Принц заговорил с Джеймсом, когда они встретились на
прогулке. Одри была представлена обоим. Джеймс считал, что миссис Симпсон и
Одри чем-то похожи друг на друга — обе они американки Одри поразилась ее элегантности,
она точно сошла с обложки «Вога»: полотняное платье, красиво уложенные волосы,
маленькая соломенная шляпка, изящные туфли, конечно же, сделанные на заказ,
дивной красоты жемчужное ожерелье. Одри заметила, с каким обожанием смотрел на
нее принц, он тоже был поразительно красив. Одри почему-то взволновала встреча
с этой парой. Они с Ви во всех подробностях обсудили романтических влюбленных,
поговорили и о поднявшемся вокруг них скандале.
Миссис Симпсон была в разводе со своим первым мужем, и
общество было шокировано увлечением принца.
А на виллу приехала другая пара, близкие друзья Вайолет и
Джеймса. Баронесса Урсула фон Манн и в самом деле была давней подругой Ви, они
когда-то вместе учились в пансионе.
Урсула совсем недавно вышла замуж за экономиста по имени
Карл Розен и теперь стала «просто» Урсулой Розен, или Урси, как ее все
называли. У нее были светлые волнистые волосы, большие зеленые глаза, ямочки на
щеках, она дивно смеялась и рассказывала забавные истории о своих друзьях и о
своей семье в Мюнхене. У них в Германии большой замок, она каждый год ездит на
Ривьеру, объясняла она, то и дело мешая французские слова с немецкими, а сейчас
у них с Карлом медовый месяц. Они уже пожили в Вене и в Париже, сейчас — вот
здесь, в сентябре поедут в Венецию и Рим, а потом вернутся в Берлин, Карл живет
там. Отец очень хотел купить им огромный дом, он не в восторге, что Карл —
еврей, но теперь уж смирился с этим.
Надо признать, в Германии сейчас разжигаются антиеврейские
настроения, объясняла Урсула, и отец очень серьезно предостерегал ее, чтобы она
ни в коем случае не вступала в спор с какими-нибудь важными нацистами, если им
случится встретиться С таковыми. Урсула была убежденной противницей нацистов,
но только здесь, на юге Франции, позволяла себе откровенно высказываться в их
адрес, однако никто из их маленькой компании не сомневался в том, что Гитлер не
осмелится преследовать евреев, занимающих видное положение в обществе.
Как-никак Карл имел докторскую степень, был автором нескольких книг и
преподавал в Берлинском университете. В общем, в Германии он был человек
известный. И к тому же очень веселый, стоило ему выпить несколько бокалов
шампанского. Они впятером прекрасно проводили время. Одри немного успокоилась,
много и с удовольствием загорала, теперь же, в последнюю неделю августа,
решала, что ей делать дальше.
— Поедем с нами в Венецию, — предложила ей Урсула.
Они лежали в шезлонгах на террасе, нежась в лучах солнца.
Урсула нахлобучила на свои золотистые кудри соломенную шляпу
Карла, которая ей очень шла. Одри рассмеялась:
— В свадебное путешествие вместе с вами? А что, это
мысль. Представляю, в какой восторг придет Карл!
— Конечно, приду в восторг, а как же иначе, —
загудел он, появляясь в дверном проеме. Он присел на подлокотник шезлонга к
Урсуле. — Отчего бы тебе, Одри, и правда не поехать с нами?
— Не могу. Карл.
— Это почему же?
— Вы должны быть вдвоем. Это ваше свадебное
путешествие.
Карл наклонился и прошептал так, чтобы все услышали:
— А мы предадимся menage a trois
[8]
, ja?
— Nein. — Одри засмеялась.
К вилле подъехала машина, из нее вышли двое: высокая
стройная женщина в шляпе с большими полями, в элегантном белом платье с
широкими плечами; мужчина расплачивался с шофером, Одри видела только его
спину. Ви была в саду, она приветствовала новых гостей на английском, после
чего все трое вошли в дом, а слуга понес их чемоданы. Странно, Ви ни словом не
обмолвилась, что приедет кто-то еще, и Одри забеспокоилась, не отберут ли
комнату у Молли.
— Ты не знаешь, кто это приехал? — лениво спросила
Урсула у Одри. Одри отрицательно покачала головой. — Вот и я не
знаю. — И улыбнулась своей новой подруге. — Одри, я так рада, что мы
познакомились с тобой… и с малышкой Молли.
Урсула мечтала как можно скорее завести ребенка. Они с
Карлом уже договорились, что у них будет не менее шести детей, и теперь хотели
как можно скорее начать ими обзаводиться.
Как-никак Урси исполнился тридцать один год, а Карлу
тридцать пять. Одри у них считалась совсем юной девушкой — ей было всего
двадцать девять, и они поддразнивали ее и называли «наша девочка». Друзья
продолжали оживленно болтать, когда к ним подошла Ви с большим кувшином
лимонада и бросила тревожный взгляд на Одри. Следом за Ви на террасу вошли
новые гости. Увидев Одри, мужчина, следовавший за модной англичанкой, изменился
в лице и замер на месте. Это заметили все присутствовавшие, кроме Одри — она в
это время стояла у столика с напитками и разговаривала с Карлом, а когда
повернулась, то словно окаменела, стакан выпал из ее руки, осколки разлетелись
по полу, и один из них вонзился ей в ногу. Все бросились к Одри, усадили ее в
шезлонг. Карл хотел было приложить к ране камчатную салфетку, но Одри
попросила, чтобы кто-нибудь принес ей полотенце, она не хотела портить салфетки
Вайолет.
— Ах, Одри, ради Бога, какие глупости! —
возмутилась Вайолет и собственноручно приложила салфетку к ране.
Все наперебой давали советы и хлопотали вокруг Одри. Наконец
она встретилась глазами с Чарльзом и протянула ему руку:
— Привет, Чарльз! Извини, пожалуйста, из-за меня тут
такой переполох. Но я не всегда бываю такой неловкой. — Одри улыбалась,
глядя на Чарльза и его жену, хотя она едва унимала внутреннюю дрожь. Никто не
догадался представить женщин друг другу. Воздух словно наэлектризовался, стало
трудно дышать. — Здравствуйте, я — Одри Рисколл. — Она протянула руку
высокой красивой женщине.
Та окинула ее внимательным взглядом и затем протянула руку
сама. Глаза ее были холодны.
— Шарлотта Паркер-Скотт. Здравствуйте.
— Пойдемте все в дом, пусть тут уберут — осколки
разлетелись по всей террасе. — Нервы у Вайолет были напряжены до предела,
она сердцем чувствовала, как страдает Одри. — И все наденьте туфли!
Одри без конца извинялась за суматоху, которую она устроила,
но и Урсула догадалась, что все это происшествие связано каким-то образом с
новым гостем. Лицо Одри было непроницаемо, когда она, поддерживаемая Карлом, с
трудом проковыляла внутрь дома. Карл хотел отнести ее на руках, но она
отказалась и скрылась в своей комнате, чтобы обмыть и перевязать рану. Минутой
позже в комнату вошла Ви с ужасно расстроенным лицом.
— Одри, я не подозревала… поверь мне… Это так похоже на
Чарли — свалился как снег на голову… Мы их не приглашали…
— Не огорчайся, Ви. Все равно это случилось бы. Раньше
или позже — это уже не имеет значения.
— Но случилось бы не здесь. Боже мой, ты ведь приехала
сюда, чтобы забыть его, так мне казалось.
