Когда они
подъехали к кладбищу, вблизи которого располагалось похоронное бюро Чентаморе,
Мизерере рывком затормозил катафалк: он увидел своего отца. Тот бежал к ним,
размахивая кулаками. Парни вылезли из машины, Мизерере, как профессиональный
боксер на ринге, стал уклоняться от сыпавшихся на него ударов. Гробовщик не
уставая призывал проклятья на головы трех шалопаев.
— Ты позоришь
всю нашу семью! Приволок с собой пару дефективных! В конторе лежит покойник,
родственники агонизируют, а где катафалк? Гуляет где-то по окрестностям с тремя
выродками на борту. Я вам яйца поотрываю, вот как бог свят!
— Простите,
синьор Чентаморе, это я один во всем виноват! — Мистраль старался
выгородить друга.
— Заткнись! —
оборвал его гробовщик.
Мистраль и Фабио
поняли, что вмешиваться действительно не стоит: друг Мизерере на данный момент
был потерян для человечества.
— Что теперь
будем делать? — спросил Фабио.
— Я
возвращаюсь в мастерскую. Буду перебирать мотор моей «Альфы», — сказал
Мистраль.
— А почему бы
не заехать ко мне? Предков нет дома, а моя сестра устраивает вечеринку. Будет
куча девочек. Поехали, повеселимся, — стал соблазнять его приятель.
У Мистраля не было
постоянной девушки. Порой он месяцами жил как монах. Ему было просто не до
любви. Сильвано Ваккари иногда принимался его упрекать.
— Помни,
малыш, кто не успел, тот опоздал, — говорил он. — Мне бы твои годы! Я
был грозой квартала в доброе старое время. Теперь-то я развалина, конченый
человек.
Сильвано сильно
изменился. Мистраль видел, как он слабеет и все больше сдает прямо на глазах.
Иногда в мастерскую заглядывал доктор Спада. Забывая, что Сильвано когда-то
наградил его рогами, он вынимал из сумки стетоскоп:
— А ну-ка,
присядь, давай послушаем твое сердце. Главное, не падай духом. Это вредно для
здоровья.
А потом выписывал
лекарства и назначал лабораторные анализы. Оба они глубоко тосковали по
прекрасной Розильде и не испытывали злобы друг к другу.
И вот теперь Фабио
приглашал Мистраля провести вечер в веселой компании.
— Ладно,
поехали к тебе, — решил он, с улыбкой вспомнив Маргериту, сестру Фабио,
хорошенькую смугляночку с пышными формами и ненасытным темпераментом.
Вечеринка в доме
Фабио была в полном разгаре: проигрыватель врублен на полную мощность, повсюду
напитки и бутерброды, с десяток подвыпивших, развеселых танцующих пар.
Когда вошел
Мистраль, на несколько секунд воцарилось молчание. Кто-то выключил
проигрыватель, пары перестали танцевать. В кругу этой молодежи Мистраль был
кумиром: девушки находили его неотразимым, парни завидовали ему, ведь он
испытывал самые шикарные и быстрые машины, проходившие через мастерскую. «Он
силен», — говорили о нем сверстники, выражая в двух словах все свое
уважение, восхищение и зависть. Он нравился всем, потому что не задавался, не
важничал, не совал нос в чужие дела, мало говорил и много слушал. Маргерита
бросилась ему на шею и поцеловала в губы. Ей хотелось заставить ревновать
своего кавалера, но дело было не только в этом: Мистраль ей действительно
нравился.
Молодой механик
принял столь горячее приветствие с присущей ему скромностью, широко улыбнулся,
а потом, заметив среди присутствующих Гвидо Корелли, обратился к нему:
— Привет,
давно не виделись.
— Я завязал с
гонками, — ответил Гвидо.
Мистраль не стал
приставать к нему с расспросами. Маргерита пригласила его танцевать.
Фабио с жаром, во
всех подробностях пересказал ход гонки в Варано, потом поведал о возвращении в
город на катафалке и о том, как погорел бедный Мизерере, павший жертвой
праведного гнева своего отца.
— Давай
погуляем сегодня вечером? — предложила Мистралю сестра Фабио.
— Мне не
хочется выяснять отношения с твоим парнем, — уклонился он.
— Скажи уж
лучше, что у тебя другая, — обиделась юная хозяйка дома.
— Это не так.
И ты это знаешь.
— Значит, я
тебе просто не нравлюсь, — с вызовом бросила Маргерита. — Почему бы
не сказать прямо?
— Я скажу
тебе прямо. У меня голова занята другим. Мне очень жаль, — ответил
Мистраль, чувствуя себя дураком, потому что Маргерита ему нравилась. Но она
была из состоятельной семьи и воспитывалась в очень строгих правилах. Он знал,
что не следует водить компанию с девушками, которые могли бы создать ему
проблемы.
— Тогда, будь
добр, оставь меня. И чтоб ноги твоей больше не было в моем доме! — в
сердцах воскликнула девушка.
Мистраль ушел
потихоньку, ни с кем не прощаясь. На улице его окликнули. Обернувшись, он
увидел, что его догоняет Гвидо Корелли.
— Прогуляемся? —
предложил он.
— Ну, если
хочешь… — протянул Мистраль. Он вдруг почувствовал себя подавленным и
понял, что только работа в мастерской могла бы поднять ему настроение.
— Год назад я
купил «болид» у Репетто, конструктора из Алессандрии, — начал Гвидо.
— Я этого не
знал, — ответил Мистраль.
— Я его
прятал в гараже, — объяснил Гвидо. — Не хотел говорить отцу. У меня
был план записаться на чемпионат. А потом прошло время, и я понял, что в
соревнованиях у меня нет будущего. Я хочу продать машину. Это бриллиант чистой
воды, поверь мне. Сто семьдесят пять километров в час. Легкая, быстрая, как
самолет. Просто чудо. Тебя интересует? — спросил он.
Они шли, гуляя под
портиками. Приближался час ужина.
— Что за
вопрос? У меня денег нет, ты же прекрасно знаешь! — потерял терпение
Мистраль.
— Я не прошу
денег. Хочу лишь знать, интересует ли тебя эта машина.
— Что у тебя
на уме?
— Хочу
познакомить тебя с моим стариком. У меня есть план.
— Не тяни
резину, Гвидо, — теперь Мистралю стало по-настоящему интересно.
— В
соревнованиях по «Формуле Монцы» участвовать будешь ты. На моей «Репетто»
напишем название трикотажной фабрики моего папаши. Он моторы терпеть не может,
но реклама есть реклама, в этом он знает толк. Как тебе такой план?
— Знаешь, ко
мне вернулось хорошее настроение. И когда же мы встретимся с твоим отцом?
На следующий день
в мастерской появился доктор Спада. Он начал издалека, посокрушался, что ему
уже не двадцать лет, сказал, что хоть и выбрал себе замечательную профессию,
при этом пришлось пожертвовать другой, которую он любил еще больше:
автомобильным спортом.
— Я не
решился пойти на риск, понимаешь? — признался он. — Но так и не смог
излечиться от этой страсти, она все еще меня точит в глубине души. Поэтому я
сказал себе: то, чего не смог добиться я, сможет сделать парень вроде тебя. У
тебя есть желание стать гонщиком и есть способности, но нет денег. Я нашел тебе
спонсора. Это мой пациент из Пармы. Его фамилия Маливерни, у него колбасная
фабрика. Он тоже сходит с ума по гонкам.
