Тем временем
Моретта в поисках работы продолжала вычитывать рекламные объявления в «Ресто
дель Карлино». Она рассылала повсюду письма и каждый день с нетерпением
дожидалась появления почтальона. Ее отец Бенито, готовый на любые жертвы ради
ее счастья, понял, какое нетерпение сжигает его дочь, и пожелал своей
«черно-белой девочке» наилучшего разрешения ее проблем.
— Лети на
простор, — говорил Бенито, — но помни, в небесах есть ястребы, не
знающие жалости, а на земле полно негодяев, готовых растоптать тех, кто слабее.
Когда наконец от
одной фирмы пришло по почте приглашение на собеседование, Моретта стала прыгать
от радости, а Бенито вздохнул с облегчением. Письмо было на фирменном бланке с
изящной надписью: «Альма. Институт красоты. Улица Массимо д'Адзелио, 17,
Болонья».
— Ты твердо
решила уехать? — спросил Бенито.
— Я хочу
этого больше всего на свете.
— Очень
надеюсь, что они примут тебя на работу, — заключил отец.
Он готов был
скорее жить в разлуке с дочерью, зная, что она счастлива в Болонье, чем видеть
ее тоскующей и томящейся в Каннучето. Моретта крепко обняла его в надежде, что
он избавит ее от традиционного отцовского напутствия.
— Веди себя
хорошо, — начал Бенито.
— Да, папа.
— Будь
честной. Если ты будешь уважать самое себя, другие тоже будут тебя уважать. Но
если что-то пойдет не так, помни: здесь твой дом, и он ждет тебя… Веди себя
так, чтобы я мог тобой гордиться.
Моретта простилась
с ним ласково и тепло, призвав всю любовь, какую способно было вместить ее
сердце. Ее дед, участник фашистского похода на Рим, наградил сына именем своего
дуче, но сам Бенито, человек добрый и великодушный, был чудаковатым мечтателем
не от мира сего и не имел особых политических пристрастий. Моретта торжественно
поклялась ему, что никогда не сделает ничего такого, чего надо было бы
стыдиться. Бенито поверил ей и постарался сдержать переполнявшие сердце слезы.
— Пиши
мне, — сказал он ей на прощание. — Вот, держи, это тебе, — и он
протянул ей «Приключения Пиноккио»
[22]
,
книгу, содержавшую, на его взгляд, всю мудрость, накопленную человечеством, все
заветы, к которым молодежи стоило только прислушаться, чтобы избежать житейских
опасностей и соблазнов.
Моретта, конечно,
поблагодарила отца за подарок, но она была в том возрасте, когда не слушают
говорящих сверчков: ее душа жаждала полета и приключений.
В Болонье она с
головой окунулась в работу и проявила себя способной ученицей. Альма, хозяйка
института красоты, по достоинству оценила прилежание и упорство девушки,
отличавшейся к тому же блестящим умом.
— Я довольна
тобой, — как-то раз доверительно сообщила ей Альма. — Но постарайся
не перетруждаться. Наши силы небеспредельны.
— Но я
получаю удовольствие от работы, — возразила Моретта.
— Должна
признать, что мы, романьольские женщины, не такие, как все. Я родом из
Сант-Арканджело. И кто бы мог подумать, что когда-нибудь весь высший свет
Болоньи будет обслуживаться у меня?
Альма была одной
из самых видных и уважаемых представительниц парикмахерского искусства. Дважды
в год она ездила в Париж на курсы усовершенствования к самому Карите.
— У Кариты
причесывается бывшая персидская императрица Сорейя, сестра шаха, и даже
Элизабет Тейлор. Ты только представь себе, я видела у Кариты самого Ричарда
Бартона! Он сидел в уголке и пил виски, пока причесывали его взбалмошную
Лиз! — рассказывала Альма.
