— Я тебе сказала, заткнись! Я вас, сук дешевых, укатаю, обеих! Ты уже, считай, на зоне, а с Риткой я еще разберусь! Любовников я у нее поуводила! Что ты удивляешься, я имела всех ваших с Риткой мужиков! И что обидно, один, оказалось, с ней и не спал ни разу, только мечтал об этом, а второй один раз и был допущен до тела «госпожи»! И оба — оба! — после секса начинали о ней говорить! А эта сволочь!.. — Людка ударила ногой сильно, с размаху, бесчувственного Лешку. — Я с ним сплю больше года. Когда первый раз трахнулся со мной, аж пищал: «Ах, Люда, ты такая… я с тобой себя другим человеком чувствую! Нам надо жить вместе!» Сволочь! Сволочь! — пиная его, орала Людка. — Скакал на мне, матерился, слюни пускал, а сам все деньги потерял! Я на него ставку сделала, терпела его бесконечные рассказы о тебе, только не блевала, а терпела! А он все потерял! Просрал все деньги!
— Так, все, хватит! — не выдержала Тина. — Я вызываю скорую. Хочешь — уходи, хочешь — оставайся до их приезда!
— Стоять! Ты будешь делать то, что я скажу!
— А если не буду, то что? Выстрелишь? А как же твои грандиозные планы засадить меня в тюрьму? Тогда уж, извини, никто не поверит, что я его зарезала, да и мне будет все равно! Слушай! — вдруг сказала Тина. — Я никак не могла вспомнить, что мне напоминает слово «стрелок»! А теперь вспомнила — ты же была мастером спорта по стрельбе из пистолета в институте.
— Правильно, где тебе про меня что-то помнить! Вы с Риткой ко мне как к грязи относитесь! Твари!
— Это твои фантазии и больное воображение: если бы мы к тебе плохо относились или ты была нам безразлична, мы не стали бы тебе помогать.
— А я вас просила?! — Людка теряла контроль над собой, распаляя себя ненавистью.
— Просила, — спокойно и уверенно ответила Тина. — Просила, Люда! За руки меня хватала, плакала, умоляла помочь!
— И что?.. Вы помогли? В Москву привезли, в комнату засунули, работу дали, и все?! Выгребай как хочешь!!!
Все, Тина больше не могла слушать истерики и бред больного воображения!
— Пошла ты на х…! — сказала она весомо и хладнокровно.
На сей раз она подошла к телефону и, не обращая внимания на Людкины крики, сняла трубку и набрала 03.
И Людка выстрелила!
Тина отклонилась на миллиметр, не услышав, а почувствовав, как взводится курок. Как будто чья-то рука толкнула ее голову в момент выстрела, убирая со смертельной трассы летящей пули!
Пуля попала в телефон!
Во все стороны, фонтаном, брызнули пластмассовые куски. Несколько мелких осколков чиркнули Тину по лбу и правой щеке.
Время сгустилось, замедлив ход.
Как в замедленной съемке, Тина повернулась к Людмиле, поняла, что та сейчас еще раз выстрелит, увидела, как чья-то рука вылетает из-за Людкиной спины, поднимая руки, держащие пистолет, вверх. Вторая пуля попадает в потолок. Пистолет оказывается в руке человека в камуфляжной форме так быстро, что до него с Людкой не успевает долететь облако штукатурки, выбитой пулей.
В следующее мгновение прекращается нечеловеческий, истерический вой, бьющий в барабанные перепонки. Крик бессильной злобы обрывает все тот же человек, коротким, резким движением ребром ладони ударив Людку по затылку. Она падает на пол, как кажется Тине, очень медленно.
Внутри у Тины опять щелкнул выключатель, и действие завертелось с невероятной скоростью.
Еще Людка, потерявшая сознание, не упала на пол, а Тина опустилась на колени возле Лешки, одной рукой нащупывая пульс, другой зажимая рану возле ножа.
В коридоре, ведущем в кухню, и в самой кухне вдруг оказалось очень много людей.
Все говорили одновременно. Кто-то громко и настойчиво что-то объяснял, кто-то отдавал резкие приказания. Но Тина не замечала всего этого, она прислушивалась к ощущениям в пальцах, надавливающих на Лешкину шею в поисках пульса.
Раз, два, три…
Есть! Еле уловимый, неровный, но есть! Перекрикивая стоящий гомон, она громко и четко сказала:
— Дайте мне телефон!
Кто-то протянул ей мобильный. Она взяла телефон и никак не могла сообразить, какой надо набрать номер.
— Тиночка! — позвал ее кто-то.
— Сейчас! Надо вызвать скорую!
— Тина! — повторили более настойчиво. Она почувствовала, как чья-то рука берет ее за подбородок и поднимает голову.
Тина увидела сидящего рядом с ней на корточках Артема. Он заглянул ей в глаза и, тщательно выговаривая слова, произнес:
— Скорая уже здесь! Смотри, вон врачи! — Он повернул ей голову в сторону, и она увидела людей в голубой медицинской униформе.
Один стоял на коленях возле Лешки, второй пытался отодвинуть Тину и занять ее место.
— Хорошо! Доктор, он ранен, ножом! — пыталась объяснить им Тина.
— Он видит, — ответил Артем, за руку поднимая ее с колен.
Врач, стоявший возле нее, повернул Тину к себе и заглянул ей в глаза.
— У нее шок. Лена, срочно укол! — сказал он медсестре, которая вошла в кухню и поставила на стул большой медицинский ящик.
— Не надо, — ответил ему Артем, усаживая Тину на стул.
— Надо, голубчик! Вы что? Такое пережить! Может запросто в ступор впасть, войти в тяжелую депрессию, не говоря о других последствиях!
— Не надо, мы сами, — ответил ему Артем и крикнул: — Гриша!
— Да здесь я, здесь! — протянул тот Артему стакан с водкой. — Давно жду! Вы тут болтаете, а девке плохо! Тиночка, выпей!
Тина взяла стакан, посмотрела на него, перевела взгляд на Артема.
— Выпей! — подбодрил он ее и подтолкнул руку, державшую стакан, к ее губам.
Она послушно выпила, не почувствовав никакого вкуса.
Принесли носилки, на которые доктор и какой-то человек, видимо шофер «скорой», положили Лешу.
— Бегом в машину! — приказал доктор.
— Как он? — спросила Тина.
— Жить, скорее всего, будет! Все не так уж плохо. Вы молодец, что не дали нож вытащить, думаю, вы ему этим спасли жизнь.
— Он не умрет? — уточнила она.
— Надеюсь, что нет! Организм, правда, ослаблен, но рана не самая опасная. А вам, милая, все-таки надо укол сделать.
— Не надо, — отмахнулась она.
— Ну, как хотите. Тогда напейтесь, снимите стресс, прописываю как доктор!
— Спасибо вам, что так быстро приехали! — поблагодарила она.
Врач удивленно посмотрел на нее, перевел вопросительный взгляд на Артема, тот махнул ему рукой, мол, потом, она не в курсе.
— До свидания, барышня! — сказал доктор и быстро вышел.
— Гриша! — позвал Артем.
Он сел рядом с Тиной, подвинув свой стул вплотную к ней, не выпуская ее из своих объятий.
