— С Рождеством тебя, братец! Правда, уже с прошедшим, но какая разница, черт побери?
— Крис?
Он только что с такой страстью думал об Абигейл, предвкушал утренний сеанс любви с ней... И вот на тебе — объявился младший братишка!
— Откуда ты звонишь?
Может быть, Крис сейчас был на пути к коттеджу? Это было бы не совсем уместно...
— Из своего дома, — услышал Ник бодрый, веселый голос брата, — где мы только что закончили отмечать Рождество. Это был самый замечательный рождественский праздник в моей жизни! Я никогда еще так не веселился. И Элоиз тоже...
Элоиз? Упоминание злосчастного имени заставило Ника вздрогнуть и даже слегка покачнуться, будто он получил тяжелый удар по голове.
— Подожди-ка, подожди, малыш. Ты сказал — Элоиз?
— Ну, разумеется! Она сейчас рядом со мной, и мы были вместе эти последние шесть дней. О, я знаю, что должен был сообщить обо всем раньше, чтобы ты не переживал за меня, и я неоднократно пытался дозвониться до тебя, но, увы, мне это так и не удалось. Очевидно, была прервана связь.
— Во время снежной бури линии вышли из строя.
Ник не стал конкретизировать свой ответ. Он лихорадочно перебирал в памяти последние шесть дней, проведенных в коттедже. Телефон отключился как раз в тот день, когда заболела Абигейл.
— Произошла идиотская ошибка, - сказал Крис.
Он, конечно, не заметил, что произнесенные им слова не просто насторожили старшего брата, но едва не повергли его в шоковое состояние. После возвращения невесты, Крис, ослепленный счастьем, почти не видел и не слышал, что происходит вокруг него.
— Оказывается, — продолжал Крис, — моя глупышка Элоиз впала в жуткую панику. Она почему-то вдолбила себе, что не подходит для меня! Представляешь? Да разве такая женщина может не подходить кому-то? Словом, она придумала всю эту дурацкую легенду с другим мужчиной, полагая, что тем самым дает мне убедительный повод освободиться от нее. Но ведь ты же знаешь, что без нее никакая свобода на этой благословенной земле для меня просто немыслима!
Солидаризируясь с братом, Ник едва успел пробормотать в трубку что-то нечленораздельное, как на лестнице раздались легкие шаги. Абигейл проснулась и спускалась к нему!
— Она решила уехать домой к родителям и зализать там раны, — без умолку тараторил Крис. — Но дороги так замело, что бедняжке пришлось вернуться в город. И когда я вошел в ее квартиру, она сидела и плакала навзрыд...
Концовку его рассказа Ник дослушал рассеянно, потому что, как раз в этот момент, дверь отворилась, и в кабинет проскользнула Абигейл. На ее щеках после сна еще горел нежный румянец, пышные волны темно-каштановых волос расплескались по точеным плечам. Его сердце радостно вздрогнуло, когда он увидел, что наготу желанной женщины прикрывал лишь его зеленый махровый халат.
Она взглянула на Ника с сияющей улыбкой, и это совсем отвлекло его от беседы с братом, которую они еще не закончили. Он протянул ей руку и почувствовал, как ее пальцы нежно переплелись с его пальцами. Сердце Ника вновь встрепенулось от этого простого, маленького свидетельства их близости, их счастья.
Движением свободной руки он развернул ее спиной к себе, и она тотчас прижалась к нему всем телом. Едва ее округлый мягкий зад коснулся низа его живота, как мужской лемех сразу двинулся напролом вдоль ложбинки между женским ягодицами. Их обоих мгновенно бросило в жар, он нежно поцеловал ее в висок, и прядь ее волнистых волос рассыпалась по его щеке.
Кивнув на телефонную трубку, которую Ник держал в другой руке, она, не проронив ни слова, вопросительно заглянула ему в глаза.
— Крис, — прошептал он и, прикрыв ладонью микрофонный блок, пояснил: — Элоиз вернулась к нему еще шесть дней назад, так что все мои хлопоты оказались пустыми.
— Эй, Ник, — послышалось опять в трубке.
Крис, наконец, догадался, что брат не слишком эмоционально реагировал на его исповедь, и это вызвало у него определенные подозрения.
— Абигейл, почему бы тебе не приготовить нам кофе? А я тем временем закончу разговор с Крисом.
С неохотой, отпустив ее от себя, он ласково шлепнул Абигейл по самой соблазнительной части ее роскошного тела и вновь приложил трубку к уху. Но его глаза продолжали жадно следить за ней. Он не мог оторвать их от ее округлых форм, от гибкой талии, от покачивающихся широких бедер, выделявшихся даже под свободным банным халатом. Мысль о том, что ее сосков, живота, ягодиц касалась сейчас та же ткань, под которой он всего лишь сутки назад скрывал свое обнаженное тело, настолько возбудила Ника, что он на минуту совсем забыл, о чем только что говорил с Крисом.
Из оцепенения его вывел веселый голос брата, который возобновил их диалог нетерпеливым и явно заинтригованным тоном:
— Ник, что там у тебя происходит? С кем ты разговаривал?
— Ничего особенного тут не происходит, а разговаривал я просто так, кое с кем, — уклончиво ответил он, не желая пока никого, даже родного брата, посвящать в ту особую тайну, которая возникла между ним и Абигейл.
Итак, уже скоро эта тайна всплывет на поверхность сама собой. Теперь, когда погода изменилась, и снег бурно таял, их убежище не будет долго оставаться в изоляции. С восстановлением телефонных линий возобновился его контакт с братом и с другими людьми, а, значит, их идиллическая уединенность от внешнего мира уже нарушена.
После коротенькой паузы Ник в шутливой форме и, опять-таки ничего не конкретизируя, уточнил свой ответ, понимая, что Крис все равно не отстанет:
— Ну, скажем так. Речь идет о ней — о скромном рождественском подарке, который я преподнес себе на Рождество.
— Понимаю. - Крис многозначительно хмыкнул. - Но до праздника ты этот подарок никому не показывал. Так? Впрочем, ты всегда умел хранить тайны лучше, чем я, и никогда свои рождественские подарки заранее не демонстрировал.
— Не придавай этому, такое уж, важное значение, — небрежно сказал Ник и на мгновение задумался. Потом, будто не переставая о чем-то размышлять, добавил: — Насколько я помню, при получении подарков в рождественское утро самым волнующим моментом для нас, детей, всегда было вскрытие подарочных коробок. И ведь нередко оказывалось так, что, увидев сами подарки, мы тут же теряли к ним всякий интерес. Вернее, сами подарки после изъятия их из загадочных упаковок теряли всякую магию. Почему так происходило в нашем доме? Почему такое случалось и случается в других семьях? Потому что, если быть до конца откровенным, иногда упаковочная бумага, в которую прячут подарок, оказывается слишком обманчивой. Под ее яркой расцветкой может скрываться вещь, которую человек просто не захочет хранить у себя дома.
— Но насколько мне помнится, — заговорил Крис, — ты всегда держал свои самые лучшие подарки в тайне, тогда как я просто не мог долго терпеть, и почти сразу показывал присутствующим все, что мне подарили.
