— А как бы ты справился, если бы я не пришла?
— Продолжал бы кипеть от злости. До сих пор. — Он улегся на тележку и закатился под джип.
— Я спрашивала о джипе, но предпочитаю твой ответ. — Паркер наклонилась в салон, повернула руль. — Так?
— Да, красиво. Отсюда открывается отличный вид.
— Подразумевалось, что ты будешь смотреть на то, что происходит под джипом, а не под моей юбкой.
— Я могу совместить. Влево, Классные Ножки.
— Как ты думаешь, твоя мама хотела бы прийти к нам на обед в День благодарения? — Не дождавшись ответа, Паркер закатила глаза к потолку. — Или обед в День благодарения в нашей ситуации неуместен?
— Подожди минутку.
Мэл выкатился из-под джипа, схватил какой-то инструмент и закатился обратно. Послышался негромкий лязг.
— Поверни еще раз. Есть.
Мэл выкатился, поднялся на ноги и подошел к одной из огромных шин. Интересно, почему он назвал ее колесом? Она-то считала колесом то, на что надевается шина… или это диск? И вообще, какая ей разница, черт побери?
— В такой ситуации я еще никогда не был.
— Понимаю.
— Нет, не понимаешь. — Мэл начал орудовать — судя по громкому шипению — пневматическим инструментом. — Я бывал в ситуациях, но эта ни на что не похожа.
— Малком, я прекрасно тебя понимаю. Для меня это тоже новая ситуация. И я пойму, если, с твоей точки зрения, традиционный семейный обед в нее не вписывается.
— Давай попробуем и посмотрим, что получится. Маме точно понравится, но она засыплет меня кучей вопросов насчет дресс-кода или…
— Строгий вечерний костюм.
Секунд пять Паркер невозмутимо следила за покрывшимся испариной лицом Мэла и наконец не выдержала и расхохоталась.
— Ради бога, Малком. Никакого дресс-кода. Большую часть дня, как в большинстве американских семейств по меньшей мере, мужская половина будет смотреть по телевизору футбол.
— Держу пари, что клюквенный соус не вывернут из консервной банки, как в большинстве американских семейств.
— Угадал. Я сама поговорю с твоей мамой.
— Большое спасибо, но она все равно подвергнет меня допросу третьей степени и не отстанет, пока не заставит надеть костюм.
— Тебе очень идет костюм. Почему эти шины такие большие?
— Потому что хозяин джипа выпендрежник. — Мэл нажал на кнопку подъемника и отпустил, когда шины коснулись пола. — Я должен еще раз проверить рулевое управление и сбалансировать колеса. — Он окинул взглядом джип, затем стоящую рядом женщину. — Пожалуй, я могу сделать это и утром. Почему бы мне не отмыться, запереть мастерскую и отвезти тебя поужинать?
— Поздновато для ужина.
Поскольку у него не было часов, он вытянул шею и посмотрел на циферблат ее часиков.
— Да, наверное, разве что ты не ужинала.
— У меня есть предложение получше. Почему бы тебе не отмыться, запереть мастерскую и поехать ко мне домой? Я на своей машине, ты на своей. Я поджарю тебе яичницу. Сегодняшнее фирменное блюдо.
— Отлично. Знаешь, Паркер, я рад, что ты заехала.
Паркер схватила телефон, уже скатываясь с кровати. На часах еще не было пяти утра, а пятничная вечерняя невеста уже проснулась.
— Доброе утро, Ли. Как… — Она умолкла и ускользнула в гостиную, пытаясь вникнуть в текущий кризис.
— О, мне так жаль. Нет, об этом не беспокойся, я могу уделить тебе весь день. Ты не должна тревожиться ни о чем, что касается свадьбы. Если будешь разговаривать с Джастином, скажи ему, что мы все думаем о его маме. Не волнуйся, Ли, мы справимся… оставь это мне. У меня только один вопрос: может ли кто-то из других шаферов заменить главного?
Паркер слушала, прикидывала. Слава богу, невеста сохраняет спокойствие, несмотря на то что главный шафер улетел в Сиэтл в день ее свадьбы.
— Хорошо. Да, тогда нам не хватит одного шафера. Может быть, Чэннинг пригласит кого-нибудь из своих знакомых? Да, я понимаю, что в последний момент, и фигура должна быть, как у Джастина. Уже некогда искать такой же смокинг и сорочку.
Паркер приоткрыла дверь в спальню, задумчиво поджала губы, прищурилась. Воспользовавшись ее отсутствием, Малком раскинулся на кровати по диагонали.
— Кажется, у меня есть то, что нужно. Конечно, вы с Чэннингом его не знаете, но… Нет, не думай об этом. Я посмотрю, что можно сделать, и перезвоню. Обещаю тебе, мы обо всем позаботимся. Дай мне час.
Паркер вернулась в спальню, на ходу разрабатывая стратегию.
Для начала не помешает смягчить жертву.
Паркер скользнула в постель, прижалась к спине Малкома. «Придется нелегко, но кто-то же должен это сделать», — думала она, поглаживая его бок, проводя губами по его плечу.
Мэл был теплым и крепким. Паркер провела ладонью по его бедру, животу и ниже… и не разочаровалась. Ее пальцы снова заиграли на его бедре. Сосредоточившись на предстоящей задаче, она губами, руками разбудила его, перевернула на спину, увидела заблестевшие в темноте глаза.
— Доброе утро, — прошептала она, прокладывая цепочку поцелуев на его груди.
— Не спорю.
Паркер принялась легко покусывать его горло.
— Раз уж я проснулась, а ты такой… — Она добралась до его уха. — Надеюсь, ты не возражаешь, если я угощусь.
— Валяй, детка.
Паркер рассмеялась и оседлала его, затем скользнула выше так, чтобы ее груди оказались у его губ, и не спеша окунулась в ленивое наслаждение.
Она столько еще не знала о нем и, может, никогда не поймет его до конца, но здесь и сейчас они прекрасно понимали друг друга.
Ее тело, ее аромат, ее дыхание, ее вкус обволакивали его. Она скользила над ним дымчатой тенью, нежной фантазией, теплой женщиной. Она поглощала его, правила им, владела… и, изогнувшись в последнем отчаянном взрыве, увлекла его за собой.
Паркер причмокнула, словно кошка, слизывающая последнюю каплю молока, и растянулась на нем. И снова причмокнула.
— Отличный способ начинать день.
— Завтрак чемпионов.
— Ммм. Когда тебе на работу?
— К семи, может, к половине восьмого. С таким резким стартом я не прочь провести полчаса в спортзале. Сколько сейчас времени, черт побери?
— У тебя есть еще пара часов. Вечером вернешься?
— Да, я вернусь. — Он лениво провел пальцами вверх-вниз по ее позвоночнику. — Я могу приехать к четырем, если тебе нужна помощь.
— Это было бы здорово, поскольку именно вечерняя невеста подарила нам этот милый ранний старт. — Улыбаясь, Паркер повернула голову, поцеловала его в шею. — У нее проблема.
— Я обязательно приеду. Я перед ней в долгу.