Когда она, возвращаясь
из Парижа, привозила последние новости, клиентки просто штурмовали ее салон,
чтобы поскорее сделать себе наимоднейшие прически, попробовать новую косметику
и разузнать из первых рук парижские сплетни. От них Моретта узнала об
исключительных талантах Миранды Маэстри, владелицы миланского института
красоты, расположенного в самом центре города, на престижной улице
Монтенаполеоне, где обслуживались такие знаменитости, как Рафаэлла Карра
[23]
и Джулиана Де Сио
[24]
. Директрисы дамских
журналов, жены знаменитых журналистов и крупных издателей посещали салон Альмы,
готовясь к светским приемам. Моретта работала как одержимая, жадно впитывая все
услышанное, и твердила себе самой, что тоже сумеет стать знаменитой. Она
перенимала у Альмы ее мастерство, и Альма гордилась ею. Уж это было получше,
чем вдалбливать алфавит соплякам в Каннучето и повышать квалификацию у Освальдо
Марини.
Первое время
Моретта спала в меблированной комнатке в пригороде Сан-Ладзаро, которую снимала
вместе с продавщицей обувного магазина. Она экономила на еде, на одежде, на
карманных расходах, буквально на всем, только бы скопить нужную сумму и открыть
собственное дело. Чтобы совершить большой скачок, ей, по ее расчетам, нужно
было десять лет. Ей нравилось мечтать. Ее экзотическая красота влекла мужчин,
они слетались к ней как мухи на мед, и это вносило в ее жизнь приятное
разнообразие по сравнению с тем, к чему она привыкла в деревне, где
смуглокожесть доставляла ей одни лишь неприятности. Всякий раз Моретта
влюблялась неожиданно, страстно и отдавалась очередному избраннику целиком, без
притворства и без слез. Узнав, что ее возлюбленный с кем-то обручен или женат и
обременен детьми, она бросала его и заводила нового любовника. На свои романы
она смотрела как на приятные и ни к чему не обязывающие развлечения.
Пережив таким
образом несколько приключений, Моретта начала понимать, что избрала не лучший
способ устроить личную жизнь, однако решила, что для нее это не так уж и важно.
Но однажды она завела роман с мужчиной, который заставил ее задуматься о браке,
и осторожно намекнула ему на эту отдаленную возможность.
— Я никогда
не женюсь, потому что все бабы — шлюхи, — заявил он.
— И первая —
твоя мать! — вскричала оскорбленная Моретта.
Спор перешел в
рукопашную, и счет оказался не в ее пользу.
Потом она познакомилась
с Рокко Лигуоро, с тем самым, который был с ней, когда Мария встретила их на
кукурузном поле позади усадьбы. Он любил прихвастнуть, делал вид, что он
крутой, но за нею бегал, как мартовский кот. Родом он был из Катании
[25]
и всегда имел при себе
много денег. Он торговал коврами и тканями в лавке на улице Уго Басси, ездил на
«БМВ» с кондиционером и помог ей найти квартирку в городе. Моретта на
собственном горьком опыте поняла, что разговор о замужестве, по крайней мере
для одинокой женщины вроде нее, — не самый верный путь к успеху. Она ждала
развития событий, больше не мечтая о великой любви и посвящая все время и силы
овладению ремеслом, чтобы стать в своем деле такой же великой мастерицей, как
Альма. Ей уже было ясно, что главное в жизни — иметь хорошую работу,
доставляющую удовольствие и приносящую доход. А большая любовь… Придет —
хорошо, не придет — еще лучше. Найти мужчину для удовлетворения своих
сексуальных аппетитов не составляло для Моретты никакого труда. Эпоха
стыдливости и целомудрия отошла в прошлое, студенческая революция 1968 года не
прошла незамеченной. Однако, движимая чисто крестьянской хитростью, она не
делилась своими тайными мыслями с Рокко. Хотя мир и стал другим, ее часто
сменявшиеся ухажеры, казалось, этого не замечали: все как один они были
эгоистичны, ревнивы и мстительны.
