Мымра крашеная: «Ой!» – и тоже прикрыла глаза ладонями.
– Сюда смотреть! – гаркнул Роберт. Профессор замотал
головой.
– Сергей, заставь его открыть глаза!
– Зачем? – удивился Дронов. – Если б он уши заткнул – другое
дело. А спрашивать и так можно.
– Делай, что говорю! – взбеленился умник.
– Да как я его заставлю?
– Не знаю! Врежь ему!
Разозлился тут Сергей. Тем более, он все равно уже с Режима
съехал.
– Да пошел ты! Что я тебе, гестапо, что ли? Пускай так
говорит. Вот если не захочет, тогда я ему лысину на пупок натяну.
– Сергей Иванович, вы не в курсе, – сказал зажмуренный. –
Ваш друг сканирует эманацию подкорки по глазам.
– Чего?
– Читает чужие мысли. Есть у него такой талант.
Сначала Сергей решил, что Петрович насмехается, хочет
дураком выставить. Но потом кое-что припомнил и медленно повернулся к иуде
Роберту. Куда бы тебе, тварь ты подлая, вмазать – по очкам или в челюсть.
– Я тебе вмажу, – быстро прикрыл лицо Дарновский, чем
окончательно себя выдал. – Ты что, не понял, Лобачевский: Илья Петрович нас
стравить хочет?
Обошел вокруг стола и как треснет лысого рукояткой
«стечкина» по лбу.
– Где Анна?
Прав был Роберт, скотина, тысячу раз прав. Не до разборок,
после поквитаемся.
– Да, где Мария? – рявкнул Дронов и показал профессору
кулак.
– Ее тут нет.
– Не ври! – хором крикнули напарники, а Дарновский снова
стукнул Петровича, теперь по лысине.
– Только не по голове, прошу вас, – жалобно попросил тот. –
Я ведь не отказываюсь отвечать на ваши вопросы. Дама, которую вы ищете,
действительно, пробыла здесь некоторое время. Потом ее перевезли в другое
место. Если не ошибаюсь, 12-го числа. Нет, прошу прощения, 13-го. Мы свою
работу выполнили, держать ее здесь далее было незачем.
– Какую работу? – дрогнувшим голосом спросил Дронов.
– Комплексное обследование: физиологическое,
нооневрологическое, психометрическое, химанализ. Установили, что она не зомбоид
и отправили в Санаторий.
– Зомбоид?
Сергей озадаченно посмотрел на Роберта, но у того на
физиономии тоже было недоумение.
– Ну, что она не из полицаев, – пояснил профессор,
по-прежнему не открывая глаз.
– Что ты мне туфту гонишь! – взорвался Дронов. – Я тебе
сейчас зенки пальцами вытяну, чтоб Лукич в них заглянул! Где Мария?
Лысый весь сжался.
– Клянусь вам, ее увезли в Санаторий на спецавтомобиле.
– Тринадцатого? – Роберт полистал блокнот. – На «скорой
помощи», в 15.21?
– Не помню, во сколько. Кажется, да, в середине дня. Да вы
сами можете убедиться.
Прикрывая глаза от Дарновского рукой, он подкатился на
кресле к столу, стал передвигать папки.
Сергей заметил, что Алина подглядывает из-за ладоней, но
всякий раз, когда Роберт смотрит в ее сторону, сдвигает пальцы.
Ну Робчик, ну проныра. Это он и у Марии таким манером в
мыслях копался? Тогда нечего удивляться, что он сумел заморочить девочке
голову.
– Вот, извольте.
Профессор показал темно-синюю папку с наклейкой:
«М.И. Долина, 1970 г. р., категория 3/М(?)»
– Что такое категория 3/М? – нахмурился Дарновский.
– Зомбоид или мутант. Первыми занимаемся мы, вторыми –
Санаторий. Гражданка Долина не наша, поэтому и отправлена туда.
Надо же, оказывается, ее фамилия «Долина». Красиво, особенно
если ударение на втором слоге. А насчет имени…
– М.И.! Видал? – торжествующе сказал Сергей умнику,
оттолкнув профессора обратно к стенке – чтоб до кнопки не дотянулся. – Я
говорил, никакая она не Анна, а Мария. Съел?
– Какие зомбоиды, какие мутанты? – затряс головой Роберт, а
от Сергея отмахнулся. – Сам ты Мария. Дай сюда.
Открыл папку, прочитал вслух:
– «Фамилия: Долина. Имя: Марианна. Отчество: Игоревна…»
Они переглянулись. Марианна, вот как ее зовут! То есть и
Мария, и Анна…
Сергей тоже заглянул в досье.
После анкетных данных, толком прочесть которые торопыга
Роберт не дал, пошли какие-то схемы, диаграммы, напичканные непонятными
терминами отчеты и цветные фотографии. На фотки-то Сергей больше всего и
смотрел.
Лицо Марии, то есть Марианны в фас, в профиль, сзади. Глаза
закрыты, а волосы, чудесные волосы медового цвета обриты наголо. Ну, гады!
Хотя она и безволосой показалась ему ужасно красивой.
Никогда бы не подумал, что обнаженная женская голова выглядит так беззащитно,
так – ну да, сексуально, а чего такого?
– Зачем вы ее обрили? – нехорошим голосом спросил Роберт.
– Это необходимая процедура для ноографии, – непонятно
ответил Петрович.
– А почему глаза закрыты?
– Усыпляющий укол.
Но были в папке и фотокарточки ее открытых глаз, правого и
левого отдельно.
– Кстати, глаза у Марианны Игоревны необычные. Радужная
оболочка в разном освещении меняет свет, у нас даже возникли споры между собой,
какой из оттенков базовый. В природе такое встречается крайне редко.
Хотел Сергей сказать, что глаза у Марии зеленые, но увидел
следующий снимок и поперхнулся.
Она там была совсем голая: на спине, потом на животе.
Дальше шли сплошняком одни формулы.
– Вы тут ничего не поймете, – осторожно подглядел профессор.
– Смотрите в самый конец.
На последней странице значилось: «13.05.90 в 15.15
отправлена в Санаторий с диагнозом „М“.
– Видите, я же говорил.
– Кто такие «полицаи»? – вдруг ни к селу ни к городу спросил
Роберт. – Когда ваша помощница увидела нас в коридоре, ее первая мысль была:
«Полицаи! Неужели ошибка диагноза?»
Илья Петрович молчал.
– Что вы с нами сделаете? Убьете? – дрожащим голосом
спросила Алина.
