– Как он все это устроил?
– То ли он достаточно умен и смог просчитать, что газетная статья – ловушка и мы держим Маккея под колпаком, то ли решил, что лучший способ добраться до Маккея есть тот, которым он и воспользовался. Выбрал время и место так, чтобы Маккей остался один и без прикрытия. Пандус проходит над автострадой, и никто ничего не видит.
– Убийца учел даже то, что если за Маккеем следует «хвост», то останавливаться на съезде никто не станет, – добавила Норд. – Даже копы просто проедут мимо.
– А не слишком ли умный он у нас получается? – спросил Пратт. – Как он мог узнать, что мы следим за этим парнем? Из газетной статьи? Перестаньте.
Все промолчали, молча переваривая невысказанный намек на то, что убийца мог иметь источник в управлении, а еще точнее, в отделе.
– Ладно, что дальше? – вздохнул Пратт. – У нас с вами в запасе двадцать четыре часа. Потом история попадет в газеты и уйдет на шестой, а тогда уж никому не поздоровится. Что будем делать?
– Проверим авторегистраторы, – ответил за себя и Райдер Босх. – И уже тогда посмотрим.
Он думал о записке, лежавшей на столе Маккея на автостанции. Звонок из «Визы». Как правильно указала Райдер, Маккей не из тех, кто оставляет следы в виде кредитных карточек. Что-то не складывалось, и Босх собирался проверить, что именно.
– Все распечатки у нас здесь, – сказал Робинсон. – Больше всего звонков по станционной линии.
– О'кей. Гарри, Киз, вам нужны распечатки с авторегистраторов? – спросил Пратт.
– Как Гарри пожелает, – пожала плечами Райдер. – Он сегодня в ударе.
У Босха зазвонил телефон. Он посмотрел на дисплей. Звонил Патель.
– Сейчас посмотрим, не отвернулась ли от нас удача.
Патель сообщил, что новости есть. Как хорошие, так и плохие.
– Хорошая – это то, что обнаруженные отпечатки не накладываются на те, которые у нас уже есть. Гарри, ты нашел кого-то новенького. Возможно, убийцу.
Отпечатки, снятые в доме Верлоренов при первом осмотре и все еще хранившиеся в базе данных управления, не соответствовали обнаруженным под кроватью Ребекки Верлорен утром. Конечно, их нельзя было датировать, а следовательно, они могли принадлежать, например, рабочим, устанавливавшим кровать, но такой вариант представлялся Босху маловероятным. Оставить их мог только тот, кто прятался под кроватью.
– А плохая новость? – напомнил Босх.
– Я пропустил их через нашу базу данных. Совпадений нет.
– Как насчет базы данных ФБР?
– Сделаю, но не так быстро. Отправлю запрос сегодня же, но ты же сам знаешь, как там к нам относятся.
– Я понял, Радж. Дай мне знать, как только будет ответ, и спасибо за помощь.
Босх закрыл телефон, зная, что не смог скрыть разочарования от остальных.
– В базе данных министерства юстиции таких нет. Радж рассчитывает на помощь фэбээровцев, но придется подождать.
– Черт! – выругался Реннер.
– Кстати, вскрытие назначено на два часа, – вспомнил Пратт. – Кому-то надо там быть. Желающие есть?
Реннер неохотно поднял руку. Задание было легкое, если не считать неприятных впечатлений.
– Мы с Роблето.
Пратт поручил Робинсону и Норд заняться станцией техобслуживания: опросить всех, с кем работал Маккей. На долю Марсии и Джексона выпало собирать отчеты и вести документацию. Они оставались ведущими следователями и должны были координировать ход расследования из 503-й.
Совещание закончилось.
Пратт посмотрел на счет и, разделив сумму на девять, предложил сброситься по десятке. Десятка причиталась и с Босха, хотя он не выпил даже чашки кофе. Протестовать он не стал. Такова цена опоздания и инициативы, обернувшейся для всех большими проблемами.
Поднялись. Босх заглянул Райдер в глаза:
– Приехала сюда из дому, или кто-то подвез?
– Пратт подбросил.
– Если хочешь, поедем вместе.
– Конечно.
Пока ждали машину, Райдер молчала, угрюмо уткнувшись взглядом в большого пластмассового бычка над названием ресторана. Под мышкой она держала тонкую папку с распечатками авторегистраторов.
Машину наконец подали. Они сели. Прежде чем выехать со стоянки, Босх повернулся к напарнице:
– Ладно, говори.
– Что сказать?
– Скажи что хочешь, только бы тебе стало легче.
– Ты должен был позвонить мне, Гарри, вот и все.
– Послушай, Киз, я звонил тебе вчера утром. Тебе понравилось? Так что я ориентировался на недавний опыт.
– Там ситуация была совсем другая, и ты прекрасно это знаешь. Вчера причина была эмоциональная, сегодня – профессиональная. Сегодня ты шел по следу. Кроме того, подумай, в каком положении я оказалась: ты приходишь, всем рассказываешь, а я будто посторонняя. Стыдно, Гарри. И спасибо тебе за все.
Босх покаянно склонил голову:
– Ты права, Киз. Мне очень жаль. Прости. Надо было позвонить. Я просто забыл. Уже опаздывал и так спешил, что не мог даже руку с руля снять. – Она ничего не сказала. – Так что, Киз, за работу?
Райдер пожала плечами, и Босх наконец тронул машину с места. По пути в Паркер-центр он рассказал ей то, о чем не упомянул на совещании: о приходе Маклеллана и о том, как лейтенант натолкнул его на поиски отпечатков под кроватью.
Через двадцать минут они уже сидели друг напротив друга за своим столом в кабинете 503, а перед Босхом стояла чашка горячего кофе. На столе лежали распечатки авторегистраторов.
Босха в первую очередь интересовали звонки на станцию техобслуживания и с нее. Всего их – как входящих, так и исходящих, зарегистрированных в период с шести утра, времени начала прослушки, и до четырех пополудни, когда Маккей появился на работе и Реннер с Роблето переключили линию на запись, – было не меньше сотни.
Взгляд скользил вниз по списку, не цепляясь ни за что, даже отдаленно знакомое. Большинство звонков было так или иначе связано с автомобилями. Немало их поступило из диспетчерской ассоциации автолюбителей, передававшей заказы на буксировку.
Были и звонки с частных телефонов, но фамилии владельцев ничего Босху не говорили. Никто из указанных в списке не фигурировал в материалах дела.
Через «Визу» звонили четыре раза, причем во всех случаях значился один и тот же номер. Босх снял трубку и позвонил по нему. Гудков он не услышал – только громкий скрип компьютерного подключения.
Райдер вопросительно посмотрела на напарника:
– Что случилось?
Босх положил трубку.
