Книга Миссия «Демо-2020», страница 53. Автор книги Антон Краснов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Миссия «Демо-2020»»

Cтраница 53

Обычно тихий и немногословный Ковбасюк вдруг поддержал Афанасьева:

– В самом деле, мистер Буббер, вы вели себя… не совсем умно. Я понимаю, что действия Жени, по стечению обстоятельств, привели к тому, что мы вот тут сидим, в этом застенке. Но самое смешное состоит в том, что мы сидим тут абсолютно, абсолютно ЗАСЛУЖЕННО.

Тут выпучили глаза и Афанасьев, и Буббер. Один голландец, мутный, полусонный и продолжающий страдать от похмелья, никак не отреагировал на фразу Ковбасюка. А реагировать было на что. В конце концов, бывший чучельник говорил не так уж и часто, а если открывал рот, то порой мог выдать такое… Как вот сейчас.

– То… есть? – наконец проговорил Афанасьев. – То есть как это, Ковбасюк.., так это ты – ты хотел убить царя Петра?

– Я этого не говорил. И никого я не хотел убить, я вообще всю ночь спал.

– Уф-ф! А что же ты сказал о том… о том, что мы тут находимся заслуженно, а? – брякнул Буббер.

– А ты что хотел? Мы прибыли сюда заменить законного царя его клоном, безмозглым существом, которое было бы марионеткой, проводило бы любой закон, развязывало бы любую войну… Словом, делало бы все, о чем его только попросят те, кто им управляет. То есть мы. По-моему, это было очевидно с самого начала. А теперь нас арестовали за то, чего мы, кажется, не делали – ПОКА не делали. То есть злоумышляли против царя.

– Что за чушь ты несешь?! – взвился Буббер.

– А, между прочим, он несет не такую уж и чушь, – задумчиво отметил Афанасьев. – Он прав. Боюсь, что если нас вздернут на дыбу, то придется признаться во всем. Сложнее всего будет объяснить Ромодановскому про машину времени. Зато информашку о замене царя на марионетку он легко усвоит. В русской истории еще не такое бывало и то ли еще будет. А самая жуткая и непредсказуемая свистопляска начнется, если мы… если мы все-таки выполним наше, задание. То есть подсунем нашим пращурам совершенно политкорректного, демократичного и безмозглого правителя.

«Интересно, сколько он продержится на троне, хе-хе?..» – внес свою лепту в беседу бес Сребреник.

Ковбасюк, который тоже слышал несносного инфернала, выговорил одними губами:

– Да боюсь, что недолго. Н-да. Только, наверно, если все пойдет так, как идет сейчас, мы до того времени не доживем.

Зловещее замечание Ковбасюка заставило всех умолкнуть. Наверно, каждый подумал, что не так уж и неправ был Петр, когда велел арестовать всех, и каждый теперь невольно подозревал всех остальных и неприязненно думал об этом: зачем, зачем все это нужно?..

Афанасьев сидел скорчившись в самом углу подвала и даже не слышал о том, что говорит ему, надсаживаясь, неугомонный бес Сребреник. Он думал совсем не о том, что в любой момент может возвратиться дядюшка Федор Юрьевич и повелеть своему кату Матроскину вздернуть всех их на дыбу, одного за другим. И допросить сначала с пристрастием, потом с особым пристрастием – выведать всю подноготную, всю подлинную правду, согнуть в бараний рог. в три погибели. Евгений сидел и думал о том, что для всех последующих времен, быть может, лучше, что их, миссионеров дурацкого проекта «Демократи-затор-2020», остановили в самом начале. Сразу. Когда еще никто ничего не успел сделать.

Только один участник миссии остался на свободе. Глава, руководитель. Сильвия фон Каучук. Обладательница целой груды знаний и черного пояса по карате, выглядевшего здесь, в России конца XV века, мягко говоря, страшно. Женщина-глыба…

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Неучтенная родня царя Петра

1

Сильвия фон Каучук сидела напротив всешутейшего и всепьянейшего патриарха всея Яузы Никиты Зотова и размышляла. Подумать было о чем. Хоть она и оставалась на свободе, все же в любой момент могла угодить в застенок приказа Тайных дел, а там все были отнюдь не так любезны, как в Преображенском дворце царя и особенно в доме генерала Франца Лефорта в Немецкой слободе. К тому же она подозревала, что Петр не зря вызвал к себе Ромодановского, который отбыл было с задержанными «злочинцами» – миссионерами Афанасьевым, Буббером, Ковбасюком и примкнувшим к ним голландским негоциантом.

Очередное безобразное пиршество было в самом разгаре. По сути, оно мало чем отличалось от того, что было в доме Лефорта в прошлую ночь, так что даже нет смысла давать развернутое его описание. Все те же шуты, тот же Никита Зотов, те же царские любимцы, пьяный поп Булька как пародия на всю Церковь. Одним из последних прибыл князь Ромодановский, и при его виде Сильвия невольно задрожала. Из всех присутствующих только он, князь-кесарь Федор Юрьевич, знал о судьбе четверых несчастных, что были обвинены в злых умыслах против великого государя и даже попытке покушения на его, государя, жизнь. В припухлых складках лица Ромодановского, в его маленьких, умных, водянистых глазах фон Каучук тщилась прочесть свой приговор и приговор тем, которых уже нет с нею. Ведь здесь умеют проникать даже в самые тайные помыслы!.. Впрочем, Федор Юрьевич лишь поздоровался с молодым царем, а потом молча уселся на отведенное ему почетное место и принялся уписывать еду, запивая ее вином. Прием вина и яств чередовался с употреблением рюмочек тминной водки, и постепенно Сильвия Кампанелла успокоилась.

Сбоку донесся голос Меншикова. Этот летал по всей пиршественной палате, по распоряжению великого государя оделяя тех или иных присутствующих чашами вина, как это заведено по древнему обычаю. Правда, совсем не по древнему обычаю Алексашка дергал бояр за бороды и длинные рукава, а штатный царский шут Яшка Тургенев к тому же плевался и сквернословил, всячески понося бояр и изобретательно проходясь по их родне. В один из коротких промежутков, когда Меншиков отдыхал от разносов чаш, он сел рядом с Сильвией и, хитро прищурив один глаз, сказал:

– Горюешь? О друзьях своих горюешь? Так я насчет их только что с Федором Юрьевичем перемолвился.

У Сильвии перехватило дыхание.

– И что с ними? – спросила она, впрочем быстро справившись с волнением.

– А ты молодцом! – одобрил Меншиков. – Другая раскисла бы, завыла, а ты и глазом, я смотрю, не моргнула. Люблю таких! Была б мужиком, далеко пошла бы!

Сильвия не стала произносить очередную пламенную речь о роли женщин в поступательном историческом процессе. Это было бесполезно. Меншиков, не моргая, смотрел на нее своими нахальными синими глазами, а потом наконец соблаговолил сообщить:

– Живы-здоровы. Сидят в застенке у Микешки-палача. Да ты не моргай так. Микешка – зверь, он бы их уже на кусочки растерзал, хоть и морда добродушная. Но Федор Юрьич понапрасну кровей не льет, даром что свиреп на вид. Розыск учинят, разберутся. И не таких разбирали и до истины своим умом и Божьим соизволением доходили.

Александр Данилович хотел сказать еще что-то, но тут его настиг голос Петра:

– Данилыч, что-то у нас боярин Боборыкин заскучал. Кузьма Егорыч! Али мы тебе чем не угодили? Али скучно у нас в столовой палате государевой? Али вина царские тебе кислы показались?

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация