К примеру, лет пятьдесят назад Куп считал себя влюбленным,
когда хотел добиться какой-то женщины во что бы то ни стало. Но в последнее
время он все больше обращал внимание на то, чтобы в отношениях присутствовали
доверительность, открытость, искренность. Впрочем, и до сих пор он был вполне
способен удовлетвориться длинными ногами, гибкой талией и необъятным бюстом,
однако случай с Шарлей заставил Купа прийти к совершенно неожиданным выводам.
Оказывается, простая, естественная плотская связь с девицами подобного типа
была чревата весьма серьезными осложнениями. И наоборот — более сложные,
разнообразные и глубокие отношения, которые сложились у него с Алекс, оказались
для него гораздо важней, чем чистый секс. С Алекс Купу было легко и интересно.
Она была искренней, справедливой, доброй, жизнерадостной и
не требовала от него многого. Он мог бы даже сказать, что ее самостоятельность
и самодостаточность импонировали ему больше всего. Куп был почти уверен, что,
если он будет объявлен банкротом, Алекс не откажет ему в финансовой помощи. Ее
деньги были для него страховкой на самый крайний случай — например, если ему
будет угрожать тюрьма. Правда, до этого было еще далеко, но Куп понимал, что
когда-нибудь такой день может наступить. Разумеется, Алекс появилась в его
жизни совершенно по иной причине, но Купу было приятно сознавать, что они у нее
есть. Именно в этом знании он черпал уверенность, которую Эйб, не зная ее
истинной подоплеки, принимал за его всегдашнюю беззаботность и
безответственность.
Пожалуй, единственным, что не особенно нравилось Купу,
точнее — удерживало его от решительных шагов, было то, что Алекс была молода и,
естественно, захотела бы иметь детей. Для женщин в ее возрасте — за редким
исключением — деторождение было физиологической потребностью, и Купа это
беспокоило больше всего. Он понимал, что нельзя получить все, но никак не мог
решить, сумеет ли он смириться с фактом появления в своем доме младенца если не
ради Алекс, то хотя бы ради ее наследства. Впрочем, Куп понимал, что в самое
ближайшее время ему придется сделать выбор, и он заглядывал в будущее со
страхом и неуверенностью.
И дело было не в Алекс. Она не пыталась давить на него,
навязывать ему свое мнение и желания, и это нравилось Купу. Ему вообще
нравилось в Алекс многое — пожалуй, даже слишком многое, но он давно решил, что
не станет из-за этого беспокоиться. В жизни ему часто везло — так почему не
могло повезти и на этот раз? Просто ему посчастливилось встретить идеального
человека, вот и все.
Возвращаясь в дом, Куп все еще думал об Алекс, когда в
гостиной столкнулся с Паломой. Она вытирала с мебели пыль, одновременно жуя
огромный бутерброд. Майонез капал с него прямо на ковер, и Куп не преминул
указать на это горничной.
— Прошу прощения, — преспокойно ответила Палома и
тут же наступила на пятно.
Куп уже давно оставил всякие попытки перевоспитать Палому.
Он, что называется, махнул на нее рукой. Еще несколько недель назад Куп
догадался, что Палома работает и на семейство Фридмен, однако, покуда она
справлялась со своими основными обязанностями, он был склонен смотреть на это
сквозь пальцы. Другого выхода у него и не было, так как Паломе удавалось
выходить победительницей практически из любого спора, но самому Купу больше
нравилось объяснять свое необычное миролюбие влиянием Алекс, благодаря которому
он стал гораздо снисходительнее относиться к тем, кто не был богат или
знаменит. Вместе с тем он все еще переживал инцидент с разбитым окном, хотя
только сегодня утром к нему приезжали мастера-стекольщики, чтобы снять
необходимые размеры. Куп очень надеялся, что, если у них с Алекс когда-нибудь
появятся дети, это будут не мальчики. Впрочем, и о девочках он думал с не
меньшей неприязнью. Почему-то всякая мысль о младенцах вызывала в нем острое
чувство гадливости. Куп понимал, что это неестественно, но ничего не мог с
собой поделать.
«Это все из-за Шарлей», — решил он наконец. О том, что
подобное отношение к детям обусловлено его возрастом, Куп не думал — ведь он
всегда занимал такую позицию.
Заглянув в кухню. Куп решил налить себе лимонного чая со
льдом, готовить который он научил Палому. Теперь в холодильнике постоянно стоял
полный графин этого приятного освежающего напитка. Но как только Куп поднес
стакан ко рту, в кухне зазвонил телефон. Обычно он не брал трубку, но сейчас
подумал, что это может быть Алекс.
— Алло?
Но это была не Алекс. Незнакомая женщина, назвавшаяся Тайрин
Догерти, сказала, что хотела бы встретиться с мистером Уинслоу по важному делу.
— Купер Уинслоу слушает. А вы кто? Продюсер?.. —
спросил Куп, все еще держа в руках стакан с чаем. С тех пор как Шарлей подняла
скандал, он перестал уделять поискам работы достаточно много времени — у него
появились другие проблемы.
— Но род моих занятий не относится к делу, которое я
хотела бы с вами обсудить, — ответила Тайрин Догерти.
Куп решил, что нарвался на репортершу, и пожалел, что вообще
взял трубку. Он уже назвал себя и не мог сказать, что «мистер Уинслоу, к
сожалению, только что уехал». С тех пор, как от него ушел Ливермор, Купу часто
приходилось брать на себя обязанности дворецкого.
— И что это за дело? — осведомился он как можно
суше. В последнее время Куп не слишком доверял людям. Ему казалось — всем
что-то от него нужно, и в этом тоже была виновата Шарлей.
— Это личный вопрос, мистер Уинслоу. У меня к вам
письмо от одного вашего старого друга.
Это заявление показалось Купу слишком таинственным, явно
рассчитанным на то, чтобы его заинтриговать. Несомненно, решил он, это какая-то
хитрость, уловка, и исходит она от Шарлей. Впрочем, голос Тайрин Догерти ему
понравился.
— От какого старого друга? — спросил он.
— От Джейн Эксмен. Впрочем, вы, наверное, ее не
помните…
— Нет, не помню. А вы кто — ее адвокат? — Имя
Джейн Эксмен действительно было ему незнакомо, но Куп решил, что это, вероятно,
кто-то из его кредиторов. Они тоже звонили ему достаточно часто, но он
отправлял их всех к Эйбу.
Когда-то этим занималась Лиз, но теперь Купу приходилось все
делать самому.
— Нет, я ее дочь. — Тайрин Догерти больше ничего
ему не сказала, однако ей удалось убедить Купа, что дело действительно важное и
что она не отнимет у него много времени.
Куп был заинтригован как самим письмом, так и таинственной
Тайрин Догерти У нее был очень приятный голос, и ему было интересно, насколько
он соответствует ее внешности. Сначала он хотел предложить Тайрин встретиться в
ресторане «Беверли-Хиллз-отеля», но ему было лень куда-то ехать, к тому же он
ждал звонка Алекс. Она до сих пор не позвонила, хотя, по его расчетам, ее
встреча с отцом должна была уже завершиться. Разговаривать же с Алекс по
мобильнику, да еще из ресторана. Куп не хотел — он боялся, что она будет очень
расстроена и ему придется ее утешать.
— Где вы остановились? — спросил Куп, хотя это не
играло никакой роли.
