Наконец, мы пришли к разрешению вопроса о том, существует ли
между психическими и физическими явлениями известный параллелизм или взаимодействие.
В применении к Ж координирующим началом обоих рядов явлений следует признать
психофизический параллелизм: по мере того, как женщина стареет, она теряет
способность к психическому напряжению, которая является средством для
достижения ее половых целей и развивается вместе с последними. Мужчина никогда
не стареет в столь сильной степени, как женщина. Духовная деградация для него
не является необходимостью, в отдельных случаях она проявляется в связи с
физической деградацией. Меньше всего, наконец, проявляется старческое
слабосилие у тех людей, которые обладают широко развитой духовной
мужественностью у гениев.
Недаром такие философы – параллелисты чистейшей воды, как
Спиноза и Фехнер, были одновременно и самыми строгими детерминистами.
Свободному, умопостигаемому субъекту М, который выбирает между добром и злом,
руководствуясь своей волей, чужд психофизический параллелизм, который для
психических явлений требует той же последовательной причинности, как и для
явлений механических.
Этим разрешен вопрос о приниципиальной точке зрения всякого
психологического изучения полов. Этот взгляд снова встречается с колоссальным
затруднением в виде целого ряда фактов самого поразительного свойства. Правда,
эти факты лишний раз нам доказывают полнейшее отсутствие души у Ж и притом
самым решительным образом, но с другой стороны они требуют выяснения одной
очень своеобразной черты в поведении женщины, черты, которая, как это ни
странно, до сих пор еще не приобрела ни в одном произведении значения проблемы.
В свое время мы обратили уже внимание на ясность,
свойственную мышлению мужчины, в сравнении с той неопределенностью, которая
господствует в мышлении женщины. Далее мы указывали, что функция правильной
речи, содержанием которой являются твердые логические суждения, влияет на
женщину в качестве характерного полового признака мужчины. Но то, что
возбуждает Ж в половом отношении, должно являться свойством М. Твердость
характера мужчины производит на женщину также чисто половое впечатление. Она
презирает покладистого, уступчивого мужчину. В подобных случаях говорят о
нравственном влиянии женщины на мужчину, а между тем она стремиться только
приобрести свое половое дополнение во всех его дополнительных качествах. От
мужчины женщины требуют мужественности. Они чувствуют свое незыблемое право
возмущаться и презирать того мужчину, который не оправдал их ожиданий в этом
направлении. Как ни кокетлива, как ни лжива женщина, тем не менее ее раздражает
и возмущает кокетство и лживость мужчины. Она может быть трусливой до последней
степени, но мужчина должен быть храбр. Обыкновенно не хотят и знать о том, что
это все проявления полового эгоизма, который жаждет неомраченного наслаждения
через свое дополнение. И вряд ли можно было бы найти где-нибудь в опыте более
убедительное доказательство бездушности женщины, чем в том факте, что женщина
всегда требует от мужчины души, что на нее приятно действует доброта, тогда как
она сама далеко не добра. Душа есть половой признак, которого женщина требует
от мужчины совершенно так же и для тех же целей, для каких ей нужна мускульная
сила и щекочущие усы. Можно возмущаться грубостью этого выражения, но дело от
этого не изменится. Сильнее всего действует на женщину мужская воля. В этом
отношении она обладает удивительно тонким чутьем. Она с точностью узнает, где
под словами «я хочу» скрывается у мужчины напряженность и аффектация, и где
видна истинная решимость. В последнем случае эффект получается самый
поразительный. Как может женщина, являясь бездушной, чувствовать душу мужчины?
Как может она, будучи аморальной, судить о его нравственности? Как может она
знать о твердости его характера, если она сама, как личность, не обладает
характером? Как может она чувствовать его волю, не имея сама воли?
Вот формулировка той колоссально сложной проблемы, которая
послужит предметом дальнейшего изложения.
Но прежде, чем приступить к разрешению этого вопроса,
необходимо укрепить со всех сторон занятые нами позиции и защитить их от
нападений, которые могли бы их хоть сколько-нибудь поколебать.
Глава Х. Материнство и проституция
Главное выражение, которое без сомнения будет выставлено
против нашего исследования, заключается в том, насколько найденные положения
применимы ко всем женщинам. Для некоторых, даже для многих женщин это, пожалуй,
и верно, но есть ведь еще и другие…
Первоначально я не имел в виду останавливаться на
специальных формах женственности. Женщины поддаются подразделению с различных
точек зрения. Но следует остерегаться применить ко всем женщинам то положение,
которое справедливо только относительно какого-нибудь крайнего типа их, хотя бы
этот тип и обладал большой распространенностью, попадался бы нам повсюду,
необходимо однако помнить, что это только известный тип и что характерная
индивидуальность его может потерять всю свою яркость при преобладании другого
прямо противоположного типа. Существует много подразделений женщин, существуют
также различные женские характеры, хотя слово характер следует в данном случае
понимать в эмпирическом смысле. Все черты характера мужчины имеют много
поразительных аналогий в характере женщины —обстоятельство, которое часто дает
повод для разных амфиболии (интересное сравнение этого рода будет приведено в
дальнейшей части этой главы). Но помимо этого характер мужчины всецело погружен
в сферу умопостигаемого и прочно укреплен там. Благодаря этому для нас опять
выясняется факт смешения характерологии и учения о душе, также общность их
судьбы. Характерологические различия женщин не имеют тех глубоких и прочных
корней, которые могли бы привести к развитию обособленной индивидуальности.
Пожалуй, не существует ни одной женской черты, которая в
течение всей жизни женщины, сохранилась бы в первоначальной своей чистоте,
которая не изменилась бы благодаря воздействию мужской воли и не отступила бы
на задний план или окончательно не уничтожилась бы под ее влиянием. Каковы
дальнейшие различия между одинаково мужественными и одинаково женственными
индивидуумами – этот вопрос я намеренно оставлю пока в стороне. Но сделали мы
это не потому, что сведение психологических различий к принципу половых
промежуточных форм дало нам больше, чем только одну из тысячи руководящих
нитей, которую можно найти в этой запутаннейшей из всех областей. Мы исходили
при этом из того простого соображения, что всякое скрещение с другим принципом,
всякое расширение линейного метода до плоскостного неблагоприятно отразилось на
этой первой попытке основательно разобраться в характерологических явлениях.
Эта попытка имеет в виду нечто больше установления характеров или эмоциональных
типов. Специально женская характерология должна явиться предметом особого
исследования, хотя и настоящая работа, по мере возможности, не упускала из виду
индивидуальных различий женщин. Мне кажется, что я при этом избежал поспешных и
ложных обобщений и утверждал только то, что в одинаковой степени и с одинаковой
справедливостью применимо ко всем женственным женщинам без исключения. Речь до
сих пор шла о Ж в самом общем смысле слова. Но так как мне в качестве
возражения могут выставить только один тип, то я нахожу нужным охарактеризовать
здесь из всего множества только пару самых противоположных типов. Все то низкое
и гадкое, что я приписал женщине, найдут неправильным в приложении к женщине –
матери.
