Свадьбу сыграли в Рено на Пасху. Аннабел вышла замуж за
картежника, сделавшего игру своей профессией. Чарльз считал этого парня отпетым
лоботрясом, и его беспокоило, что Аннабел была вольна выходить замуж за кого ей
заблагорассудится, а его и Одри терроризирует Шарлотта.
Этим летом Аннабел появилась с мужем в Лондоне, и Чарльз
ужаснулся, увидев ее — большего контраста с Одри невозможно было представить.
Аннабел непрерывно ныла, разгуливая по дому в дорогих халатах и нацепив на себя
аляповатые драгоценности с огромными камнями; Чарльз подозревал, что почти все
они были поддельными, но не делился сомнениями с Одри. Одри и без этого
извелась, пока Аннабел гостила у них. Чарльз частенько перехватывал ее недоуменный
взгляд, устремленный на сестру, словно она пыталась понять, кто же это перед
ней. Слава Богу, Аннабел не загостилась, уехала обратно в Штаты, но все-таки
успела несколько раз уколоть бедняжку Одри. Как бы между делом
поинтересовалась, собирается ли Чарльз жениться на ней или просто крутит любовь
с ее сестрицей.
— Он ждет развода, — спокойно ответила Одри, но
глаза выдали ее: в них затаилась боль.
— Как будто ты раньше не слыхала подобных
басен?! — С ленцой пуская колечки дыма, Аннабел смерила Одри таким
взглядом, словно перед ней, леди, сидит потаскуха.
— На сей раз это в самом деле так.
— Милочка, не советую тебе долго высиживать свое
счастье. Ты ведь с годами не молодеешь.
Одри устало посмотрела на сестру — ей грустно было видеть, в
кого та превратилась: в вульгарную бабенку, якшавшуюся с кем попало и явно
привыкшую прикладываться к бутылке, громоподобно хохотавшую, как только она
прекращала жаловаться на жизнь. Когда наконец она уехала, у них камень с души
свалился, но поначалу Одри никак не могла прийти в себя. Не то чтобы она
тосковала по сестре — ее убивало столь очевидное перерождение.
— Я ее просто не узнаю… Как будто совершенно чужой
человек… — Она смотрела на Чарли полными печали глазами. — Я ведь с
детских лет присматривала за ней, опекала ее.
Боюсь, что и этот ее брак недолговечен.
Они пришли в ужас от мужа Аннабел, Одри даже не рискнула
представить их Ви и Джеймсу. Ей страшно было подумать, что эта парочка живет в
доме деда. Этот тип со своими толстыми вонючими сигарами, с безвкусным кольцом,
в котором сверкал бриллиант… Деда хватил бы удар, если бы он его увидел.
Представив себе сцену их знакомства, Одри рассмеялась: одна
мысль о том, что бы мог сказать этому типу дед, развеселила ее.
Когда на выборах Франклин Рузвельт победил Альфреда Лэндона
и был избран на второй срок, Одри тоже подумала о дедушке. Она любила
вспоминать, как спорила с дедом о политике. А теперь они обсуждали политические
новости с Чарли. летом Япония напала на Китай, бои шли по всей стране, война
длилась до конца года и унесла тысячи жизней. Пекин и Тянцзин были оккупированы
японцами. Во время штурма Нанкина погибло двести тысяч мирных жителей. Одри
вспомнила, как они жили там с Чарли — какие это были чудесные безоблачные дни!
Город теперь разрушен — страшно об этом подумать. Коммунисты и националисты
объединились в борьбе с японцами; какое счастье, что Одри забрала к себе Мей
Ли! В Харбине, надо надеяться, теперь поспокойнее, но на всей остальной
территории японцы крушили все и вся, Молли пришлось бы хлебнуть горя, останься
она там. Одри молилась, чтобы Синь Ю и другие дети из приюта уцелели. Возможно,
монахини взяли их во Францию? Вряд ли.
