Он невероятно обрадовался, наткнувшись на Вику: ее присутствие говорило о том, что Марина должна вот-вот появиться.
Не дождавшись ответа о ее самочувствии, Дима максимально равнодушным тоном поинтересовался:
– А Марина где? Скоро она выйдет-то?
Вопрос прозвучал так, словно они договаривались о встрече и Диме уже порядком надоело ждать.
– Скоро, – сипло брякнула слегка примороженная Вика, но тут же до нее дошло, что вряд ли Маринка и Диму пригласила поглазеть на нового бойфренда. Скорее всего, его появление у института было чистой воды самодеятельностью, поэтому следовало немедленно выкручиваться. Почему-то Вика почувствовала себя обязанной оградить любимого от глубокой психологической травмы. В том, что Маринка отнесется к его появлению наплевательски, она не сомневалась. Как только подруга теряла интерес к очередному кавалеру, он выпадал из ее памяти за ненадобностью, как арбузная семечка из сахарной мякоти, и утилизовывался без права реабилитации, поскольку, по мнению Бульбенко, она не совершала просчетов и каждый последующий воздыхатель был намного лучше предыдущего.
– То есть нет, не скоро…
– Ладно, подожду, – покладисто кивнул Дима и, усмехнувшись, добавил: – Хвосты сдает?
– Да, – тут же закивала совершенно дезориентированная Вика.
– Не рано ли? – бдительно поинтересовался Дима. – Только год начался, а она уже с хвостами.
– Это… они прошлогодние. Про-о-ошлогодняя ли-и-ства, ва-ва-ва! – глупо и тоненько пропела Вика, сатанея от дикости ситуации и своей собственной неприглядной роли в ней.
Дима незаметно отодвинулся от странно прихихикивающей и краснеющей девушки, подумав, что, видимо, по законам равновесия с учетом размера ее бюста мозг должен был для поддержания баланса находиться не в голове, а в другой точке организма.
– И когда же она освободится? – У него было еще много дел в офисе, куда он планировал вернуться после примирительного обеда с Маринкой, поэтому рассиживать на обшарпанной скамейке в обществе невменяемой девицы ему было некогда.
– Ну у нас иногда и до утра затягивается, как повезет! – Вика почувствовала, что он торопится, и решила побыстрее спровадить Митю, пока «хвостатая» Бульбенко не появилась на горизонте.
– Интересно, – протянул Дима, напрягшись. – А «повезет» это как: когда до утра или когда наоборот? Или все зависит от половой принадлежности преподавателя?
Он еще помнил унизительные и грязные слухи, бродившие по университету об альтернативном способе сдачи некоторых дисциплин особо симпатичными студентками.
– Нет, не зависит! – Вика умоляюще сложила пухлые ладошки и подалась к нему. – Вы ее не ждите, она по алфавиту последняя, так что поздно освободится!
– Надо же, как интересно! У вас тут что, алфавит другой, или она фамилию сменила?
– Да, то есть нет!
– Или «да»?!
– Нет! Вы знаете, у меня сегодня с утра так голова кружится! Вы меня не слушайте, мысли постоянно путаются, несу непонятно что! – Вика чуть не плакала, и Диме внезапно стало жалко эту миловидную толстушку, которая явно что-то скрывала или просто до одурения стеснялась.
– Совсем плохо? – с искренним участием он посмотрел на Вику, приведя ее в полуобморочное состояние от избытка эмоций, надежд и ожиданий. С одной стороны, безумно хотелось поскорее увести его отсюда, чтобы не поставить парня в глупое положение своим присутствием при сцене знакомства двух Маринкиных кавалеров: уволенного и действующего, с другой – хотелось его внимания, хотя бы ненадолго, на чуть-чуть, чтобы потом было о чем вспомнить, когда нагрянет одинокая старость…
В принципе оба этих желания шли параллельно, а не вразрез, поскольку можно было изобразить, что ей плохо, и попросить подвезти, тогда она и с ним побудет, и удалит его из опасной зоны.
– Да, – Вика воодушевилась и резко встала, – совсем плохо! Может, вы меня подвезете?
– Мы вроде бы на «ты» были, – опешил Дима от ее неожиданного напора. Вот так протянешь девушке руку помощи, а она тут же взгромоздится на спину, пришпорит и начнет дергать за узду.
Но Вика не отреагировала. Он проследил за ее остановившимся взглядом и увидел ярко-синий джип, серьезно пострадавший от тюнинга. На нем имелись все прибамбасы, какие только можно было найти в каталоге: машина была расписана русалками и фавнами, на крыше топорщились прожектора, бампер опоясывал мощный кенгурятник, а по периметру болталось немыслимое количество пластмассовых нашлепок и нашлепочек. Гордо опершись о капот, у чудо-машины стоял старец, разодетый в ковбойском стиле: длинная лапша на короткой кожаной курточке колыхалась под легкими порывами ветра, широкополая шляпа была сдвинута набок наподобие берета, кожаные штаны гадко-коричневого цвета плотно обтягивали его мощи, а сапоги, обильно украшенные заклепками, весело задирали вверх длинные загнутые носы.
– Не может быть, – в шоке прошептала Вика.
– Презентация какая-то? – поинтересовался у нее Дима, пытаясь понять причину испуга. – Или это ваш родственник?
Почему-то вторая версия казалась ему более правдоподобной. Вполне вероятно, что у кого-то из родни этой милашки съехала крыша и она стесняется ополоумевшего старика, вероятно, сделавшего ее своими визитами посмешищем в институте.
– Кто? – опешила Вика, с трудом отведя глаза от яркого старичка, принимавшего красивые позы и обтиравшего своим кожаным прикидом слегка запылившийся джип.
– Вот… этот… – Дима не смог подобрать слово и затих.
В это время дед оживился, раскинул тощенькие ручонки, став похожим на распятого Кощея в маскарадном костюме, и сложил морщинистые губы трубочкой.
– Нет! – Вика зажмурилась.
– Ты мой котик! Давно ждешь? Сладкий мой, иди в машину, а то опять ревматизм скрутит! – Рядом с дедом материализовалась не менее эффектная бабка. Тоже маленькая, сухопарая, в брючном костюмчике и потрясающей шляпке с цветами и перьями. Запихнув деда за руль, она аккуратно сняла с головы свою цветочно-перьевую композицию, водрузила ее на заднее сиденье и лихо запрыгнула на пассажирское место. Из машины загремел Бетховен, и экипаж отчалил.
– Умереть – не встать! – довольно громко прокомментировал увиденное Дима. Потрясенная и уставшая от напряжения Вика просто промолчала, а прикуривавшая рядом молоденькая девушка с разноцветными прядками волос, торчавшими из подобия вязаной тюбетейки, пояснила:
– Англичанка наша. На старости лет умом двинулась – замуж собралась. Нашла себе деда под стать и зажигает по полной! Офигеть! Маразм крепчал.
Девица понеслась к автобусу, а Вика вдруг остро позавидовала этой бабке, так весело живущей, невзирая на возраст и мнение окружающих. Получалось, что и в старости есть шанс устроить свою судьбу, и не в возрасте дело, а в везении. Викино везение давно завязло в болоте где-то в партизанских лесах.
– Вы меня подбросите? – она жалобно повернулась к Диме.
