– Нет, – отказался Захар.
Он вернулся, снова безошибочно найдя Зину, лег рядом и притянул к себе.
– Мы пятнадцать минут полежим, пообнимаемся, а за остальные пятнадцать минут оденемся.
И поцеловал, радикально перекрыв возможность для возражений.
А кто бы возражал!
Зинаида перевела дух и предупредила, сипя горлом:
– Лучше не целоваться-обниматься, а то не удержимся, и Ритуля застанет нас за жарким действом!
– В разгаре, – хохотнул, соглашаясь, Захар. – Черт, как жалко, что я не могу тебя видеть!
– Зато ты изучил меня посредством осязания! – улыбалась Зинаида.
– Уточняю: поглаживания и целования!
– Надо найти барахло и как-то одеться!
– У нас есть мобильники, начнем с твоих вещей.
Сталкиваясь руками, головами, поминутно целуясь и смеясь, они разыскали вещи и умудрились одеться в темноте. К моменту громыхания входной двери и пулеметной очереди Риткиных каблуков по полу успели и верхнюю одежду натянуть и стояли в ожидании освобождения. Свет из распахнутых дверей неожиданно ударил по глазам, заставив обоих моментально зажмуриться и даже прикрыть глаза руками.
– А что вы в темноте? – поинтересовалась Ритка.
– В прятки играем, – съязвила Зинаида.
– Ой, извините бога ради, Захар Игнатьевич! Как некрасиво получилось! Я совершенно случайно вас закрыла! Я сейчас все покажу, расскажу!
– В этом нет необходимости, Маргарита Аркадьевна, – остановил ее порывы спокойным голосом Захар. – Квартиру я покупаю, при условии что починят свет в гардеробной.
– А что с ним такое? – удивилась Ритка.
И тут же хлопнула переключателем вверх-вниз, и свет зажегся!
Ну ни фига себе! Захар с Зинаидой многозначительно переглянулись! Они-то этот переключатель чуть не доконали, щелкая по очереди, – и ничего!
– Оформляйте документы, Маргарита Аркадьевна. Но все же попрошу вызвать электриков проверить проводку. Нам с Зинаидой Геннадьевной пришлось больше трех часов сидеть в темноте.
– О господи! Извините! Как же все некрасиво получилось… – завела песню о пардоне Ритка и остановилась на половине арии, присмотревшись к Зинаиде.
Зина, спровоцированная взглядом подруги, как могла, осмотрела себя – вроде все в порядке, застегнуто, надето – и перевела взгляд на Захара.
Ну, этот орел! С приема, с приема!
Даже волосы, приглаженные пятерней, имели вид парикмахерской укладки, а остальное и говорить нечего – протокол!
Что там Ритка узрела?
Ритка же рассмотрела что положено и сверх того!
Проводив дорогого во всех смыслах клиента, переговорив о формальностях, уверив, что завтра же займется оформлением документов, помахав отъезжающей машине ручкой, она развернулась к подруге, еще более дорогой!
– Зинаида, ты офонарела? Ты что, с ним там любовью занималась в кладовке?
– А что за праведный гнев секретаря парткома, я не поняла? – возмутилась Зинаида в ответ. – И что за выводы?
– Ты себя в зеркало видела? – отчитывала Ритка.
– Нет. И что, я настолько порочно выгляжу? – не сдавалась Зинуля.
– Помады нет, – начала перечислять Ритуля, – зато губы явно побывали в бою, глаза горят, румянец, и в гардеробной стоял весьма специфичный запах!
– Насколько мне известно, в семье чекистов не наблюдалось. Может, Ритка, ты пренебрегла призванием? – разозлилась Зиночка. – Я не поняла, это допрос, наезд или возмущение порядочной гражданки?
– Он же мой клиент, Зинаида! Это же моя работа!
– Звучит, как будто мы на панели клиента не поделили! Он же решил квартиру покупать, считай, что я его уговорила таким образом, – оборонялась Зинаида. – Все довольны!
– Нет, ну я… – растерялась Ритка, не зная, что возразить. – Слушай, а точно! Он не очень-то хотел этот дом. Да и на просмотре в другом агентстве ему квартира понравилась, он уже решил ее брать, а эту и еще одну сегодня поехал смотреть, чтобы уж все предложенные варианты охватить. Хотя честно предупредил меня, что процентов на девяносто уверен, что возьмет именно ту, другого агентства. Я и не надеялась. А мне эта квартирка очень нравится! Дорогая, конечно, но особая, уютная такая, домашняя, правда? Ты же видела?
– Я не видела, я в гардеробной любовью занималась, – напомнила Зинаида.
И расхохоталась!
Они с Риткой, стоя у ее машины, хохотали как сумасшедшие, согнувшись пополам, похлопывая по красному железному боку ладошками от переизбытка чувств.
Отсмеявшись, поехали к Ритке пообедать или поужинать, не важно, главное – обсудить.
Ритка жила там же, лишь на полтора года покидала родные пенаты, для богатой жизни с грузином в доме. Вернулась с удовольствием и пока покидать дом родной не собиралась, уютно устроившись с бабушкой, дедушкой, четырьмя детьми, няней и приходящей домработницей. Родители, Софья Львовна и Аркадий Петрович, перебрались два года назад в квартиру умерших один за одним родителей Аркадия Петровича. Но большую часть времени проводили здесь же, откровенно не понимая, как можно жить не шумным скопом, а в комфортной тишине вдвоем. Да и Риточке нужна помощь с детьми, разве ж одна няня управится!
Ритка, удерживающая любую информацию ровно до порога дома, войдя в квартиру, с ходу громогласно сообщила новости всем вышедшим встречать по традиции:
– Я случайно закрыла клиента вместе с Зинулей в гардеробной комнате на просмотре квартиры…
Небольшой перерывчик в потоке сообщений, для приветственных обниманий, расцеловываний, далее следуем в кухню.
– …на целых три с половиной часа! И у них там почему-то погас свет!
Отвлекаемся на воспитательный процесс и распоряжения детям:
– Мишенька еще не пришел? Ах да, он сегодня поздно, у них там студенческая тусовка. Никуша, как дела в школе?
– Да все хорошо, мам! И что дальше? – любопытничала Ника.
– Да ничего. Можно идти делать уроки!
– Да я почти сделала! – упирался ребенок, точно зная, что история не окончена.
– Так пойди и доделай оставшееся «почти»! – воспитывала мать. – Севочка, что ты конфеты жуешь, как хлеб, ей-богу! – застукала мирно пристроившегося у вазочки с конфетами семилетнего сына Ритка.
– Хлеб, мамочка, куда как не вкуснее! – пояснил рассудительный латышский отпрыск.
– Ты обедал?
Севочка старательно кивнул, целиком запихав в рот неизвестно какую по счету конфетку.
– И закусил сладким, как мы наблюдаем! Адочка с няней? – Вопрос к бабушке.
– Да, проснулась, во что-то играют.
– Севочка, иди поиграй с сестрой! Научи ее чему-нибудь грамотному! – распорядилась Ритка.
