Женщины не видят ничего прекрасного также и в мужчине, и чем
больше они носятся с этим словом, тем сильнее обнаруживают, как далеко от них
идея красоты. Самым надежным масштабом стыдливости человека является то,
насколько он часто произносит слово «прекрасный» – это объяснение в любви всей
природе. Если бы женщины действительно обладали жаждой красоты, то они меньше
говорили бы о ней. Но они не обладают никакой потребностью в красоте, да и не
могут ею обладать, так как считают красивым все то, что признано таковым
общественным мнением. Нельзя считать красивым то, что нравится. Нам очень часто
приходится слышать подобное определение, хотя оно глубоко ложно и противоречит
смыслу самого слова. То, что нравится, мило, красиво же то, что единичное лицо
любит. Миловидность есть черта всеобщая, красота индивидуальная. Поэтому
истинно эстетическая оценка стыдлива, рождена тоской, а тоска – несовершенством
и бессилием одиночества. Эрос, сын Пороса и Пении, есть отпрыск, родившийся из
соединения богатства и бедности. Для того, чтобы найти что-нибудь прекрасным,
для этого, как и для объективности любви, необходима определенная
индивидуальность, не одна только индивидуация. Быть просто милым значит
превратиться в монету, очень ходкую в общественном кругу. Красоту любят, а
миловидность – это то, во что люди обыкновенно влюбляются. Любовь всегда рвется
наружу, она трансцендентна, так как она вытекает из неудовлетворенного
субъекта, вечно прикованного к субъективности своего духовного мира. Кто думает
найти подобную неудовлетворенность у женщины, тот скверно понимает и различает
вещи. В лучшем случае, Ж влюблена, М же любит. Глупы и ложны ламентации тех
женщин, которые утверждают, что женщина способнее к истинной любви, чем
мужчина: совершенно напротив —она абсолютно неспособна к ней. Состояние
влюбленности, а в особенности влюбленность женщины, представляет собою вид
замкнутого круга, но она мало похожа на ту параболу, которую образует собою
любовь.
Если мужчина производит на женщину известное влияние своею
индивидуальностью, то причиной этого является не его красота. Красоту,
носителем которой является также мужчина, в состоянии понять только мужчина: не
удивительно ли, что понятие красоты, будь то мужская или женская красота,
впервые создано мужчиной.
Может быть, когда метафизическим, вневременным актом был
создан человек, мужчина присвоил себе одному все божественное – душу, но по
каким мотивам это совершилось, мы, конечно, представить себе не можем.
Преступление, которое он, таким образом, совершил против женщины, он искупает
теперь муками любви. Путем любви он хочет ей вернуть, подарить ту душу, которую
отнял у нее. Он делает это, так как сознает всю тяжесть своей вины. И
действительно, он ощущает сильнейшим образом сознание какой-то вины особенно
перед той женщиной, которую любит. Безнадежность этой попытки вернуть ей душу
тем, чтобы искупить свою вину, может объяснить нам, отчего отсутствует
счастливая любовь. Таким образом, этот миф явился бы очень удачной темой для
драматической мистерии. Но он далеко заходит за пределы научного или
научно-философского исследования.
Чего женщина не хочет, мы уже выяснили. Теперь мы посмотрим,
в чем заключается ее глубочайшее стремление и насколько оно противоположно
стремлению мужчины.
Глава XII. Сущность женщины и ее смысл во вселенной
Erst Mann und Weib zusammen machen den Menschen aus.
