Что же мне теперь делать, как быть? — мысленно спрашивала она у своего отражения. Неожиданный настойчивый стук в дверь заставил ее испуганно вздрогнуть.
— Пат? Ты здесь?
Девушка твердо решила не проронить ни звука и притвориться, что в комнате никого нет. Она была в таком смятении, что появление Грегори могло только окончательно расшатать ее и без того натянутые нервы.
— Пат? — Голос мужчины стал резким и раздраженным, как в тот раз, когда она впервые решилась позвонить ему и долго молчала, боясь вымолвить хоть слово. — Открой!
Девушка по опыту знала, что настырный Грегори Адамc не отступит и заставит ее выйти из укрытия, и она, постаравшись набраться мужества и не выглядеть трусихой, поднялась с места и, расправив плечи, решительно направилась к двери. Распахнув ее излишне резко, она удивленно спросила:
— Что вам угодно?
Если бы он был менее красив и сексуален, судорожно думала она, мне было бы намного легче общаться с ним. Но сейчас Грегори был еще более красив, чем утром. Он уже успел переодеться в вечерний костюм и выглядел неотразимо. К тому же впечатление, которое он производил, теперь усиливали ее собственные чувства. Зачем он разбудил их в ней! Как любой влюбленной женщине, ей теперь нравилось в нем все. И если бы у него даже были какие-то изъяны, слепая любовь записала бы их в достоинства.
— Прежде всего, добрый вечер. — Грегори с шутливой иронией погасил ее резкое «что вам угодно». — Скажите, вы всегда так воинственно встречаете людей, которые всего лишь хотят проведать вас, узнать, все ли у вас в порядке.
— Простите, — смутилась Патриция. — Я немного нервничаю.
И тут Грегори взял ее руки в свои, шагнул вперед, заставляя ее отступать в глубины комнаты, и ногой захлопнул за собой дверь.
— Что вы делаете? — оторопела девушка. — Сюда могут войти, вы ставите меня в неудобное положение, моя мама...
Грегори вопросительно приподнял брови и насмешливо улыбнулся.
— Мама? Вы имеете в виду обаятельную и светскую миссис Орбисон? — с иронией спросил он.— Леди, которая, по вашему мнению, упадет в обморок от одного факта нашего с вами пребывания в одной спальне? Неужели мы говорим об одной и той же женщине? О той самой, которая пять минут назад отправила меня сюда наверх, чтобы я нашел и привел в гостиную ее дражайшую доченьку?
— Мама отправила вас за мной? — Патриция не верила своим ушам.
— И не только она, — уточнил Грегори. — Ваши старшие сестрицы многозначительно улыбались мне, подбадривали и чуть ли не подпихивали к лестнице. И папенька ваш, между прочим, тоже.
— И он? — еще больше изумилась Патриция.
— Представьте себе,— на полном серьезе подтвердил Грегори.— И вся компания поручила мне сказать вам, что пора прекратить наслаждаться одиночеством и спуститься к гостям.
— Боже мой! — растерянно пробормотала девушка.
Ситуация начинала вырисовываться. Похоже, вся семья решила, что ее и Грегори Адамса связывает нечто большее, чем просто деловые и приятельские отношения. Все случилось, как она хотела, но ведь так планировалось лишь вначале... Я попалась в расставленную самой собой ловушку, разочарованно подумала она.
— Я вижу, что-то гнетет тебя, Патриция. Может быть, ты что-то скрываешь от меня, еще какую-нибудь проблему? — Грегори нежно взял ее за подбородок и повернул лицом к свету, исходящему из полукруглого венецианского окна.
Проблема в том, что я люблю тебя, мысленно ответила она, глядя ему прямо в глаза, но вслух произнесла другое.
— Да нет, все нормально, просто...
— Просто, что? — перебил он ее. — Опять отец? Но пойми же, наконец, что он обыкновенный человек со своими слабостями, смирись с ним.
Слава богу, он думает, что я переживаю из-за отца, это к лучшему, мысленно порадовалась девушка.
— Ну успокойся,— продолжал ласково уговаривать ее Грегори. — Может, хотя бы это порадует тебя и отвлечет?— лукаво спросил он, достал из внутреннего кармана пиджака бархатную круглую коробочку и вложил ее в безвольную руку Патриции.
Неподдельный восторг и восхищение отразились на ее лице, когда она открыла ее. На белом бархате красовалась пара золотых серег с бриллиантами в форме слезинок.
— Я подумал, что вечером ты соорудишь высокую прическу, обнажишь свою прелестную шею и уши. И эти безделушки будут как нельзя кстати к твоему наряду.
— Они просто великолепны, спасибо тебе.
Девушка подошла к туалетному столику, боком присела на пуф и вдела в уши новые сережки. Потом обернулась и кокетливо посмотрела на Грегори.
— Ну как?
— Восхитительно! — залюбовавшись, воскликнул мужчина.— Украшение, достойное женщины, для которой я приобрел его.
Его голос стал глуше, а глаза темнее. Это уже знакомое изменение тембра его голоса не укрылось от наблюдательной девушки: оно предвещало то, от чего ее сердце учащенно забилось.
— Подойди ко мне, Пат, — тихо позвал он.
Воспротивиться этой волнующей полупросьбе-полуприказу она не смогла и пошла ему навстречу. Ее губы, уже готовые к поцелую, раскрылись навстречу его губам. Ощущение влажного тепла его кожи снова привело в трепет. Теряя голову от близости этого неотразимого мужчины, она покорно отдалась его рукам...
— Адамc! — Громоподобный голос Ричарда Орбисона положил конец их нежной близости.— Вы что, собираетесь торчать там весь вечер?
— Идем! — крикнул Грегори в ответ, мгновенно сориентировавшись в ситуации.
Он заговорщически подмигнул Патриции и улыбнулся:
— Ну что, ты готова выйти к гостям?
— Готова,— уверенно ответила она и взяла его под руку.
— Ну и прекрасно. Сейчас мы им покажем!
Покажем, это точно, про себя согласилась девушка. Рядом с тобой мне ничего не страшно, все по плечу, все возможно, но что будет, когда ты уедешь?..
Молодые люди спускались рука об руку по лестнице, а Патриция все еще продолжала вести свой внутренний монолог.
Я не буду думать сейчас о грустном. Хотя бы сегодня вечером я и Грегори вместе, и я, как Золушка, до определенного часа буду, несмотря ни на что, наслаждаться волшебством этого вечера. Я в красивом платье иду рядом с мужчиной, которого люблю. Что может быть лучше и желанней для женщины? Я буду пить шампанское, танцевать, жить минутой, мгновением, а о том, что принесет мне завтра, задумываться не буду.
К ее величайшему удивлению, тот настрой, который она же сама задала себе, словно заклинание преобразил ее настроение. Она почувствовала необычайную свободу, легкость, раскованность и спустилась в гостиную в приподнятом духе.
Весь вечер ее окружало облако счастья, которое отгораживало ее от любых сомнений и волнений и в то же время давало ощущение защищающего тепла и радости. Она знакомилась с гостями, общалась со старыми друзьями, пила шампанское и даже немного поела, хотя и не запомнила, что именно. Единственное, что занимало все ее чувства, это ощущение волшебной близости Грегори. Он практически не отходил от нее, но, если это случалось, ей нужно было только поднять глаза, и их взгляды моментально встречались, в каком бы месте огромной гостиной он ни находился. В танцах его руки обнимали только ее, он танцевал только с ней. Его близость стала необходима ей как воздух.
