— Порезов нет?
Даже малейшая царапина означала недопущение к любой работе, при которой руки прикасались к пище. Остановившись перед инспектором, Масако заметила, что ее подруга едва держится на ногах.
— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросила она.
— Да. Кажется, да, — рассеянно ответила Яои.
— Дети не болеют?
— М-м-м, — промычала Яои.
Масако снова посмотрела на нее, но шапочка и маска скрывали лицо, оставляя лишь потухшие, безжизненные глаза. Яои, похоже, вообще ничего не замечала.
Поток холодного воздуха, смешанного с запахами разных продуктов, устремился им навстречу, и у Масако не в первый уже раз возникло ощущение, будто они спускаются в некий громадный холодильник. Холод бетонного пола проникал через тонкие резиновые подошвы тапочек. На фабрике никогда не бывало тепло, даже летом.
Двери в цех еще не открылись, и перед ними выстроилась длинная очередь. Стоявшие впереди Йоси и Кунико помахали подругам. Они четверо всегда работали вместе, стараясь при необходимости помогать друг дружке, потому что продержаться в одиночку было намного труднее.
Дверь открылась, и люди устремились в цех. Здесь они еще раз вымыли руки, уже до локтей, а их длинные, спускающиеся до лодыжек фартуки продезинфицировали. Когда Яои и Масако закончили эти процедуры и прошли дальше, другие рабочие уже заняли свои места у конвейерной ленты.
— Поторопитесь! — предупредила припоздавших подруг Йоси. — Накаяма идет!
Накаяма — бригадир ночной смены. Молодой, чуть больше тридцати, он никогда не скупился на крепкое слово, чем заслужил ненависть всех рабочих.
— Извини, — отозвалась Масако и, прихватив два комплекта одноразовых рукавиц и стерильных полотенец, протянула один Яои. Та посмотрела на них так, словно только теперь вспомнила, куда попала, — Соберись, — сказала ей Масако.
— Спасибо, — пробормотала Яои.
Они заняли свои места в начале линии, и Йоси объяснила, чем им предстоит заниматься сегодня.
— Начнем с «ленча карри». Тысяча двести штук. Я беру рис, вы работаете с коробками, понятно?
Итак, Йоси встанет в самом начале линии, и именно от нее, как от чеки колеса, будет зависеть скорость работы и хода конвейера. У нее это получалось лучше всего, а потому Йоси всегда сама вызывалась выполнять данную операцию. Обязанность Масако заключалась в том, чтобы подавать ей контейнеры. Раскладывая пластиковые коробки, она оглянулась и посмотрела на Яои. Та едва шевелилась, двигаясь настолько медленно и нерасторопно, что вряд ли справилась бы и с самой легкой работой: накладывать карри. Стоявшая на следующей операции Кунико перехватила озабоченный взгляд Масако и пожала плечами, как бы говоря, что если Яои не способна даже на это, то они при всем желании помочь просто не в состоянии.
— Что с ней? — нахмурившись, спросила Йоси. — Заболела?
Масако покачала головой, однако ничего не сказала. Яои выглядела необычно рассеянной. Вот и сейчас она, пройдя вдоль линии, где уже не оставалось свободных мест, встала в конце, где нужно было разравнивать рис. Подавив вспышку раздражения, Масако шагнула к подруге и, наклонившись, прошептала:
— Это тяжелая работа.
— Знаю.
— Поторопитесь, сейчас начинаем! — рявкнул, направляясь к ним, бригадир. — Что у вас, черт возьми, здесь творится?
Выражение лица Накаямы скрывал козырек рабочей кепки, но маленькие глазки за стеклами очков блестели от злости.
— Тебя только не хватало, — прошептала Йоси.
— Придурок, — добавила себе под нос Масако, задетая тоном грозного бригадира, которого ненавидела всей душой.
— Мне сказали разравнивать рис, — робко произнесла какая-то женщина, по виду новенькая. — Что надо делать?
— Становись сюда. Я буду класть рис в коробку, а ты должна его разравнивать и ставить коробку на ленту, — вежливо, как ей казалось, объяснила Йоси. — Смотри на нее, — добавила она, указав на стоящую с другой стороны конвейера Яои, — и делай то же самое.
— Понятно, — ответила новенькая, которая, видимо, так ничего и не поняла и растерянно оглядывалась по сторонам.
Объяснять все еще раз было уже некогда, и Йоси нетерпеливо нажала кнопку пуска. Конвейер со стоном ожил, лента поползла. Масако заметила, что Йоси установила скорость чуть больше обычной. Из-за того, наверное, что все казались немного сонными, она решила растормошить их работой.
Уверенными, отработанными движениями Масако передавала пластиковые контейнеры Йоси, которая подставляла коробку под раструб раздаточного автомата, откуда вываливалась кучка спрессованного риса. Йоси быстро взвешивала порцию на стоящих рядом с ней весах и отправляла ее дальше по линии.
Каждый из стоящих у конвейера выполнял свою, строго определенную операцию: один разравнивал рис, другой добавлял соус карри, третий отрезан кусок замороженной курицы, четвертый клал ее на карри. Далее к ленчу прибавляли пикули, прикладывали пластиковую крышку, приклеивали пластиковую ложку и наконец контейнер запечатывали. Пройдя долгий путь по конвейеру, «ленч карри» был готов.
Каждая смена всегда начиналась одинаково. Масако бросила взгляд на настенные часы. Всего лишь пять минут первого. Впереди еще пять с половиной часов на холодном бетонном полу. В туалет ходили по очереди, по одному — так легче заменяться. Желающий отлучиться сообщал об этом бригадиру и ждал своей очереди. Ожидание растягивалось порой до двух и даже более часов. Те, кто работал давно, уже поняли простую истину: вынести смену без особого ущерба для здоровья можно лишь тогда, когда все помогают друг другу, работают одной командой. Другого способа продержаться на этом месте достаточно долго не существовало.
Примерно через час новенькая заохала и застонала, что незамедлительно отразилось на эффективности работы всей линии. Скорость движения ленты пришлось понижать. Масако заметила, что Яои, пытаясь помочь новенькой, начала прихватывать ее коробки, хотя едва справлялась со своими. Опытные работники хорошо знали, что разравнивать рис — дело особенно трудное, потому что из раздаточной машины он поступал в виде плотно спрессованных замороженных комков. Требовалась немалая сила и напряжение пальцев и мышц запястья, чтобы размять холодный кусок за те несколько секунд, в течение которых коробка проходит мимо. Стоять при этом приходилось сгорбившись, что быстро утомляло спину. Через некоторое время, обычно через час или около того, боль, появившаяся в спине, распространялась на плечи, так что человек уже не мог даже поднять руку. На эту операцию часто ставили ничего не подозревающих новичков, но сегодня и Яои, отнести которую к новичкам никак нельзя, едва поспевала за лентой. Поглядывая на нее время от времени, Масако постоянно видела одно и то же выражение угрюмой отстраненности.
Наконец все тысяча двести контейнеров с «ленчем карри» были готовы. Женщины очистили конвейерную ленту и, не задерживаясь, перешли к выполнению второго задания. Теперь им предстояло упаковать две тысячи коробок так называемого «завтрака для чемпионов». Компонентов в нем было больше, чем в «ленче карри», поэтому к группе добавилось несколько мужчин-бразильцев.
