Оля глянула на карточку. «Савоськина Ирина
Федосеевна, фирма «Барон», директор». Фамилия Геннадия была Савоськин, это Оля
знала от Игоря. Сразу все стало понятно. Геннадий, как говорили раньше, сделал
«хорошую партию», вот откуда костюм от Хуго Босс, эксклюзивные часы и дорогая
обувь.
Оля подавила желание прищемить мужику хвост и
принялась болтать с Риной. Расстались они почти друзьями. Рина пошла к
йогуртам, а Оля и Гена остались возле холодильника с креветками.
– Как там Игорь? – спросила Ольга.
Вопрос она задала исключительно для проформы,
беседовать с Геннадием ей было решительно не о чем, уходить просто так
показалось невежливым. Гена пожал плечами:
– Не знаю, не видел его очень давно.
– Почему? – изумилась Оля. – Вы
же вроде друзья? Или я ошибаюсь?
– Мы соседи, – пояснил Гена, –
жили рядом, только я переехал, и все, не встречаемся и не перезваниваемся,
вообще не общаемся. Ну, до свидания.
Он толкнул свою набитую доверху продуктами
тележку и пошел к жене. Оля тоже ушла.
– И телефона его у меня нет, –
повторила собеседница, – но, как мне кажется, он ничегошеньки не знает об
Игоре – не общаются они, да и не дружили, оказывается, совсем, просто
соседствовали.
Я попрощалась с Ольгой и осторожно выехала на
Кутузовский проспект. Так, похоже, я пока топчусь на месте, но не беда, я
человек упорный, в конце концов добьюсь своего, одна беда – время поджимает.
Как только Вовка вернется с Селигера, он подаст заявление об уходе.
Из сумочки понеслась заунывная мелодия.
– Лампа, – сурово сказала
Лиза, – я приехала на дачу.
– Очень хорошо.
– Наоборот, крайне плохо, – отрезала
она, – ты в курсе?
– Чего?
– Того, что творится в Алябьево?
– Только не говори, что наш дом снова
рухнул! – в ужасе воскликнула я[7].
– Пока нет, – отрезала
Лизавета, – но если Юрий задержится тут еще на сутки, вполне вероятно, что
мы останемся без дачи.
– Он опять буянит?
– Носится по лестнице со столовым
ножом, – пояснила Лиза.
– И как только он выбрался из комнаты? Я
же придвинула к двери тяжелую мебель! Немедленно забирайте собак и уходите!
– Так давно все убежали, – вздохнула
Лиза, – заперли этого урода внутри, а сами сидим на скамейке. Магдалена
ревет, Муля икает, Ада воет, Рамик стонет, одной Рейчел все по фигу. Я ей
завидую. Да уж, хорошенькое лето нам предстоит.
– А где Кирюшка?
– Как все мужчины, – философски
заявила Лизавета, – он предпочел убежать в момент неприятностей.
Немедленно приезжай и наведи порядок!
Я повернула в сторону Минского шоссе. Что же
делать? Опять вызвать похмельщика? Но, честно говоря, доверия этому врачу
больше нет. Он пообещал, что Юрий проснется только поздно вечером, беспомощный,
как однодневный птенец, а на самом деле вышло иначе. На второй визит врача
денег не хватит. Доктор, который выводит людей из запоя, оказался очень дорогим
удовольствием. Так что же делать? Пальцы сами собой набрали «02».
– Милиция, пятая, слушаю.
– У меня приятель напился и буянит.
– И чего? – равнодушно спросила
диспетчер. – Побегает и успокоится.
– Он с ножом.
– Купите бутылку водки, – предложила
тетка, – и дайте ему. Выпьет – заснет. Завтра разберетесь, когда
проспится.
– Но он грозится нас убить!
– Так ведь не убил же еще, –
меланхолично ответила дежурная.
– Вы не имеете права отказывать мне в
помощи, приезжайте и заберите его в вытрезвитель!
«Ту-ту-ту», – донеслось из трубки. Вот
оно как! «Так ведь не убил же еще!» Ничего себе заявление! Значит, если Юрий
нас всех зарежет, доблестная милиция явится по вызову, а пока люди живы, менты
не шелохнутся, ну и ну. Надо позвонить Кате, пусть посоветует какое-нибудь
лекарство.
Но и здесь меня ожидала неудача, Катерина
оказалась в операционной.
– Звоните часа через четыре, не
раньше, – вежливо сказали мне в ординаторской, – очень тяжелый
случай.
Я растерянно огляделась по сторонам. Аптека!
Пойду поговорю с фармацевтом.
В крохотной комнатке, за маленьким прилавком
скучала девушка, на вид чуть старше Лизы. Увидав меня, она отложила газету и
зевнула.
– Простите, есть что-нибудь от
алкоголизма?
Девчонка ткнула пальцем влево.
– Там на стене реклама.
Я повернула голову и увидела небольшой плакат.
На нежно-голубом фоне была изображена красивая белокурая женщина, невероятно
похожая на молодую Брижит Бардо. Одной рукой красотка обнимала прехорошенькую
девочку, в другой, вытянутой вперед, сжимала ярко-синий баллончик. Через всю
листовку шла надпись, сделанная красными буквами – «Купи «Антипей», спаси свою
семью».
– Это средство помогает? – решила я
уточнить.
– Покупают хорошо, – лениво пояснила
девица.
– Как им пользоваться?
Нехотя, словно делая мне огромное одолжение,
она встала, открыла ящик, вынула упаковку и стала читать вслух аннотацию.
– Распылять в открытый рот в течение
одной-двух минут.
Я с сомнением посмотрела на баллончик.
– Другие лекарства есть? Ну чтобы в чай
налить или в таблетках?
– Только «Антипей», – отрезала
фармацевт.
– Давайте, – тоскливо сказала
я, – похоже, альтернативы нет.
– Тысяча пятьсот семьдесят два рубля три
копейки, – сообщила девчонка.
– Сколько?! – подскочила я.
– Тысяча пятьсот семьдесят два рубля три
копейки, – с легким раздражением повторила продавщица.
– Но почему так дорого!
– А я откуда знаю! – обозлилась
аптекарша. – Берете или нет?
В моей душе началась борьба. С одной стороны,
цена невероятная, с другой – баллончик большой, небось его надолго хватит, с
третьей – денег осталось совсем мало.
И тут зазвонил телефон.
