых, обманутых
девчонок, без документов и денег, не нужных ни родным, ни государству? Ну
ладно, Эля встретилась со мной, и я, конечно, помогу дурочке, но кто спасет
остальных? Да таких, как Нина, следует публично сечь на базарной площади. Хотя,
вероятно, она – не главное действующее лицо в данной истории. Вряд ли
провинциальная студентка самостоятельно додумалась до криминального бизнеса.
Скорей всего ее саму завербовали за большие деньги.
Ниночкина землячка, заклятая подруга детства
Ира, злобно упомянула, что Самохвалову связывают какие-то таинственные дела с
Верой Ивановной Никитиной. Может, дама и предложила такую выгодную подработку?
И куда делся Базиль? Как он вообще связан со всем этим делом? Почему убили его
компаньона Алексея Никитина? Каким образом Лола, владелица «Альбатроса»,
ухитряется устраивать «экзотические» туры по лагерям и тюрьмам? Нити тянутся из
Москвы в Париж, может, Базиль тоже в игре? И где он, в конце концов? Достался
ли ему клад?
Стаффордширская терьерица вдруг подскочила к
батарее, выкатила носом свинку и понеслась в прихожую.
– Сейчас же выплюнь Борьку, –
донесся Оксанин голос, – и кто здесь накурил?
Она быстро вошла в кухню и, не удивившись
моему визиту, грохнула на пол набитые сумки.
– Сейчас рыбу сделаю, глянь, какая щука!
В этом вся Ксюта, сначала накормит до отвала и
только потом спросит, что вы делаете у нее дома.
Услыхав историю Эли, подруга не слишком
удивилась.
– Слышала о таком. Поймать мерзавцев
крайне трудно. Небось история болезни насквозь фальшивая, анализы подтасованы.
Представят дело так, будто саркому оперируют или рак молочной железы, не
придерешься, все чин чинарем, комар носа не подточит. Убивала бы таких.
И она со злостью шлепнула рыбу о мойку.
Почуяв, что хозяйка гневается, собаки предпочли убраться в комнату. Через
минуту Рейчел прокралась назад и ухватила Борьку.
– Да брось ты его, – шлепнула Оксана
стаффа тряпкой, – бедная свинка вся в слюнях.
Я дождалась и впрямь удивительно ароматной
рыбы и порулила домой. За судьбу Эли можно пока не волноваться. Ксюта подержит
ее пару дней у себя, а там купим паспорт и пристроим к кому-нибудь
домработницей или няней.
Глава 22
Утром проснулась от громового голоса Ефима.
Пророкотав что-то на лестнице, он проследовал в столовую, стало тише. Часы
показывали всего лишь восемь, но заснуть не удастся, и я побрела пить кофе.
Ефим Иванович смачно ел мюсли. Его
безукоризненные зубы методично, словно жернова, перемалывали орехи, изюм и едва
набухший геркулес. Глядя, как я с наслаждением пью горячий кофе, гость радостно
отметил:
– Небось запорами мучаешься. Гадостью
наливаешься.
Я не успела никак отреагировать на хамство,
потому что к завтраку спустилась Галя, и дедок переключился на более достойный
объект.
– Дорогая, – запел он сладким
голосом, – не желаете сходить развлечься? Все сидите в четырех стенах,
разве это хорошо в столь юном возрасте? Давайте отправимся прожигать жизнь, на
бега, к примеру. Бывали когда-нибудь?
Женщина испуганно ответила:
– Нет.
Ефим пришел в недоумение.
– Ни разу не играли, не знаете, что такое
тотализатор?
Галя отрицательно помотала головой.
– Ну надо же! – восхитился старик.
«И еще она никогда не жульничала в карты, не
пила и не выходила девять раз замуж», – едва не сорвалось у меня с языка.
Но Ефим Иванович тем временем не унимался.
– Тогда срочно собирайтесь, прямо сейчас
поедем на ипподром.
– Зачем? – робко попробовала
возразить Галя.
– Новичкам всегда везет, – плотоядно
потирая руки, сообщил дедуля, – обязательно выиграешь. Давай, давай, иди
одевайся, чего сидишь? Ноябрь на дворе, скоро прикроют малину!
Женщина покорно пошла к двери. Я в
задумчивости поглядела на нее. Вот ведь клуша! Чуть кто прикрикнет, и готово,
уже слушается. Хотя, может, ей и не вредно сходить развеяться, опять же Миша
пусть хоть немного поревнует, ну ущипнет ее Ефим пару раз, не такая уж и беда!
А я поеду пока к таинственной Вере Ивановне и
попробую очень осторожно и аккуратно потрясти тетку. Но сначала приму
соответственный вид, сменю, как сейчас модно говорить, имидж.
В моем необъятном шкафу хранится масса
всяческих нужных и ненужных вещей. Перетряхнув полки, нашла чудный прикид, бог
весть как туда попал этот турецкий темно-сиреневый костюмчик, щедро сдобренный
люрексом. Кажется, его забыла какая-то очередная гостья, а у меня рука не
поднялась выбросить. Годы, проведенные в нищете, все-таки наложили отпечаток. Я
влезла в широкую юбку и заколола пояс булавкой. Кофта тоже оказалась чуть
великовата, но это даже к лучшему. В лифчик напихала ваты. Природа решила, что
мне ни к чему пышный бюст, так что в случае необходимости я запросто могу сойти
за мальчика-подростка. Но сегодня нужны пышные формы. Волосы стригу коротко,
они у меня светло-русые, а глаза голубые. Поэтому натянула темно-каштановый
парик из натуральных волос.
