Когда вступают в связь два мало соответствующих нашей
формуле индивидуума, а затем позднее появляется третий, дополняющий одного из
них, то сейчас же с закономерной необходимостью возникает стремление покинуть
прежнюю вынужденную связь. В заключение нарушение брака. Оно является
стихийным, необходимым так же, как при химических соединениях: в FeSО4, при
соединении с 2КОН ионы S04 покидают ионы Fe и переходят к ионам К. Если бы
кто-нибудь захотел оценить эти природные явления с моральной точки зрения, то
тот показался бы очень смешным.
Это – основная идея «Wahlverwandschaften» Гете, развитая в
IV главе 1-й части, как игривая прелюдия, полна неожиданного смысла, развитая
теми, кому предстоит испытать на самих себе ее глубокую детальную
справедливость. Мое исследование может гордиться тем, что оно вновь
рассматривает эту идею. Однако, я не имею в виду защищать (также, как и Гете)
нарушение брака, а просто сделать его более понятным. У человека есть, правда,
мотивы, заставляющие успешно бороться со стремлением нарушить брачные узы. Но
об этом речь будет идти во второй части книги. Половая сфера человека не так
строго связана с законами природы, как у остальных организмов. Это видно из
того, что человек сексуален во все времена года, и пережитки особого весеннего
полового возбуждения в нем гораздо меньше, чем даже у домашних животных.
Закон полового сродства представляет еще много аналогий с
одним известным законом теоретической химии, правда, при наличности больших
отклонений. Он аналогичен явлениям, связанным с «законом влияния масс».
Например, более сильные кислоты предпочтительно соединяются с более сильными
«основами», как более мужественный индивидуум с более женственным. Здесь
возникает, впрочем, нечто гораздо большее, чем Novum по сравнению с мертвым
химизмом. Живой организм не есть гомогенная, изотропная, делимая на бесконечное
много одинаковых частей субстанция: «principium indiviuations»(принцип индивидуализма),
т. е. факт, что все живое живет как индивидуум, указывает на необходимость
определенного строения организма. Здесь не может большая часть вступать в одно
соединение, а меньшая в другое, образуя побочный продукт. Хемотропизм далее
может быть и отрицательным. Начиная с известной величины разности а – b, мы
получаем отрицательное, обратное влечение, иначе говоря, половое отталкивание.
Правда, и в мертвом химизме такая же реакция может
последовать с различной быстротой. Но никогда, по крайней мере, судя по
новейшим взглядам, нельзя вызвать при помощи катализа в долгий или короткий
промежуток времени одну и ту же реакцию вместо ее полного отсутствия (в нашем
случае, так сказать, противоположную реакцию). Напротив, известное соединение,
образующееся при определенной температуре, может разлагаться с ее повышением, и
наоборот. И если управление реакции является функцией температуры, то у живых
организмов оно часто – функция времени.
В значении фактора t, т. е. «времени реакции», и заключается
последняя аналогия между половым притяжением и химизмом, если вообще возможны
такие сравнения. И здесь можно представить формулу скоростей реакции, различные
степени той быстроты, с которой развивается половая реакция между двумя
индивидуумами, и попробовать дифференцирование А по t. Никто, однако, не должен
унижать «великолепие математики» (Кант) бесполезным хвастовством: вводить
дифференцирование в столь сложные и запутанные отношения, где постоянство
функций – вопрос спорный. Итак, вполне ясно, что я хочу сказать: чувственное
влечение двух организмов, долго находящихся вместе или, лучше выражаясь, вместе
запертых, может развиться даже там, где сначала было отвращение, – подобно
химическому процессу, который требует много времени, пока наличность его станет
заметной. На этом основании покоится отчасти то утешение, которое дается людям,
вступающим в брак без любви: «стерпится – слюбится»!
Ясно, что нельзя придавать большой ценности аналогиям
полового сродства с мертвым химизмом. Подобные наблюдения, однако, кажется мне,
многое выясняют. Остается еще нерешенным вопрос, следует ли причислить половое
притяжение к разряду тропизмов. Если бы даже это было прочно установлено для
полового чувства, то по отношению к эротике решение было бы искусственным.
Явление любви нуждается еще в другом толковании, которое и будет дано ему во
второй части. Тем не менее существует несомненная аналогия между формами
страстного влечения людей и хемотропизмом. Я опять сошлюсь на описание
отношений между Эдуардом и Оттилией в гетевских «Wahlvrwandschaften».
С названием этого романа уже было связано несколько
замечании о проблеме брака. Некоторые необходимые практические выводы из
теоретической части этой главы связаны также с указанной проблемой. Приведенный
закон полового притяжения, а ему подобны, по-видимому, и некоторые другие,
учит, что в виду существования бесчисленного количества половых промежуточных
форм, могут быть две такие особи которые лучше всего подходят друг к другу. С
этой биологической точки зрения следует оправдать брак и отвергнуть «свободную
любовь». Правда, вопрос о моногамии осложняется опять еще другими отношениями,
какова например, периодичность (о ней будет упомянуто ниже), а также уже
указанным исследованием вкуса по мере возмужалости. Таким образом простота
решения этот вопроса, опять уменьшается.
Но получится другой вывод, если вспомнить о гетеростилии, в
особенности о том факте, что из «незаконного оплодотворения» рождаются почти
исключительно мало способные к развитию зародыши. Это заставляет предполагать,
что у других существ самое крепкое и здоровое потомство рождается от тех
связей, где наблюдается самое сильное обоюдное половое влечение. Народ издавна
отметил «детей любви», он думает, что из них выходят более красивые и лучшие
люди. В виду этого даже тот, кто не считает себя призванным быть рассадником
человечества, не может сочувствовать, хотя бы из гигиенических соображений,
чисто денежному браку, значительно отличающемуся от брака по рассудку.
Изучение законов полового влечения могло бы оказать заметное
влияние на разведение домашних животных. Следовало бы вторичным половым
признакам и степени их развития у обоих случаемых животных уделять больше
внимания, чем это делали до сих пор. Искусственные образцы действия, применяемые
для того, чтобы случить самку с самцом, когда она ему не нравится, достигают
конечно своей цели, но они в общем всегда сопровождаются дурными последствиями.
Невероятная нервность, полученных от подставных кобыл, жеребцов, которых,
подобно современному юноше, приходится кормить бромом и другими медикаментами,
в последнем счете, наверное, противоречит этому закону. Подобно тому, как в
физической дегенерации современного еврейства не последнюю роль сыграло то
обстоятельство, что у евреев гораздо чаще, чем где-либо на свете, браки
заключаются не по любви, а через посредников.
Дарвин в своих фундаментальных работах установил путем
обширных опытов и наблюдений, а это теперь уже признано всеми, что, как
родственные индивидуумы, так и слишком несходные между собой по своим видовым
признакам, менее привлекают друг друга, чем индивидуумы «незначительно
различные», и что если дело все-таки коснется оплодотворения, то семя или
умирает в первых же стадиях развития, или жe развивается в слабый, в
большинстве случаев не способный к размножению индивидуум. Как и у
гетеростильных растений «законное оплодотворение» приносит семена
многочисленнее и лучше, чем всякие иные комбинации.
