– Не смей плакать, – взвизгнула мама. – Азулен смоешь!
– Что? – остолбенела страдалица. Единственная радость – поплакать – и то теперь была недоступна. И главное, жалеть ее тут явно никто не собирался!
После того как мама наконец пересказала информацию, добытую Аней, Юлька слегка повеселела. Но в зеркало старалась не смотреть. Мамуля, как трудолюбивая бабочка, регулярно опыляла ее поврежденную внешность. Кожу тянуло, ужасно хотелось почесаться, но будущая королева мужественно терпела.
После обеда мама отправилась в булочную, поскольку вопрос, кто пойдет за хлебом, не стоял. Можно было бы, конечно, развлечься и сходить попугать соседей. Но Юлька собиралась прожить остаток жизни в этом доме, поэтому дурная слава ей была ни к чему.
Оставшись одна, она решила вздремнуть, но, едва голова коснулась подушки, раздался требовательный звонок в дверь.
– Кто бы это мог быть? – озадачилась Юлька. – У родителей ключ… Может, Анька?
Она встала и начала искать тапочки. Идти босиком не хотелось. Вторая тапка никак не находилась, и она поскакала на одной ноге.
Допрыгав до двери, Юлька посмотрела в глазок. С той стороны на нее смотрела абсолютно нереальная карикатура: огромный глаз над сизым распухшим носом. Похоже, что пришедший тоже решил заглянуть в глазок, но с обратной стороны.
Звонок опять зачирикал.
– Кто это? – осторожно спросила она.
– Ленэнерго!
– Зачем?
– Счетчики проверяем.
В памяти всплыла недавно виденная передача про маньяка-убийцу по прозвищу «Мосгаз».
– У нас все в порядке. Работает.
– Рада за вас, мне показания надо снять. – Голос был женский.
Выше по лестнице могли ждать сообщники.
«Не открою», – решила Юлька и вслух громко добавила:
– А я вам через дверь продиктую!
– Девушка, перестаньте хулиганить. Мне надо проверить самой…
– Я же говорю, что продиктую!
«Ишь, чего удумала, – размышляла она про себя. – Самой ей проверить! Можно подумать, я цифр не знаю. Хитрит она, явно что-то замыслила!»
Юльке стало страшно. Коленки затряслись, внутри организма завибрировала тонкая струна. Ее опять начало подташнивать.
Тетка начала пинать дверь ногой:
– Вы что там, уснули, что ли? Откройте!
– Ни за что! – твердо ответила Юлька и побежала на кухню за разделочным топориком. Когда она на подгибающихся конечностях вернулась в прихожую, в замке уже скреблись. – Помогите! – закричала она, потом, вспомнив изученную недавно брошюрку по самообороне, с удвоенной энергией завопила: – Пожар! Горим, выносите вещи!
Дверь распахнулась, и в квартиру влетела мама:
– Где горит? Беги на улицу, не стой здесь! Я сама все вынесу…
– Грабят! – не унималась Юлька, увидев на лестнице худую тетку с цветастой сумкой и блокнотом.
Мама, не унюхав запаха дыма, повернулась к надрывающейся дочери:
– Юляша, что случилось?
– Да так, – теперь, когда мама вернулась, Юлька чувствовала себя в безопасности. Тетка, стоявшая на лестнице, попыток зайти в квартиру и захватить имущество не предпринимала. Похоже, что Юлька в очередной раз кардинально ошиблась. Ну и хорошо, зато ничего страшного не случилось.
Галина Даниловна уперлась взглядом в примолкшую дочь и сурово сдвинула брови:
– Почему ты так визжала, а? Хочешь поскучать на моей могилке? Не дождешься! – Раздраженно пихнув пакет с хлебом Юльке в руки, она начала стаскивать сапоги.
С лестницы донесся вздох и тихий шорох.
– Ой, ну что ж вы там стоите, – опомнилась мама. – Проходите, пожалуйста!
Сотрудница «Ленэнерго», не отрываясь, смотрела на голубощекую Юльку и не реагировала на приглашение.
– Да проходите же, – начала злиться мамуля.
– Вы вот что, – отмерла тетка, – вы мне сами продиктуйте, что там у вас.
– Ладно, – не удивилась мама, а Юлька склочно прошептала:
– Когда я вам предлагала то же самое, вы почему-то отказались!
На следующий день Юлька проснулась, как Царевна-лягушка, с которой сошла жабья шкурка. Она долго улыбалась себе перед зеркалом, принимая разные позы и делая многозначительное лицо. Алина не обманула. Если сделать прическу и подкраситься – чем не Золушка?
Поход к косметологу накануне бала никаких новых сюрпризов не принес. В салоне Юлька провела полдня, впервые в жизни обзаведясь маникюром. Там же ей до кучи сделали педикюр и выщипали брови. Напуганная странностями клиентки Алина комментировала по несколько раз каждое свое действие и постоянно повторяла, что завтра Юлия точно затмит всех.
Зомбированная этой мыслью, она отправилась домой на такси: королевы в общественном транспорте не ездят.
К вечеру тридцатого числа ее трясло так, что она никак не могла сделать прическу. Шпильки выпадали из дрожащих пальцев или втыкались прямо в голову. На помощь была призвана мама. Юлька нервничала и злилась. В последний момент выяснилось, что у нее нет сумочки.
– Как же так, – причитала мамуля. – Там должна быть расческа, пудреница, помада, тушь, вдруг тебе надо будет подправить косметику. Носовой платочек, духи…
– Ма, – перебила ее речитатив Юлька, – тогда это будет уже не сумочка, а баул на колесах.
– Нужно взять кошелек, прокладки…
– Мама, – Юлька не выдержала и расхохоталась, – вот уж что-что, а это мне в ближайшие девять месяцев точно не пригодится!
Мама осеклась и виновато посмотрела на нее.
– Не волнуйся, мусик! Я по этому поводу не комплексую. Хуже, если бы я никогда не смогла родить.
Мама быстро поплевала через плечо и начала озираться в поисках деревяшки.
– По голове мне постучи, – вздохнула Юлька.
Когда волосы были уложены, они обе критически уставились в зеркало. Чего-то не хватало.
– Блеск бриллиантов тебе бы не помешал, – вздохнула мама.
Точно, не хватало каких-нибудь бриллиантовых капелек в ушах. Но это было не смертельно. Все равно уши не проколоты, серьги Юлька отродясь не носила, так что и страдать было не о чем.
Аня должна была заехать за ней к пяти. Полпятого Юлька, уже причесанная, накрашенная и надушенная, крутилась в прихожей и рассовывала по карманам дубленки перечисленные мамой мелочи. Все не влезало, поэтому список на ходу корректировался. Расческа была выброшена первой.
– Капюшоном собьешь все, надо будет подправить потом, – беспокоилась Галина Даниловна.
Надевать капюшон Юлька не планировала, но не говорить же об этом мамуле. Потом были выложены духи.
