– Некто Джон Гэлвин. У него здешний адрес.
Босх крепче прижал трубку к уху.
– Когда это случилось? – спросил он.
– В половине девятого. Менее двух часов назад.
– Хэнк, почему вас это напугало?
– Я оставил в компьютере указание, чтобы со мной немедленно связались, как только будут выданы деньги по квитанции. Со мной связались, я выяснил личность клиента, чтобы быстрее передать информацию вам. А затем отправился в зал видеонаблюдения взглянуть на самого человека, если получились четкие кадры.
Мейер запнулся. Вытягивать из него сведения было сложнее, чем тащить из десны зуб.
– Давайте дальше! – подхлестнул его Босх. – Кто этот человек?
– Запись получилась очень четкой. Выяснилось, что я знаю Гэлвина. Только это вовсе не Гэлвин. Вы же в курсе, в мои обязанности входит контактировать с правоохранительными органами, поддерживать с ними связь и всемерно помогать…
– Знаю, Хэнк. Кто это был?
– Я точно разглядел на видео. Кадры вышли на редкость четкими. Гэлвин – человек, которого я прекрасно знаю. Капитан из полицейского управления Метро…
– Джон Фелтон?
– Как вы…
– Я тоже его знаю. А теперь слушайте меня внимательно, Хэнк. Вы мне этого не говорили. Мы с вами не беседовали. Так будет лучше. Безопаснее для вас. Ясно?
– Да, но… но что теперь случится?
– Ни о чем не беспокойтесь, я обо всем позабочусь. И так, что в полицейском управлении Метро об этом никто не узнает. Договорились?
– Договорились. Только…
– Хэнк, мне некогда.
Босх повесил трубку и выяснил в справочной номер представительства авиакомпании «Саутуэст эрлайнз» в аэропорту Бербанка. Он знал, что «Саутуэст эрлайнз» и «Америка уэст» чаще всего отправляются в Лас-Вегас из одного терминала. Гарри позвонил и попросил вызвать по трансляции Роя Линделла. И пока ждал, посматривал на часы. Они общались с фэбээровцем более часа назад, но Босх подозревал, что Линделл не настолько спешил, как притворялся по телефону.
Босх повторил фамилию, его попросили подождать, раздался двойной щелчок, и он услышал голос Линделла:
– Говорит Рой. Кто меня спрашивает?
– Сукин ты сын!
– Кто это?
– Джон Гэлвин и Джон Фелтон – одно лицо. Ты с самого начала это знал!
– Босх, что ты несешь?!
– Фелтон – человек Джоя Маркса в полицейском управлении Метро. Ты состоял в их организации и не мог об этом не знать. Когда Фелтон работал на Маркса, он пользовался фамилией Гэлвин. Это ты тоже знал.
– Босх, я не могу обсуждать служебную информацию.
– Мне плевать. Ты должен наконец выбрать, на чьей ты стороне. Фелтон сцапал Веронику Алисо. Значит, она у Джоя Маркса.
– Ты сошел с ума!
– Они догадались, что Тони их обманывал. Джой решил вернуть свои деньги, и они намерены выжать их из Вероники.
– Откуда тебе известно?
– Не важно.
Босх взглянул сквозь открытую дверь в гостиную. Элеонор оторвалась от экрана и вопросительно изогнула брови. Он покачал головой, давая понять, насколько ему неприятен разговор.
– Линделл, я вылетаю в Лас-Вегас. Думаю, что знаю, где ее искать. Хочешь привлечь своих людей? Я твердо уверен в одном: в полицейское управление Метро обращаться ни в коем случае нельзя.
– Почему ты уверен, что женщина там?
– Она послала сигнал об опасности. Так вы в деле или нет?
– В деле. Давай-ка я продиктую тебе номер. Позвони, когда будешь здесь.
Босх повесил трубку и вошел в гостиную. Элеонор уже выключила видеомагнитофон.
– Ужас! Невозможно смотреть! Что там у тебя происходит?
– Ты мне говорила, что, когда следила за Тони Алисо, он водил свою подружку в банк.
– Да.
– В какой? Где он находится?
– На Фламинго-стрит, в восточной части Стрипа – восточнее Парадайз-роуд. Не могу припомнить название. Что-то вроде «Силвер стейт нэшнл». Да, точно, «Силвер стейт нэшнл».
– Тебе показалось, она открывала счет?
– Да. Но утверждать не возьмусь. Вечная проблема, когда наблюдение ведет один человек. Там небольшое отделение – долго находиться в помещении я не могла. Однако со стороны все выглядело так, будто девушка подписывала документы на открытие счета, а Тони просто стоял рядом. Мне пришлось дожидаться их на улице. Не забывай, Энтони Алисо меня знал. И если бы заметил, слежка провалилась бы.
– Хорошо. Я уезжаю.
– Вечером?
– Да. Но прежде надо сделать несколько звонков.
Босх снова двинулся в кухню и набрал номер Грейс Биллетс. Рассказывая лейтенанту о собственных догадках, он включил кофеварку. Получив согласие Биллетс на поездку, он позвонил сначала Эдгару, затем Райдер и договорился встретиться в час ночи. Босх налил себе чашку кофе и задумался. Он размышлял о Фелтоне и не мог отделаться от мысли, что во всем этом существовало некое противоречие. Если капитан полицейского управления Метро – человек Маркса, с какой стати он так стремительно бросился на захват Гошена, узнав, что отпечатки его пальцев совпали с найденными на одежде убитого Алисо? Наконец Босх заключил, что Фелтон решил таким образом убрать Гошена с дороги. Вообразил, если тот уйдет со сцены, он сам значительно поднимется в подпольном мире Лас-Вегаса. Вероятно, даже планировал убийство Гошена, чтобы заручиться благодарностью Джоя Маркса. Но тогда он либо не знал, что Гошен был в курсе, что сам Фелтон человек мафии, либо намеревался заткнуть ему рот прежде, чем тот успеет кому-нибудь об этом сообщить.
Босх выпил обжигающий кофе и вернулся в гостиную, где сидела Элеонор.
– Собираешься?
– Да. Нужно заехать за Эдгаром и Райдер.
– А почему не утром?
– Хочу оказаться на месте до открытия банка.
– Надеешься встретить Веронику?
– Есть такое предчувствие. Думаю, до Джоя Маркса дошло, что если не он завалил Тони, значит, это сделал кто-либо другой. Скорее всего человек, который был близок Алисо. И еще: деньги Тони теперь у него. Маркс знаком с Вероникой по прежним временам и понимает, что она вполне способна на такое. Полагаю, он послал Фелтона отобрать у нее деньги, а о ней самой позаботиться соответствующим образом, если она замешана в этой истории. Но Вероника сумела пока отвертеться. Очевидно, упомянула, что два миллиона Тони хранятся в банковском депозитном сейфе в Лас-Вегасе. И тем самым остановила Фелтона: он не стал ее убивать, а забрал с собой. Но она жива до тех пор, пока они не доберутся до банковской ячейки. Вероника специально отдала Фелтону выигрышную квитанцию мужа, потому что знала: он побежит ее обналичивать, – и рассчитывала, что мы наблюдаем за кассиром.
