– Тут не о чем говорить. Не так ли? – Она
заглянула ему в глаза. В ее взгляде застыла боль, которая заставила ее бежать
из Рима. – Я слышала все, что она говорила обо мне… Она права. Я всего
лишь твоя итальянская шлюха, служанка…
Брэд сжал ее руку.
– Она просто сука, Сирина. Теперь я это знаю. Прежде я
этого не видел. А то, что она сказала, – неправда. Она ревнует, вот и все.
– Ты рассказал ей о нас?
– Мне не пришлось этого делать.
Брэд нежно ей улыбнулся. Они стояли так долгое время,
окруженные темнотой и тишиной. Что-то волнующее было в том, что они находились
совсем одни на покинутой ферме.
– Когда-то здесь, наверное, было здорово.
– Да. – Сирина улыбнулась, глядя на него. –
Мне нравилось. Тут был настоящий рай для ребенка: коровы, свиньи, лошади,
множество добродушных рабочих на полях, фрукты в саду, неподалеку есть где
поплавать. Самые лучшие воспоминания детства связаны с этим местом.
– Знаю…
Они обменялись выразительными взглядами, и Сирина вздохнула.
Она все еще никак не могла поверить, что он нашел ее. Подобные вещи не
случаются в реальной жизни. Такое бывает только в книгах, в кино. За тысячи
миль от цивилизации – и вдруг вместе, и совсем одни.
– Она не разозлится, что ты уехал из Рима?
Сирина посмотрела на него с любопытством, и Брэд медленно
покачал головой:
– Не сильнее, чем когда я разорвал нашу помолвку.
Сирина оторопела.
– Почему ты это сделал, Брэд? – Она почти
рассердилась. – Из-за меня?
– Из-за себя. Когда я увидел ее, то понял, что я
испытываю по отношению к ней, – Брэд вновь покачал головой, – вернее,
ничего. Или, черт подери, что-то близкое к этому. Я почувствовал страх. Она
вздорная особа, хитрая и властолюбивая. Я ей для чего-то потребовался. Не знаю
для чего, но когда я ее слушал, то понял это. Она хотела, чтобы я стал куклой,
марионеткой, чтобы занялся политикой, как ее отец или как мой, чтобы сделал из
нее нечто значительное и в то же время плясал под ее дудку. Она просто
пустышка, Сирина. И когда я ее увидел, то получил ответы на все вопросы,
которые мучили меня месяцами. На все, на все до единого. Просто прежде я не
замечал всего этого. А когда Пэтти увидела, как я смотрел на тебя, она все
поняла. Именно в этот момент ты и услышала ее.
Пока он говорил, Сирина не спускала с него глаз.
– Она очень разозлилась, Брэд. Я испугалась за
тебя. – Девушка выглядела удивительно юной, стоя перед ним во дворе
фермы. – Я так испугалась… – Она зажмурилась. – Я должна была
бежать… я думала, что если я исчезну, то для тебя все станет гораздо
проще… – Голос ее медленно затих, и он опять протянул к ней руки.
– Разве я не говорил тебе, что люблю тебя? Сирина
улыбнулась в темноте.
– Мне кажется, именно поэтому ты приехал сюда. –
Она задумчиво посмотрела на него и покачала головой. – С ней все кончено,
да?
Брэд кивнул и счастливо рассмеялся.
– И у нас теперь все может начаться по-настоящему…
– Уже началось, – ответила Сирина, протягивая к
нему руки, а он нежно прикоснулся к ее волосам.
– Я хочу жениться на тебе, Сирина. Ты ведь это знаешь?
Но принцесса отрицательно покачала головой:
– Нет.
Он посмотрел на нее с улыбкой.
– Хочешь сказать, ты об этом не догадываешься?
– Нет. – Сирина не отрывала от него глаз. –
Это означает, что я люблю тебя всем сердцем, но я никогда не выйду за тебя
замуж.
Она проговорила это так решительно, что он посмотрел на нее
с недоумением.
– Почему, черт возьми?
– Потому что это будет неправильно. У меня нет ничего,
что бы я могла дать тебе взамен, кроме сердца. А тебе нужна женщина из твоего
мира, такая же, как ты, из твоего класса, из твоей страны, такая, чтобы знала
тебя, твои привычки, такая, которая смогла бы помочь тебе, если в один
прекрасный день ты вдруг решишь заняться политикой. Я же буду только приносить
тебе боль… – «Военная невеста-итальянка… служанка» – слова Пэтти все еще
звенели у нее в ушах. – «Итальянская шлюха»… Другие будут называть меня
так же.
– Черта с два они будут! Сирина, неужели ты забыла, кто
ты есть?
– Вовсе нет. Ты помнишь, кем я была. Но теперь я уже
больше не та. Ты же слышал, что сказала Пэтти.
– Прекрати! – Брэд взял ее за плечи и нежно сжал
их. – Ты моя принцесса.
– Нет… – Глаза ее ни на мгновение не отрывались от
его. – Я твоя горничная.
Брэд привлек девушку к себе и тихо проговорил:
– Я люблю тебя, Сирина. Я ценю в тебе все, что ты собой
представляешь, все, что ты есть. Я горжусь тобой, черт подери! Неужели ты не
позволишь мне самому решать, что мне подходит, а что нет?
– Нет. – Она улыбалась ему, глядя с печалью,
смешанной с любовью. – Ты сам не знаешь, что делаешь. Поэтому я и не
позволю тебе делать это.
– Тебе не кажется, что поговорить об этом мы можем и
позже? – Брэд буквально валился с ног от усталости. – Есть ли тут
место, где мы могли бы переночевать? Или ты решила никогда больше не спать со
мной?
– На оба вопроса ответ будет один – нет. – Девушка
озорно улыбнулась, глядя на него. – Вокруг нет ничего на многие мили. Я
собиралась спать в сарае.
– Ты что-нибудь ела сегодня?
– Я захватила с собой немного сыра и салями, но съела
все это еще днем. Я собиралась уйти отсюда завтра утром и отправиться на рынок.
Но сейчас ужасно хочется есть.
– Пошли.
Брэд обнял Сирину за плечи и не спеша повел к машине. Открыв
дверцу, помог девушке залезть в джип и достал рюкзак, в который запихнул
полдюжины сандвичей, о чем вспомнил в самую последнюю минуту перед отъездом.
Там же оказались несколько яблок, кусок пирога и плитка шоколада.
– Как? Неужели нет шелковых чулок? – улыбнувшись,
спросила Сирина с набитым ртом.
– Ты их получишь, но только в том случае, если выйдешь
за меня замуж.
– О… – Она пожала плечами, откидываясь на спинку
сиденья. – В таком случае мне никогда не получить шелковых чулок. Только
шоколад.
– Господи, ну до чего ты упряма!
– Да, – гордо заявила Сирина и улыбнулась.
В ту ночь они уснули в джипе обнявшись. Он отыскал ее, все
хорошо, и, прежде чем провалиться в сон, она согласилась вернуться в Рим вместе
с ним. А когда взошло солнце, они умылись водой из колодца и съели по яблоку.
Сирина показала Брэду ферму, которую так любила в детстве, когда ее жизнь была
совершенно другой. Целуя ее перед старым сараем, Брэд поклялся себе, что, каких
бы усилий ему это ни стоило, он все же убедит ее, и в один прекрасный день она
согласится стать его навсегда.