В июле 1937 года (в то же самое лето) немцы построили
Бухенвальд — «трудовой» лагерь для узников и «нежелательных элементов». В то же
самое время прошла «чистка» на торговых и промышленных предприятиях — оттуда
изгнали всех евреев. А позже им запретили появляться в театрах, музеях,
библиотеках и в других общественных местах. Перед евреями захлопнулись двери
государственных учреждений, учебных заведений и санаториев. А начиная с
шестнадцатого июля евреев обязали носить желтую звезду, чтобы их можно было
сразу отличить от других граждан. Снова и снова Одри и Чарльз вспоминали об
Урсуле и Карле. С тех пор слово «еврей» стало звучать по-особому. Время мчалось
с бешеной скоростью, мир ожидали страшные испытания, одно тяжелее другого, и
никто не в силах был понять истинного смысла происходящего. В декабре Италия и
Германия вышли из Лиги Наций, что также было зловещим знаком.
В марте 1938 года Гитлер захватил Австрию под предлогом, что
проживавшие в нем немцы потребовали аннексировать территорию этого государства.
Страшная новость повергла Одри и Чарльза в еще больший страх. Они находили
поддержку и опору только друг в друге.
В конце 1938 года исполнилось три года, как они стали жить
под одной крышей. Ви и Джеймс устроили по этому поводу праздничный ужин, они
танцевали самбу и конгу, слушали пластинки с Бенни Гудменом. А когда в четыре
часа утра они вернулись домой, Одри сказала Чарльзу, что все ее мечты сбылись;
ей исполнился тридцать один год, и она любила его так сильно, как никогда
прежде. Конечно, грустно, что из-за упрямства Шарлотты у них нет ребенка; в
итоге весь свой родительский пыл они обратили на малышку Молли.
Наступивший год поверг в отчаяние и страх всех без
исключения. После мюнхенского соглашения люди поспешили уговорить сами себя,
что теперь настанет мир, и вся Европа делала вид, что беспокоиться не о чем.
Все, кто мог себе это позволить, покупали драгоценности и роскошные машины, закатывали
балы, носили дорогие наряды, меха, стоившие баснословных денег, украшения. Все
было так, как будто ничего не случилось; наигранная, показная веселость словно
компенсировала людям веру в лучшее будущее. Но где-то в глубине души страх был
всеобщим, вокруг происходили чудовищные события, виновником которых был Гитлер.
Никто не в силах был его остановить: зловещая тень Гитлера продолжала
надвигаться на Европу. Заканчивалась гражданская война в Испании, унесшая
несметное число жизней.
Солдаты вермахта все оглушительнее стучали в барабаны.
Германия оккупировала Богемию и Моравию, подписала с Россией
пакт о ненападении. Завоеватель, удвоивший свои силы за счет нового союзника,
стал страшен вдвойне. Первого сентября Гитлер напал на Польшу; весь мир затаив
дыхание следил за развитием событий.
Третьего сентября Великобритания объявила войну Германии,
Черчилль был назначен главнокомандующим и стал мозговым центром военных
операций. Спустя две недели немецкие подводные лодки потопили английские
корабли «Атония» я «Бесстрашный». Одри и Чарльз, застыв от ужаса, слушали
сообщения по радио у себя на кухне. Чарли не знал, что делать; может, Одри
лучше отправить домой, в Штаты? Оставаться в Европе было опасно. Почти все
американцы поспешно вернулись на родину. Посол Соединенных Штатов для каждого
старался выхлопотать билет на самолет. Чарли спросил у Одри, полетит она с ними
или нет.
Она только улыбнулась ему в ответ, налила чашку чая и лишь
потом сказала, взглянув на него спокойно и уверенно:
— Чарли, я дома.
— Я не шучу. Если хочешь, отправлю тебя в Штаты. Тебя и
Молли. Сейчас в посольстве всем американцам достают билеты, так что самое время
отчаливать. Одному Богу известно, что натворит этот сумасшедший. Он словно с
цепи сорвался. — Чарли, конечно, имел в виду Гитлера.
