— Что ж, надеюсь, вам обоим будет здесь хорошо. А если
возникнут какие-то трудности — дайте мне знать, — сказал Куп, и Джимми
посмотрел на Марка, ожидая, что тот пожалуется на неработающую плиту и
кофеварку, но Марк промолчал. Он уже решил, что починит их сам и вычтет
стоимость ремонта из арендной платы за следующий месяц.
Упоминать о кофейной проблеме он по-прежнему не хотел,
боясь, что Шарлей вопреки своему обещанию все же рассказала Купу об утреннем
инциденте.
Купер еще немного поболтал с жильцами, потом, одарив их
одной из своих самых ослепительных улыбок, попрощался с ними и ушел. Марк и
Джимми долго смотрели ему вслед, потом переглянулись.
— Вот это да!.. — выпалил Марк. — В его годы
— и так выглядеть! Боюсь, что мне с ним не равняться — к семидесяти годам я
буду горбатым, плешивым старикашкой в толстенных очках и с палочкой. Если я
вообще доживу до семидесяти… — Еще никогда в жизни мужчина не производил на
него столь сильного впечатления. Такого красавца, каким Купер Уинслоу оказался
вблизи, а не на экране, ему еще не приходилось встречать. Джимми, впрочем, не
разделял восторгов друга.
— Все это так, но есть один вопрос, — сказал он,
покачивая головой. — Есть там внутри сердце, или все это — просто
эффектная внешность, актерское мастерство и отличный портной?
— А если этого достаточно? — философски заметил
Марк, думая о Дженнет. Ему казалось — она никогда бы не ушла от такого
обаятельного, красивого и остроумного мужчины, как Купер Уинслоу. Рядом с ним
Марк чувствовал себя совершенным ничтожеством — во всяком случае, все время,
пока Куп сидел с ними у бассейна, он ожесточенно боролся с острейшим комплексом
неполноценности.
— Нет, недостаточно, — решительно возразил
Джимми. — Ведь все, что бросается в глаза, — это просто
привлекательная оболочка, скорлупа, поза. Он говорит красивые слова, но они
ничего не значат. Пустые речи и эффектная внешность — вот и весь Купер Уинслоу.
Взгляни хотя бы на женщин, с которыми он имеет дело, точнее, которые имеют дело
с ним. Сам подумай, какая женщина нужна будет тебе лет через тридцать —
скудоумная сексуальная красотка или человек, с которым можно серьезно и
искренне поговорить на любую тему?
— Могу я немного подумать над твоими словами? —
смиренно осведомился Марк, и оба рассмеялись.
— О'кей, о'кей, — согласился Джимми. — Я
ничего не имею против секса, но что потом? Секс сегодня, секс завтра, через
тридцать лет — тоже секс! Этак и с ума сойти недолго! Нет, я за разнообразие. У
жизни слишком много сторон, граней, чтобы ее можно было свести лишь к плотским
удовольствиям и постели.
Маргарет и была такой, многосторонней, многогранной,
бесконечно интересной и неисчерпаемой личностью.
Именно личностью! Образованная, жизнерадостная, умная,
веселая, сексуальная, она воплощала в себе все, что Джимми было интересно в
жизни, и он никогда бы не променял ее ни на одну из красоток Купера Уинслоу. Да
и Марк, скорее всего, реагировал на Шарлен на чисто физиологическом уровне, в
то время как для жизни ему нужна была такая женщина, как Дженнет. И все же даже
Джимми не мог не признать, что, по крайней мере, со стороны Куп выглядел как
человек, который обеспечил себя всем необходимым и теперь доволен и счастлив.
— Красотку в трусиках Куп может оставить себе, —
сказал Джимми. — Будь у меня выбор, я бы предпочел туфли из крокодиловой
кожи. Такие, как у него. Превосходная пара!
— Хорошо, бери себе туфли, а я возьму женщину, —
ухмыльнулся Марк. — Слава богу, Шарлей не проболталась, что видела меня у
него на кухне.
— Я догадался, что ты только об этом и думал, пока Куп
сидел с нами, — рассмеялся Джимми. Марк нравился ему все больше и больше.
Он был вполне приличным человеком, придерживавшимся той же шкалы ценностей, что
и сам Джимми. Кроме того, с ним было очень легко общаться, и Джимми был рад,
что они не только встретились, но и подружились.
— Итак, позади основной пункт нашей программы —
знакомство с настоящей кинозвездой, — подвел итог Джимми. — Надеюсь,
ты не особенно разочарован.
— Почему это я должен быть разочарован? — удивился
Марк.
— Потому что ты небось считал, что актеры, особенно
знаменитые, это высшие существа, сотканные из тончайших атмосферных флюидов, а
наш мистер Уинслоу — определенно человек из плоти и крови. Хотел бы я знать,
кто гладит ему рубашки — уж не та ли длинноногая цыпочка?
Мои рубашки, к примеру, до сих пор выглядят так, словно их
корова жевала. Маргарет принципиально их не гладила; она говорила — это
противоречит ее религиозным убеждениям. — Маргарет была ревностной
католичкой и к тому же убежденной феминисткой. Когда Джимми в первый раз
попросил ее постирать и погладить рубашку, она чуть не ударила его
подвернувшимся под руку утюгом.
— Я ношу свое барахло в химчистку. Это совсем
недалеко, — поделился своим житейским опытом Марк. — Но если говорить
откровенно, то во всем, что касается домашнего хозяйства, я полный профан.
Например, на прошлой неделе я обнаружил, что у меня нет свежих сорочек,
пришлось купить полдюжины новых. Что касается постельного белья и уборки, то я
договорился с Паломой — я ей плачу, а она прибирается в комнатах и стирает
белье. По-моему, ей нужны деньги, так что, если ты ее попросишь, она не
откажется убираться и у тебя. Вообще Палома мне симпатична, — неожиданно
добавил Марк. Палома действительно была очень добра к нему; она казалась не
только умелой и сноровистой, но и достаточно умной женщиной, хорошо знающей
жизнь и не боящейся высказывать свое мнение.
Каждый раз, когда Марк рассказывал ей о своих детях, она
старалась успокоить его, и он был бесконечно благодарен ей за это.
— Ну, уборка меня не пугает, — улыбнулся
Джимми. — Видел бы ты, как я управляюсь с пылесосом и чисткой ванны.
Видишь ли, Маргарет терпеть не могла убираться, поэтому все необходимое я делал
сам, для меня это дело привычное.
Марк не решился спросить, чем ж, в таком случае занималась
Маргарет. С точки зрения Джимми, который был от нее без ума, она, несомненно,
состояла из одних только достоинств. Но когда впоследствии Джимми упомянул, что
они познакомились в Гарварде, Марк понял — Маргарет действительно была женщиной
незаурядной и талантливой.
— А мы с Дженнет встретились в школе права, —
сказал он. — Но она, к сожалению, так и не работала по специальности.
Вскоре после того, как мы поженились, Дженнет забеременела в первый раз, а
потом ей пришлось заниматься домом и детьми.
— Именно поэтому у нас с Маргарет так долго не было
детей, — грустно сказал Джимми. — Она, бедняжка, буквально
разрывалась между карьерой и желанием завести ребенка. В вопросе материнства
Маргарет была настоящей ирландкой — она считала, что матери должны сидеть дома
и воспитывать детей, пока они не вырастут, и не соглашалась ни на какие
полумеры вроде детских садов, приходящих нянь, пансионов. Я знал, что так или
иначе этот вопрос утрясется, поэтому я особенно не волновался, но… — Чего он не
знал, это того, какая беда случится с Маргарет.
