– Я ездила верхом. Я ведь не знала, что понадоблюсь
тебе.
– Твоя сестра плохо себя чувствует. Я хочу, чтобы ты
пошла и помогла ей. – Кристел кивнула. Бекки никогда не чувствовала себя
хорошо, во всяком случае, Кристел об этом не слышала. – Она хочет, чтобы ты
посидела с Вилли. – Все та же старая история.
В раковине Оливия оставила грязную посуду. Кристел помыла ее
и пошла через поле к коттеджу. Том слушал радио, комната вся пропахла запахом
пива. Маленький Вилли ползал по полу в распашонке и ползунках. В комнате царил
страшный беспорядок, а Бекки лежала в спальне на кровати и курила сигарету.
Кристел спросила, будет ли она завтракать, и сестра кивнула, даже не взглянув
на нее. Кристел пошла назад в кухню, чтобы приготовить ей сандвич.
– Сделай мне один, хорошо, малыш? – попросил ее Том
пьяным голосом. – И дай мне еще одну бутылку пива из холодильника, ладно?
Кристел прошла в гостиную, отдала Тому пиво и взяла на руки
Вилли. Малыш занимался тем, что лил в пепельницу молоко из своей бутылочки с
соской. Он радостно загугу-кал, когда Кристел взяла его. От него отвратительно
пахло, и Кристел поняла, что никто не подумал поменять ему ползунки с самого
утра.
– Где это ты пропадала? Я слышал, как мама искала тебя
повсюду. – На Томе была нижняя рубашка, под мышками проступали пятна пота, он
весь напрягся, наблюдая за Кристел. Его жена стала толстой и вечно жаловалась.
Эти женщины были настолько разными, что никто бы не подумал, что они сестры.
– Ходила к друзьям, – кратко ответила Кристел, держа на
руках ребенка.
– Завела себе дружка?
– Нет, – фыркнула она, направляясь обратно в кухню. Ее
ноги казались еще длиннее из-за джинсов. Он залюбовался ее фигурой, пока она
делала ему сандвич.
Только к обеду Кристел смогла попасть домой. Она успела
убраться, приготовить завтрак, искупать малыша Вилли. У нее сердце разрывалось
на части, когда она видела, как они с ним обращаются. А теперь у них будет еще
один ребенок, который тоже будет расти без присмотра, как дикая трава, крича по
полдня от голода, пока Бекки соизволит приготовить малышу обед. Том куда-то
ушел, прежде чем она закончила, и Кристел вздохнула с облегчением. Ей совсем не
нравился взгляд, которым он смотрел на нее, и все его вопросы насчет дружков. У
нее нет никаких дружков. Никого, кроме Спенсера, да и то в мечтах. Остальные
слишком боялись Кристел, и ее это вполне устраивало. Ни с одним из этих парней
она не согласилась бы даже поговорить. Они все слишком зависимы от этой долины.
Они даже представить себе не могут, что вокруг существует огромный мир, и никто
из них никогда не пытался открыть его для себя. В отличие от Кристел, мечты
которой всегда были устремлены далеко за пределы Александровской долины.
Бекки и не подумала поблагодарить сестру. Дома, на ранчо,
мать заставила ее фаршировать помидоры к обеду. Кристел сделала все, что ей
велели, но устала смертельно и, отказавшись от обеда, сразу же пошла в постель.
Она немного подумала о Хироко и пообещала себе, что обязательно завтра
выберется навестить их после церкви. Надо только придумать, как улизнуть от
матери и сестры. А то они постоянно находят для нее кучу работы. При отце все
было совершенно иначе. Когда она в течение двух летних месяцев помогала отцу на
ранчо, ведь кто-то готовил еду, убирал комнаты и на кого-то они ведь кричали и
без нее. Она замечала, с какой ненавистью смотрит на нее мать. Оливия презирала
ее, но почему – девушка не могла понять, ведь она ничего плохого не делала, она
просто очень любила отца.
В июне закончились занятия в школе, осталось отучиться всего
один год. А что потом? Жизнь останется прежней. Кристел будет продолжать делать
для них всю эту работу на ранчо и смотреть, как Том разрушает все, что с таким
трудом строили ее отец и дед, приводит в упадок ранчо, которое ее отец так
любил. В конце этого года он собирался вырубить виноградники, так как не успел
вовремя засадить их, и он уже продал большую часть скота, мотивируя это тем,
что с ним слишком много возни. Он положил деньги в банк на свое имя, и это
заметно пошатнуло доход ранчо.
