Одри со вздохом опустилась в плетеное кресло и, откинув
голову, закрыла глаза. По ее лицу скользил лунный свет. Она чуть было не
подпрыгнула, услышав чей-то шепот возле самого своего уха.
— Нелегко тебе. Од…
Она открыла глаза и в первую минуту ничего не ответила,
потом вздохнула и согласно кивнула, одарив Чарльза холодной полуулыбкой.
— Наверное, я не должна была сюда приезжать, это ведь
твои друзья.
Впервые со времени его появления они заговорили друг с
другом без свидетелей, обменялись несколькими словами, но глаза их сказали куда
больше. Ни она, ни он не пытались скрыть своих чувств — оба страдали..
— В этом доме ты столь же близкий человек, как и
я. — Чарльз побаивался, как бы Шарлотта не заметила, что он вышел на
террасу и говорит с Одри, а если заметит, ему не миновать скандала. Она
позволит ему делать что угодно, но только не разговаривать с Одри — слишком
ясно она осознает опасность. — Мне следовало позвонить Вайолет, прежде чем
ехать сюда, но я и подумать не мог, что ты можешь здесь оказаться. — Он
поймал ее взгляд и ждал, что в нем снова вспыхнет гнев, как год назад, но вся
злость, весь гнев вдруг ушли, и только печаль сдавила сердце.
— В июне умер мой дедушка.
— О… Я очень тебе сочувствую. — Чарльз говорил
искренне. Он знал, как Одри любила деда. Ему ли было не знать!
Одри не сказала ни слова, только качнула головой. И тогда
Чарльз задал вопрос, который больше всего боялся задать:
— Почему ты приехала именно сюда?
У Одри перехватило дыхание, но она ответила:
— Повидать… Джеймса и Ви. — Она колебалась всего
лишь какую-то секунду.
Чарльз отвернулся и стал смотреть на залитую лунным светом
серебристую морскую гладь.
— Я чуть не свихнулся, когда в прошлом году вернулся из
Америки…
Одри мотнула головой — она не хотела слушать, что он скажет
дальше. Поздно! Теперь это не имеет никакого значения.
Все позади.
— Тебе вовсе не нужно что-то мне объяснять.
— Не нужно? — Он был немного пьян, но не
настолько, чтобы не видеть, как она красива — все такая же красавица, как была…
не настолько, чтобы потерять дар речи, не настолько, чтобы сердце его не
заколотилось отчаянно — как прежде, — когда он заглянул в ее синие глаза…
— Нет, я должен тебе сказать… Когда я вернулся, я решил никогда больше не
встречаться с тобой. Мне кажется, какое-то время я даже ненавидел тебя.
Шарлотта была очень добра ко мне. Лила бальзам на раны… помогала с работой,
ухаживала за мной, когда я напивался… она все время была рядом… она делала то,
что отказалась делать ты… поехала со мной в Индию… потом в Египет. Я пробыл там
полгода, работал над книгой.
Одри показалось, что в его глазах стоят слезы, но, может,
это был лишь отраженный лунный свет.
— Она вела себя замечательно… — Чарльз словно извинялся,
то ли перед ней, то ли перед Шарлоттой. — Она мне нравилась. И, говоря по
правде, очень. — Он повернул голову, посмотрел прямо в лицо Одри, и она
увидела, что пьян он изрядно, а ей-то сначала показалось, что чуть-чуть. Но
какое это имело значение? — Одри, беда в том, что я не люблю ее.
Одри окаменела в своем кресле. Она не хотела слышать, что он
скажет дальше… не хочет же он, чтобы теперь они обе были при нем — и она, и
Шарлотта… Да как он смеет!.. Но она не успела остановить его, он продолжал:
— Я сказал ей это до того, как мы поженились. Я не
настолько гадок, чтобы обманывать, говорить кому-то, что люблю, хотя ничего
похожего не испытываю… — Голос у Чарльза смягчился, и у Одри комок встал в
горле… — Она мне сказала, что это не важно. Она и не ждала от меня ни страсти,
ни романтики; дружеские отношения, доверие — вот все, что ей нужно, убеждала
она. Ну вот мы и стали друзьями. Я к ней неплохо отношусь… Она мне нравится… —
Он повторялся. Одри была шокирована: что такое он городит?! Какое безумие! Зачем
он женился на ней? Но он уже отвечал па ее вопрос:
— Я не женился бы на ней, ты знаешь меня. Так не
женятся, как бы она ни рассуждала. Мы-то с тобой знаем, правда ведь?! — В
голосе его зазвучала горечь, и Одри поднялась с кресла. Она не хотела слушать,
как он говорит ей, что не любит свою жену. А еще страшнее, что он на ней
женился… — Но эта сука забеременела, когда мы были в Египте. Когда мы должны
были уже вот-вот уехать… — Он с такой печалью посмотрел на Одри, что Одри
подумала: сердце ее сейчас разорвется. — Еще только два с половиной
месяца… ничего не заметно… никто не знает… аборт она отказалась делать. —
В его глазах была такая боль, что и Одри не могла больше сдерживать
слезы. — Ну вот, у нас будет ребенок. И мы будем друзьями. И будем терпимы
друг к другу. — Чарльз еле выговаривал слова глухим, безжизненным голосом.
Он снова повернулся к морю. — Да плевать мне на то, что она устраивает
паблисити моим книгам… — Потом вдруг сказал совсем тихо: — Наверно, это хорошо
— иметь ребенка. — Он подумал о Шоне. Вдруг он резко обернулся, сделал два
шага к креслу, возле которого стояла Одри, и положил ей руку на плечо. Одри
задрожала. — Я хочу, чтобы ты знала, Одри… Я был очень зол на тебя, это
так, но теперь это не имеет никакого значения. Я хочу, чтобы ты знала — я
по-прежнему люблю тебя. Очень люблю…
По ее щекам медленно катились слезы. Он наклонился,
поцеловал ее и молча пошел в гостиную.
Глава 27
В последующие несколько дней дом на мысе Антиб жил
неспокойно. Чарльз и его молодая жена не переехали в гостиницу, и, несмотря на
весьма прозрачные намеки Ви, Чарли, судя по всему, никуда двигаться не
собирался. Более того, он не сводил глаз с Одри, а Шарлотта не спускала глаз с
них обоих.
Все остальные чувствовали себя неловко, и Одри изо всех сил
старалась сделать вид, что ничего не замечает. Она много времени проводила с
Молли на пляже, уезжала с Карлом и Урси на прогулки вдоль берега моря, ходила с
Ви за покупками, а остальное время, сославшись на усталость, сидела в своей
комнате.
В тот день, когда приехали Чарльз с Шарлоттой, чуть ли не в
тот самый момент, когда она поняла, что случилось, Одри решила как можно скорее
уехать отсюда и не сделала этого лишь потому, что щадила Вайолет.
Одри всячески старалась избегать Чарли, но и он после того
первого вечера больше не подходил к ней. Обоим необходимо было оправиться от
первого удара. Одри в конце концов все же приняла приглашение Урсулы и Карла и
теперь ждала, когда они покинут мыс Антиб. Впрочем, она готова была ехать куда
угодно, лишь бы избавиться от напряжения, она не могла находиться под одной
крышей с Чарли и Шарлоттой. Снова и снова Одри старалась свыкнуться с тем
фактом, что Шарлотта беременна…
Шарлотта носит его ребенка, а у нее не будет от него
ребенка. У нее будет только Молли, одна только Молли.
— Как я догадываюсь, вы привезли ее из Китая?
Одри испуганно вздрогнула: за ее спиной стояла Шарлотта.
