– Наверняка нет. Знаешь, она предпочтет сгореть в аду,
нежели проговориться. Мне кажется, она убедила себя, что обязана сохранить
незапятнанной репутацию родителей.
Да, похоже, судмедэксперт надобен ей не меньше, чем
адвокат. – Он широко улыбнулся Молли. Снова работать с ней в паре? Это
явно было ему по душе. Она блестящий специалист, да к тому же у него время от
времени мелькает слабенькая надежда на то, что между ними возникнет романчик.
Но ничего подобного между ними сроду не бывало, и в глубине души он знал, что и
не будет. Но воображать себе это было забавно, однако эти романтические
мечтания никоим образом не сказывались на работе.
– И какие у тебя соображения? – Молли выглядела
озабоченной.
– Думаю, она попала в переделку. И в чем же конкретно
ее обвиняют?
– Я еще не вполне уверена. Поговаривают об умышленном
убийстве, но, думаю, трудненько им будет это доказать. Никакого «наследства»
ведь на поверку не оказалось, так что мотивов для умышленного убийства у нее не
было. Только дом да закладная и еще доля в деле, которую, как утверждает
компаньон покойного, тот обещал ему.
– Так-то оно так, но ведь девочка могла и не знать об
этом, правда? Могла она и не подозревать, что при таких обстоятельствах
претендовать на наследство она не может. Нет, дело тянет на умышленное
убийство, особенно если суд того захочет.
– Если она станет отрицать, что намеревалась покончить
с ним, тогда возможны варианты, – с надеждой сказала Молли. – Но это
все равно от пятнадцати лет лишения свободы и выше. Когда она освободится, ей
будут все сорок, а может, и того больше. Правда, это не смертный приговор.
Грейс уже сказали, что ее будут судить как взрослую. Упоминали и высшую меру.
Но если она только расскажет, что на самом деле стряслось, ты сможешь добиться
пересмотра дела, истолковать это как убийство непредумышленное.
– Да-а… Ну и конфетку ты мне подсунула!
– Так берешься или нет?
– Возможно. Похоже, все убеждены, что дело
решено, – ведь папочка был фигурой, да еще какой, и снисхождения к девочке
в городе не дождешься. Видно, придется просить о переносе слушания дела в
другой судебный округ. В любом случае я попробую.
– Не хочешь сначала повидать ее?
– Ты шутишь? – Он хохотнул. – Непонятно
разве, кого именно я защищаю? Я не нуждаюсь в представлении. Мне просто надо
знать, что у меня есть шанс.
Будет классно, если она заговорит и поведает, что случилось.
А если нет, то ей светит пожизненное заключение или же кое-что похуже. Ей
придется развязать язычок, – честно сказал он.
Молли согласно кивнула.
– Может, она и заговорит, если поверит тебе, – с
надеждой в голосе сказала Молли. – Я сегодня же собираюсь с ней увидеться.
Мне надо еще написать заключение, может ли она по состоянию здоровья предстать
перед судом. Но для меня все уже ясно как день. Я просто немного тяну резину –
хочу за ней понаблюдать. Сдается мне, ей просто нужно побыть с
кем-нибудь. – Молли выглядела искренне обеспокоенной.
– Сегодня же буду там, если защиту поручат мне. А пока
дай пораскинуть мозгами, с чего начать. Позвони мне где-нибудь ближе к ленчу,
ладно?
Он черкнул в блокноте имя и фамилию Грейс и номер дела, а
Молли искренне поблагодарила его, прежде чем они расстались. Для нее было
огромным облегчением даже просто надеяться, что именно он будет защищать Грейс
на суде. И если есть хоть малейший шанс спасти девочку, именно Дэвид Гласе, и
никто другой, этого добьется.
Молли так и не удалось позвонить ему сразу после двух, а
когда она наконец улучила минутку, его уже не было на месте. Она снова попытала
счастья в четыре часа, начав уже беспокоиться. Она волчком целый день
прокрутилась, готовя документы для процессов и возясь с пятнадцатилеткой,
покушавшимся на самоубийство и сломавшим позвоночник. Он сиганул с моста прямо
на мостовую, и, если можно так выразиться, молодость и здоровье подвели его.
Даже Молли втихомолку считала, что лучше было бы ему умереть, чем провести
остаток дней без движения, лишь шмыгая"носом и шевеля ушами. Даже дар речи
практически был утрачен. Дэвиду она позвонила снова уже в конце дня и
извинилась за задержку.
– Да что там, я сам только что ввалился, – ответил
он.
– И что они говорят?
– Удача. Для них это дело решенное. Она хотела денег,
этих жалких грошей – так они считают.
Или же просто не знала, насколько болезнь матери подточила
их бюджет или что не сможет получить наследства, порешив родителя. Они
убеждены, что убийство было задумано и спланировано или, на худой конец, они
полаялись, она взбесилась, впала в неистовство и выстрелила. Если верить им, то
все просто, что твои пять пальцев. Убийство при отягчающих обстоятельствах – в
худшем случае. Просто убийство – в лучшем. Так или иначе, это от двадцати лет
до пожизненного заключения или даже смертный приговор. Если они всерьез
распалятся.
– Но она же еще ребенок… она девочка… – Слезы
навернулись на глаза Молли от одной мысли о том, что… И тут же она упрекнула
себя за то, что позволила себе так расчувствоваться. Но она ничего не могла с
собой поделать. Тут налицо вопиющая несправедливость! – А если это… это
все-таки была самозащита?
– Пока не знаю. Нет ровным счетом никаких доказательств
того, что он на нее нападал или угрожал ей, если, конечно, не подтвердится твоя
бредовая версия об изнасиловании. Дай мне шанс, детка. Мне передали дело всего
два часа назад, я с Грейс еще даже и не виделся. Официальное предъявление
обвинения отложено, по крайней мере этого не будет, покуда я с ней не поговорю.
А это случится завтра в девять утра. Думаю добраться до нее часов в пять, если
к этому времени все здесь разгребу и освобожусь. Хочешь, пойдем вместе? Это
может ускорить дело, и лед тронется – ведь тебя она уже знает.
– Сдается мне, я ей не нравлюсь. Я слишком уж упорно
расспрашивала ее об отце, а ей это было неприятно.
– Смею надеяться, перспектива смертной казни понравится
ей еще меньше. Предлагаю встретиться там в пять тридцать. Ты как?
– Я буду. И… знаешь что, Дэвид…
– Что?
– Спасибо за то, что впрягся в это дело.
– Мы сделаем все, что сможем. Увидимся в пять тридцать
в Центральной.
Вешая трубку, Молли отчетливо осознала, что тут мало сделать
все возможное – тут надо молить небеса о чуде.
Глава 3
Молли Йорк и Дэвид Гласе встретились у входа в тюрьму ровно
в половине шестого и тотчас же поднялись к Грейс. К тому времени Дэвид забрал
из полицейского участка все материалы дела, а Молли захватила все свои записи,
а также отчет судебных медиков. Дэвид проглядел их еще в лифте, а при виде
фотографий у него глаза полезли на лоб.
– Выглядит так, словно кто-то отделал ее бейсбольной
битой. – Он искоса взглянул на Молли.