Второй малыш Бекки родился сразу после того, как Кристел
перестала ходить в школу. На этот раз родилась девочка, точная копия своего
отца. Но Кристел привязалась к дочурке Бойда и Хироко, и она по-настоящему
радовала ее сердце. Супруги крестили ее в Сан-Франциско и попросили Кристел
быть ее крестной. После этого ей пришлось очень долго объяснять матери, где она
отсутствовала целый день, но на этот раз Кристел согласилась поехать с ними, ее
заранее притягивало то, что она там увидит. Она вернулась в долину довольная и
полная новых впечатлений.
В этот год стояло замечательное лето. Кристел исполнилось
семнадцать, она проводила целые дни у Бойда и Хироко, забавляясь с их дочуркой.
Малышка Джейн очень походила на Хироко, и в то же время в ней все больше черт
появлялось от Бойда: выражение глаз, улыбка и, конечно, темно-рыжие волосы, как
бы смесь из цвета волос Бойда и Хироко. Кристел целыми часами могла лениво
валяться на траве под деревом в их садике, забавляясь с девочкой, чувствуя
тепло, исходящее от весело смеющейся малышки. Эти визиты к ним стали для нее самым
счастливым времяпрепровождением. Домой она возвращалась только к вечеру, когда
нужно было помочь матери и бабушке готовить обед. Как и Том, мать время от
времени подозревала ее в том, что она завела себе дружка, и постоянно твердила
ей, что она должна помогать Бекки с ее детьми. Но Кристел было не до них.
Впрочем, как и Бекки. Все в долине говорили о том, что Том опять завел шашни с
Джинни Вебстер. И Кристел верила в это. Она как-то спросила об этом у Бойда. Он
пожал плечами и сказал, что не верит в сплетни, но при этом покраснел так, что
его лицо сделалось такого же цвета, как и его волосы. Значит, это правда, и
Кристел задумалась, а мог бы Том позволить себе такое, будь жив Тэд Уайтт? Но
теперь это не имело значения. Тэд умер, и Том Паркер мог делать все, что ему
заблагорассудится.
Том и Бекки крестили девочку в конце лета, незадолго до
того, как начались занятия в школе. Но на этот раз мать не устраивала большого
застолья, и Спенсер не приехал. Они пригласили на обед лишь несколько друзей,
Том напился и рано ушел домой, в то время как Бекки сидела на кухне с матерью и
плакала. Кристел медленно спустилась к реке и села возле того места, где был
похоронен отец. Ей с трудом верилось, что еще год назад он был жив, а она
сидела на качелях, разговаривая со Спенсером. Кристел понимала, что была тогда
еще ребенком, чего нельзя было сказать о ней теперь. Прошедший год оказался
очень тяжелым, слишком велика была утрата и слишком глубока была скорбь. Ей
всего семнадцать, но можно с уверенностью сказать, что Кристел Уайтт стала
взрослой женщиной.
Приглашение пришло в офис, и Спенсер улыбнулся, увидев его.
Отец оказался прав. Он уже прочел об этом в газетах неделю назад. Гаррисон
Барклай назначен в Верховный суд, и Спенсер Хилл приглашен на банкет в честь
его назначения.
Для Спенсера год выдался удачным, наполненным тяжелой
работой, общением с людьми, которые ему нравились. Андерсон, Винсент и Соброк
оказались слегка старомодными, но ему это импонировало. И дела у него шли
отлично. Он стал уже ассистентом одного из партнеров. Отец тоже был им доволен.
Поначалу у них с отцом возникли некоторые разногласия, в основном из-за
Барбары. В то лето, когда он приехал домой, его родители сняли дом на
Лонг-Айленде, и Барбара со своими дочерьми провела в нем большую часть августа.
Алиса и Вильям Хилл решили, что Спенсер тоже должен поехать туда. В конце
концов он понял, что этого ему не избежать. Он провел там два уик-энда. Барбара
тоже жила там. Сердца его родителей наполнились надеждой. Мать постоянно
говорила, как она его ждала, отец добавлял, что она, без сомнения, любит его. В
результате Спенсер взорвался. Она ждала вовсе не его, а Роберта, и вовсе не его
вина, что брат убит на войне в Тихом океане. Она милая женщина, и ему очень
нравились племянницы, но она вдова Роберта. Спенсеру достаточно, что он стал
адвокатом. Он не обязан ни родителям, ни своему старшему брату настолько, чтобы
еще и жениться на его вдове.
