– Бишоп? – Петр вопросительно взглянул на Меншикова. – Англичанин, что ли? Не бывало такого, чтоб англичанин в сухопутную армию шведскую пожаловал! Другое дело – морем, а сушею англичанин не очень горазд воевать!
– Не слыхал такого, мин херц, – поддакнул Меншиков. – Реншильда знаем, Росса знаем, Шлиппенбаха тож, об иуде Мазепе известно нам, а ни о каком Бишопе в стане неприятеля и не слыхано.
– А вот он, генерал Бишоп! – сказала Сильвия и протянула Петру фотографию министра обороны ВША, который решил лично командовать отрядом морских пехотинцев, заброшенных в Россию.
Петр не столько смотрел на самого Бишопа, который в спецназовском камуфляже стоял на фоне белой стены, сколько щупал бумагу и гладил матовую поверхность фото. Потом попробовал угол фотографии на зуб и произнес:
– Диковинный портрет, никогда такого видеть не приходилось. Это не из Европы, а? Из стран восточных, из Китая, а?
Несмотря на серьезность, нешуточность ситуации, Афанасьев с трудом сдержал улыбку: уж больно ловко государь угадал место, где был сфотографирован генерал Бишоп. Самому министру такое угадывание едва ли польстило бы. Затем Петр обратил внимание на самого американского военачальника. Он прищурился и спросил:
– А что это сей, по твоим словам, генерал выряжен, как конюх? В пятнистом кафтане дурного покроя? И волосы носит не по шведскому образцу. Да и не по аглицкому тоже. Что же это за генерал такой? И каково его войско?
– Пятьсот человек, не меньше.
Меншиков захохотал, показывая прекрасные ровные белые зубы (редкость для тех времен):
– Пять сотен? И все в таком дурацком платье? Ну, тогда наше войско точно напугается, вся инфантерия, артиллерия и семнадцать кавалерийских полков, общим счетом до сорока двух тысяч исчисляемые!
– Ты погоди скалиться, – остановил своего любимца царь. – Говоришь, небывалое у них оружие? Это какое же?
– Автоматическое с лазерным прицелом, – вступил в беседу Ковалев. – Полуавтоматическая винтовка MX-120, табельное оружие американской армии. Пистолеты-пулеметы «Узи», американская модификация Ф78. – И, не ограничиваясь словами, Колян Ковалев извлек из-под одежды названный последним пистолет-пулемет и, вскинув его, короткой очередью изрешетил стоявший в углу панцирь. Пули прошили его навылет с той же легкостью, с какой нож режет масло. Изуродованный доспех отлетел к туго натянутому полотнищу шатра и с грохотом повалился на пол. – Кроме того, в их распоряжении имеются гранатометы «Скорпио-МЗ», а также лазерные пистолеты «Деструктор-1М», новейшая модель. С фотонными ускорителями. Правда, «деструкторы» – последняя разработка, они еще не опробованы в деле и могут давать сбои, – таким тоном, как будто эта информация могла утешить остолбеневших царя Петра и Меншикова, добавил разговорчивый банкир.
– Ядреный бензол… – только и донеслось до ушей Афанасьева, Сильвии и Ковалева.
После наглядной демонстрации образцов иноземного оружия Александру Даниловичу сразу стало не до веселья. Петр же с самого начала был серьезен и сосредоточен, потому именно он задал ключевой вопрос:
– А каким образом стало известно все это и вообще… откуда взялся этот резерв Карла? Никогда не знал, и не доносили мне, что есть у него такое оружие.
– Да Карл тут, собственно, и ни при чем, – сказал непосредственный Ковалев, который привык называть вещи своими именами. – Тут, Петр Алексеевич, вот в чем загвоздка. Все эти уроды прибыли из будущего. Ну, в смысле, прошло триста пятьдесят лет, и наизобретали разного оружия, которое они вот сюда приволокли. Как это бы попроще?.. Ну, вот если бы ты со своим войском взял да и отправился бы куда-нибудь на Чудское озеро, где Саня Невский грохнул немчуру, и стал бы палить по рыцарям. Пороха-то тогда не знали, вот что! Невский недоумевал бы точно так же, как вот ты сейчас.
Петр вскочил и одним резким движением бросил свое длинное тело к Ковалеву. Схватил того за отвороты кафтана и крикнул:
– Ну? Врешь? Что ты мне тут такое сбрехнул? Какой Невский, какие немцы? Голову мне морочишь, плут? А вот говори по истине!
– Да чтоб мне… – побожился Николай Алексеевич и для пущей убедительности прибавил выразительный оборот, встречающийся в употреблении у Александра Даниловича Меншикова.
Как ни странно, именно этот аргумент вызвал у Петра доверие. Он хлопнул Ковалева по плечу и обыденным голосом (как будто гости из будущего приходили к нему каждый день за завтраком, обедом и ужином) произнес:
– А вы, стало быть, тоже оттуда? Из этого вашего… будущего? Зело прелюбопытно! Ладно, после разбирать будем, сейчас же учиним подготовку к встрече неприятеля.
И Петр даже не стал слушать рассказ о том, каким образом Афанасьев, Сильвия и Ковалев, прибыв в 1709 год в составе огромного отряда морской пехоты во главе с генералом Бишопом, оказались под Полтавой, осажденной войском короля Карла. Не стал Петр Алексеевич слушать и о том, как генерал Бишоп пришел к королю и стал на топорном английском излагать свои цели, пересыпая речь словечками «о'кей», «ол'райт» и «данкис эсс»
[18]
. Карл X, раненный при рекогносцировке и перепоручивший все дела фельдмаршалу Реншильду, слушал вполслуха и никак не мог понять, что же хочет от него этот по-дурацки одетый и невесть откуда взявшийся тип. К тому же король знал по-английски, как бы сейчас сказали, в рамках школьного курса на слабую «троечку».
– Таким образом, – закончил генерал Бишоп, – при помощи моих молодцов и лучшего в мире американского оружия мы нанесем русским сокрушительный удар и свалим этого дикаря, варварского царя Петра, который не понимает, что американская демократия – лучший в мире государственный строй.
Король Карл X, который понимал в американской демократии примерно столько же, сколько житель Папуа и Новой Гвинеи в сопромате и высшей математике, поежился и, глухо застонав от боли, сказал фельдмаршалу Реншильду:
– Если он хочет примкнуть к нам, то скажи, чтобы он составил четвертую пехотную штурмовую колонну. Всего их будет четыре.
– У меня есть свой план боя, – важно заявил генерал Бишоп, понимавший в стратегии и тактике этого самого боя не намного больше, чем упомянутый папуас в сопромате. Военные таланты генерала Бишопа ограничивались умениями водить вертолет, стрелять, а также диким голосом орать в трубку: «Тррррретья эскадрилья!!! На вылет!»
Фельдмаршал Реншильд свирепо посмотрел на Бишопа и проговорил жалобным бабьим голосом, чрезвычайно не вязавшимся с внушительной внешностью военачальника и сутью того, что он старался донести до залетного америкоса:
– Я думаю, сударь, что у каждого военного должно быть в крови умение подчиняться приказу. Или вы хотите, чтобы мы передали вам главнокомандование штурмовыми колоннами и армией в целом? Мы вас видим первый раз.
– Да ну? – искренне удивился генерал Бишоп, который полагал, что каждый человек Земли хоть раз видел его тупую харю – по ТВ, в Интернете или в голографических заставках новых мониторов «Епископ G132». – В самом деле? То-то я смотрю, вы как-то странно, чтоб меня…