Kant
Все глубже и глубже уходил наш анализ в оценках женщины, шаг
за шагом мы должны были отказать ей во всем возвышенном, благородном,
величественном и прекрасном. Наше исследование теперь предпринимает самым
крайний, самый решительный шаг в этом направлении, а потому я, во избежание
возможных недоразумений, хочу теперь же обратить внимание на одно
обстоятельство, к которому я еще впоследствии вернусь: ничто мне не чуждо в
такой степени, как желание оправдать азиатскую точку зрения в исследовании
сущности женщины. Кто внимательно следил за моим словами, когда я говорил о той
несправедливости, которую терпит на себе женщина, благодаря всевозможным
проявлением сексуальности и даже эротики, тот отлично поймет, что эта книга не
имеет своей целью петь хвалу гарему. Такая проблематическая по отношению к
женщине кара совершенно обезличила бы великую суровость нашего приговора. Ведь
можно требовать равноправия для женщин и мужчин и без веры в моральное и
интеллектуальное равенство их. Можно без риска навлечь на себя подозрения в
непоследовательности, отбросить все варварское в отношениях к женскому полу и
вместе с тем признавать непроходимую космическую противоположность между
сущностью мужчины и женщины. Нет ни одного мужчины, в котором не жило бы нечто
сверхчувственное, который совершенно был бы лишен доброты, но нет и ни одной
женщины, к которой мы могли бы применить сказанные только что слова. Мужчина,
представляющий собою олицетворение низости, стоит бесконечно выше наиболее
возвышенной из женщин. н настолько возвышается над ней, что невозможно здесь
говорить о каком-нибудь сравнении или сопоставлении, и тем не менее, никто не
имеет права притеснять или угнетать женщину, даже низко стоящую. Требование
равенства перед законом вполне справедливо, но это нисколько не повлияет на
глубокого, тонкого знатока человеческой души: он останется при прежнем
убеждении своем, что между обоими полами существует Диаметральнейшая
противоположность. Насколько поверхностны в своих психологических исследованиях
материалисты, эмпиристы и позитивисты (не говоря уже о глубоком, проникновенном
взгляде социалистических теоретиков), видно из того, что и из их среды мы
неоднократно слышали и теперь еще слышим голоса в пользу изначально
прирожденного психологического равенства между мужчиной и женщиной.
Далее позволю себе надеяться, что я вполне застрахован от
смешения моей точки зрения с тривиальными взглядами П. Ю. Мебиуса которые можно
приветствовать, как смелую реакцию против распространенного общего течения.
Женщину нельзя назвать «физиологически слабоумной». Я также не разделю того
взгляда, что выдающиеся женщины представляют собою явление вырождения. С
моральной точки зрения следует приветствовать таких женщин, так как они
мужественнее всех прочих и являют собою прямую противоположность вырождению
т.е. прогресс и победу. С биологической же точки зрения в них следует признать
явление вырождения в такой же или не в большей степени, чем в женственном
мужчине (когда к последнему не применяют этической оценки). Что касается
промежуточных половых форм, то они в ряду существующих организмов представляют
собою вполне нормальное, ничуть не патологическое явление, а потому и
наличность их нельзя рассматривать, как признак физической деградации телесного
декаданса.
Женщина не обладает ни глубоким, ни высоким, ни острым, ни
прямым умом. Она скорее прямая противоположность всего этого. Насколько мы
видели, к ней вообще неприменимы признаки интеллектуальности. Она, как целое,
представляет собою отрицание всякого смысла, она – бессмысленна. Но это еще не
означает, что она слабоумна, по крайней мере, в том смысле, в каком понимает
это слово немецкий язык, а именно в смысле полнейшего отсутствия самой
элементарной способности ориентироваться в практических явлениях повседневной
жизни. Наоборот, там, где дело идет о достижении близких ей эгоистических
целей, Ж проявляет гораздо больше хитрости, расчета, «сметки», чем М. Женщина
никогда не бывает так глупа, как иногда мужчина. Действительно ли женщина
лишена всякого значения? Неужели ей чужда какая-нибудь более общая цель? Не
имеет ли она своего определенного назначения? Не кроется ли в основе женщины,
несмотря на всю ее бессмысленность и ничтожество, определенная задача в мировом
целом? Живет ли она во имя какой-нибудь миссии, или ее существование одна
только случайность и насмешка?
