– Ты уже взрослая женщина, – наставительно произнесла мама. – У тебя должна быть своя площадь. Мало ли что… – загадочно добавила она.
Ни на какое «мало ли что» Маруся даже и не надеялась. А мама тем временем активно готовила почву для атаки. В ее лаборатории уже больше года работал младший научный сотрудник Аркадий. Аркаша. Изучив его личное дело, Валентина Макаровна пришла к выводу, что такой зять ее бы устроил. Живет с мамой в коммуналке в центре города. Не женат, не пьет, не курит. Тих и робок. Леденец в фантике, а не зять. Конечно, новый русский предпочтительнее, но где ж его взять? На безрыбье и рак рыба.
– Молодец, – пробормотала Лариса в трубку. – Без диплома у тебя не будет шанса нормально устроиться в жизни, если, конечно, ты не мечтала работать на конвейере или улицы мести.
Она торопливо перебирала груду бумаг на столе, пытаясь рассортировать их по кучкам. Сегодня она обещала Наине вернуться с работы пораньше, дочь готовила какой-то сюрприз и попросила прийти ровно в шесть. Зная нелегкий характер дочурки, которая могла устроить концерт из-за пятиминутного опоздания, Лариса планировала прийти минута в минуту.
– Ничего, что я хвастаюсь? – застенчиво шмыгнула носом Маруся.
– Правильно. Намного лучше, когда есть чем похвастаться, нежели когда хвастаться нечем вовсе, – утешила ее Лариса. – Я очень за тебя рада, солнышко. На тебя столько всего свалилось, что ты должна хоть иногда получать от судьбы какие-то подарки.
Маруся принялась длинно и обиженно рассуждать о том, что Виктор подлец, покалечил ей жизнь, отобрал молодость, никогда в жизни она не слышала о таком кошмаре, который произошел с ней: разумеется, мужья довольно часто бегают налево, но чтобы домой звонили его любовницы и он обнимался с ними на ее глазах, это просто анекдот, такого не бывает!
Лариса виновато закруглила Марусин монолог, опасаясь, что опоздает на автобус и тогда ей будет обеспечен дома как минимум недельный бойкот. Лучше бы она вообще в тот день домой не приезжала.
Войдя в квартиру, Лариса сразу увидела у входа в комнату гигантские тапки Федора. Она уже сто раз ему говорила, что ковер для того и постелен, чтобы по нему ходить, сосед постоянно снимал шлепанцы, опасаясь попортить напольное покрытие, будто подметки у него были с шипами.
Обрадовавшись, что сюрприз будет совместным, Лариса шагнула в комнату, радуясь, что уже одно то, что дочь помирилась с будущим отчимом, может осчастливить побитую судьбой мать. Но, видимо, фортуна решила, что еще не до конца отпинала бедную женщину: на коленях у Федора сидела абсолютно пьяная и голая Наина. Его брюки и рубаха валялись посреди гостиной.
Воздух внезапно стал твердым, словно булыжник, и Лариса, так и не сумев сделать вдох, с грохотом повалилась на пол.
Когда Лариса очнулась, Федора в квартире уже не было. Больше они никогда не виделись: сосед поменялся с веселой говорливой бабенкой и переехал. Наина некоторое время ходила тише воды. Ларисе она сказала, что Федор пришел днем, предложил помириться, налил выпить. Наина, желая сделать матери приятное, согласилась, поскольку знала: мужик в недалеком будущем станет членом их семьи. Что было дальше, она не помнила. После первой рюмки в сознании образовался пробел. В себя она пришла лишь от крика матери.
– Это он мне отомстил за побрякушки, – всхлипывала девушка. – Но разве можно так жестоко? Он же тебе отомстил, а не мне!
Лариса ей не верила. Но это была ее дочь, и однажды, пусть невольно, она уже променяла ее на мужчину. Больше такого не повторится. Никогда. Лариса гладила трясущуюся Наину по смоляным волосам и молча хоронила свои мечты о семейном счастье.
Глава 24
Аркаша был субтильным невысоким юношей с умеренно приятным лицом, копной черных как смоль волос и потрясающим носом, на котором ютились большие очки в толстой костяной оправе. Он приходил на работу в неизменном сером костюме с нашитыми на локтях кожаными заплатками, при галстуке и обязательно в белой рубашке. Этакий пай-мальчик из хорошей семьи. Никогда не опаздывал, не отказывал в просьбах и не разгадывал в рабочее время кроссвордов. Его можно было брать голыми руками. И Валентина Макаровна перешла в наступление.
В обеденный перерыв, нагрузив поднос малосъедобными столовскими деликатесами, она величественно подплыла к его столику и кокетливо поинтересовалась:
– Аркаша, я не помешаю?
Тот скучал один, и помешать ему было трудно. Он расцвел ей навстречу счастливой улыбкой и с готовностью подобрался, желая освободить для всесильной начальницы как можно больше места за липким потрескавшимся столиком.
Валентина Макаровна села перед ним, печально оттопырив губу и пытаясь нагнать на лицо выражение грусти. Судя по всему, у нее это получилось. Подчиненный суетливо заерзал и осторожно спросил:
– У вас что-то случилось?
– Ох, деточка, и не спрашивай…
Она замолчала в ожидании его дальнейшей реакции. Если бы Аркадий был женщиной, то он уже засыпал бы ее нетерпеливыми вопросами. Но недогадливый младший научный сотрудник лишь сочувственно смотрел на нее грустными телячьими глазами.
«Вот бестолочь», – недовольно подумала Валентина Макаровна.
Некоторое время она тяжело повздыхала, аккуратно провела пальцем под правым глазом, вытирая несуществующую слезинку и, наконец, поняв бесплодность своих намеков, печально произнесла:
– Дочка у меня развелась. Такая умница, красавица, а одна осталась.
– Ну, не переживайте! Если умница и красавица, то снова замуж выйдет, – опрометчиво утешил начальницу Аркаша.
– Легко говорить. Ей подлец попался! Обманул мою девочку, а она, чистый невинный ребенок, поверила! От такой травмы очень тяжело оправиться. Она у меня домашняя, хозяйственная… Вот сидит теперь в четырех стенах, никуда не выходит. Не на дом же ей кавалеров-то приводить!
Она уже начинала закипать. Редкостная недогадливость обычно схватывавшего все на лету Аркадия изумляла и выводила из себя. Он похлопал длинными густыми ресницами и наивно спросил:
– А почему не домой?
– Милый мой, кого ж я ей приведу? Не на улице же женихов отлавливать!
Аркадий согласно закивал. Валентине Макаровне захотелось его пнуть. Издевается он, что ли? Или, строя из себя идиота, пытается избежать уготованной участи? Она изобразила озарение внезапно пришедшей ей в голову мыслью.
– Аркашенька! А может, у тебя есть знакомые холостые мальчики?
– Нет. Женаты уже все. Только я один в холостяках засиделся.
Парня несло в расставленные сети, как одуревшего от погони зайца. Валентина Макаровна плотоядно посмотрела на Аркадия, аккуратно резавшего тупым ножом загнувшийся от старости и неумелой обработки кусок мяса.
– Да ты что? Не может быть! Такой мужчина, и один! Девушка-то у тебя, наверное, есть?
– Нет, – простодушно сообщил Аркаша. – За хорошей девушкой ухаживать – деньги нужны, а плохая девушка не нужна мне.
