В полузабытьи Кристел лежала в его объятиях, и Спенсер вдруг
нахмурился, заметив слезу, скатившуюся у нее по щеке.
– Кристел... с тобой все в порядке? – Вдруг он
почувствовал себя страшно виноватым перед ней. – Ты сожалеешь о том, что
произошло? – Он так мало мог предложить ей, и даже на это он не имел никакого
права, но все-таки... все-таки он безумно любит ее.
Она покачала головой и, улыбнувшись сквозь слезы,
прошептала:
– Конечно, не жалею... Я люблю тебя.
– Тогда что с тобой?
– Ничего. – Она снова покачала головой и на какое-то
мгновение вспомнила о том, что сделал с ней Том, хотя то, что произошло сейчас,
не имело с тем событием ничего общего.
– Скажи мне. – Он опять прижал ее к себе и
почувствовал, как горячие слезы закапали на его обнаженное плечо. Она
попыталась смахнуть их, но они только еще сильнее побежали у нее по щекам. Он
нежно гладил ее, очень обеспокоенный этими слезами. Он вдруг понял, как все это
время был нужен ей, ведь она такая юная и ранимая и у нее нет никого, кто бы
мог позаботиться о ней. Никого, кроме Спенсера. А для него это было совсем не
просто, особенно теперь, когда он вот-вот должен уехать. – Я не отпущу тебя,
пока ты не скажешь мне, о чем ты думаешь.
– Я думаю о том, как я счастлива. – Она опять
улыбнулась сквозь слезы, но он понял, что она не говорит ему правду.
– Ты меня обманываешь. Могу поклясться, что сейчас ты
плакала. – Ему было так хорошо с ней, он упивался запахом ее нежного тела и
блеском шелковых мерцающих волос. Ему нравилось в ней абсолютно все. – С тобой
что-то случилось? – Он старался спросить ее как можно мягче, но она только еще
сильнее заплакала в ответ. Он уже начал догадываться, но не решился спросить ее
напрямик, и все же история о том, как она бегала с отцовским ружьем за Томом
Паркером, никак не шла у него из головы. Она посмотрела на него с грустью и
кивнула.
– Может быть, расскажешь мне об этом?
– Я не могу... Это... это так ужасно...
– Да, наверное. Но теперь прошлое уже не имеет
значения, любимая. Что бы это ни было, теперь все позади. И если расскажешь об
этом, тебе легче будет все забыть.
Она все еще колебалась, глядя на него долгим и внимательным
взглядом. Что он подумает, если она скажет ему, что ее изнасиловал Том Паркер?
Но потом, решив, что должна ему довериться, очень тихо и медленно рассказала
ему ужасную историю. Он лежал неподвижно и не произнес ни звука, а лишь обнимал
ее, пока она говорила, всхлипывая и прижимаясь к нему. Ей стало легче и
спокойнее от того, что она все рассказала, и еще от того, что она лежала в
объятиях Спенсера. Его глаза блестели от гнева, но голос был тихим и нежным,
когда он заговорил:
– Ты должна была убить его. Черт возьми, обидно, что у
тебя не получилось. Будь я там, я бы сам убил его. – Он знал, что действительно
так и сделал бы, но она отчаянно замотала головой. Теперь-то она слишком хорошо
знала, что поступила глупо. Но для Джеда это уже ничего не меняло.
– Нет, я была не права... если бы я не... если бы я
только... – Ей ужасно тяжело было снова говорить об этом даже Спенсеру. – Если
бы я не захотела отомстить ему, он бы не убил Джеда... Господи, Спенсер... это
я во всем виновата... это я его убила. – Она опять начала горько всхлипывать, а
он нежно гладил и целовал ее успокаивая.
– Ты в этом не виновата. В этом никто не виноват... Это
действительно несчастный случай, но вина лежит на Томе, а не на тебе. Это он
убил его, Кристел, а не ты. Ведь ты не виновата в том, что он изнасиловал тебя.
– Внутри у него все тряслось, и руки непроизвольно сжимались в кулаки, когда он
представлял эту ужасную картину: земляной пол конюшни... пьяное, отвратительное
лицо... его грубость и жестокость... и то, как хладнокровно он убил ее брата...
Немного помолчав, Кристел горестно посмотрела на Спенсера:
– Я не хотела убить его. Я хотела сделать ему так
больно, как он сделал мне... но это было ошибкой... и из-за этой ошибки погиб
Джед.
Она с лихвой заплатила за свою ошибку, за свой промах. Она
потеряла брата, дом, семью. Да, чертовски высокую цену ей пришлось заплатить за
грехи Тома Паркера. Спенсер вдруг представил себя на ее месте: он сделал бы то
же самое, только уж он бы не промахнулся.
– Теперь ты должна постараться забыть об этом. Ведь
ничего уже не изменишь. Ты должна перестать винить себя в этом.
– Но я никогда не смогу этого сделать.
– Это неправда. – Он сел на кровати, и она села рядом.
Он ласково обнял ее за плечи. – Ты никого не убивала. Понимаешь меня, Кристел?
– Она отрицательно покачала головой, и он понял, что, наверное, ему никогда не
удастся переубедить ее. Она всю жизнь в душе будет уверена, что это она
виновата во всем: и в том, что Том изнасиловал ее, хотя она никогда не давала
ему к этому повода; и уж конечно, будет считать себя виновной в смерти брата.
То, что она поверила в это, уже и так полностью изменило ее жизнь, и Спенсер не
хотел больше убеждать ее и заставлять мучиться еще больше. – Теперь ты должна
думать о своем будущем и обо всем хорошем, что ждет тебя впереди. Теперь ты
поешь и, может быть, когда-нибудь станешь очень знаменитой. – Он улыбнулся. – И
теперь у тебя есть я, мы наконец-то вместе.
«Надолго ли? Может, всего на минуту... или на день... а
может, и на всю жизнь...»
Она улыбнулась и нежно поцеловала его в щеку, а он ответил
ей страстным поцелуем в губы. Они целовались и думали о том, что их ждет, какое
будущее им уготовано и будут ли они вместе. Но сейчас рано об этом думать. Их
отношения стали совсем другими. Прошло немало времени, пока она наконец
успокоилась, перестала плакать и уютно улеглась рядом с ним.
– Ты действительно думаешь, что в один прекрасный день
я могу стать знаменитой? – В это было трудно поверить, но ей так хотелось
помечтать вслух, тем более что он сам завел этот разговор, и ее это очень
обрадовало.
– Да, я так думаю. И верю в это. У тебя просто удивительный
голос. Когда-нибудь ты станешь настоящей звездой, Кристел. И я от всей души в
это верю.
– Но я не знаю, с чего начать. – Ей казалось, что
расстояние от Голливуда до Сан-Франциско можно измерять световыми годами. И
все-таки мечта не покидала ее, и то, что она делала сейчас, ей очень нравилось.
– Дай себе время. Ты же только начала. Для тебя вообще
жизнь только начинается. Когда тебе будет столько же, сколько сейчас мне, люди
будут выстраиваться в очереди, чтобы получить возможность услышать твое пение.
Она рассмеялась в ответ, и ее длинные светлые волосы приятно
защекотали ему плечо.
– Спасибо, дедуля... – поддразнила она.
– Имей хоть немного уважения к старшим. – Он начал
ласкать ее бедра, и в следующую минуту она опять оказалась в его объятиях.
Разговоры были на время забыты, она всем телом и душой принадлежала ему. Сейчас
у нее было все, чего она хотела, даже мечта о Голливуде меркла перед тем
счастьем, которое давал ей Спенсер.
