Паркер повернулась, и Мэл стремительно придвинулся к ней.
— Вовсе нет.
Ее глаза вспыхнули синими молниями, закованными в лед.
— Я не люблю, когда меня загоняют в угол.
— Ничего подобного, у тебя самой это здорово получается. Чертовски здорово. Я восхищен. Когда я занимался трюками…
— Трюками?
— В кино. Я же был каскадером. Если подворачивался случай, я наблюдал, как дрессировщики работают с лошадьми. Ты так же ловко управляешься с людьми. Впечатляет.
— Я бы сказала спасибо, но, думаю, на сегодня благодарностей достаточно.
— Можешь не благодарить. — Мэл чуть отступил. — Знаешь, мне нравится твой дом. Кому бы не понравился? Но я хочу сказать, мне по душе, как тут все устроено. Я люблю наблюдать и разбираться, как все работает.
— Как работает дом?
— Дом как дом и как бизнес. Полотно. — Паркер замерла с цветком в руке и недоуменно уставилась на Мэла. — Ты разрешаешь людям рисовать на нем такую картину, какую им хочется. Ты направляешь большинство мазков, возможно, подталкиваешь к определенным цветам, но в конце концов они получают то, что хотят. Хорошая работа.
— Спа… — Телефонный звонок спас ее от очередного «спасибо». — Привет, Бонни. Что я могу для тебя сделать?
Паркер отошла на несколько шагов, но Малком услышал истерические вопли еще до того, как Паркер отстранила телефон от уха.
— Я понимаю. Да, я…
Мэл послушал — а почему нет, черт побери — и начал сам вставлять цветы в вазу.
— Конечно, я понимаю. Но ты сейчас возбуждена, и это объяснимо. Уверена, что Ричи тоже. Успокойся, Бонни, не твоя мама выходит за него замуж, и, хотя он ей нравится, она не знает его так хорошо, как ты. Думаю, если бы Ричи не считал это просто глупой мужской традицией, он никогда бы тебе не рассказал. Однако он рассказал, и для меня это означает одно: он считает это всего лишь шуткой. Его брат просто сделал то, что часто делают братья.
Паркер на мгновение закрыла глаза и выковырнула из пластинки таблетку «Тамз».
— Да, я прекрасно понимаю, но ты выходишь замуж не за его брата. Я уверена, ни ты, ни Ричи не хотите рассориться из-за такой ерунды.
Она выслушала очередную тираду Бонни, не перебивая.
— М-да. Подожди. Ричи тебя любит? Так. Он прежде давал тебе поводы сомневаться в нем, не доверять ему? Неважно, что думаю я. Важно, что думаешь и чувствуешь ты. Но, поскольку ты спросила, я просто посмеялась бы и чудесно провела время со своими подругами и всю следующую неделю готовилась бы к свадьбе с мужчиной, которого безумно люблю.
Пока Паркер успокаивала невесту, Мэл расправил в вазе цветы, отступил и, сунув руки в задние карманы, принялся изучать результат.
— Хорошая работа, — похвалила Паркер.
— Неплохая. Итак… проблема?
— Ничего серьезного.
— Брат жениха нанял стриптизершу на холостяцкую вечеринку, и, как я понял, девица показала класс.
— Похоже на то. А невеста сорвалась с катушек, чему немало поспособствовали ярость и зловещие предупреждения мамаши… которая считает, что ни один мужчина не достоин ее малышки, и, не сомневаюсь, она всегда будет выискивать в Ричи недостатки.
— Невеста хотела, чтобы ты ее поддержала.
— Разумеется.
— И ты, утешая и успокаивая, ее же сделала виноватой. Ловко, ковбой.
— Если ты считаешь, что достаточно взрослая, чтобы выйти замуж, хватит плакаться мамочке каждый раз, как тебя что-то огорчает. И если ты веришь, что твой замечательный, бесконечно преданный, до абсурда честный жених набросился на стриптизершу за неделю до свадьбы, просто не выходи за него замуж.
— Ты ей не это сказала.
— Потому что она — клиентка… Я и тебе не должна была говорить это.
— Эй, все, что сказано в… как называется эта комната?
— Буфетная.
— Обалдеть. — Мэл рассмеялся, еще раз обвел взглядом комнату. — Ладно, что сказано в буфетной, останется в буфетной. — Паркер слабо улыбнулась. — Главное, результат: ты ее успокоила.
— Во всяком случае, на некоторое время. Они переезжают в Атланту через пару месяцев, потому что его переводят на другое место работы. Мамочка безумно злится, но это самое лучшее, что может с ними случиться. Думаю, если она вырвется из-под влияния мамочки, у них есть шанс.
— Она тебя расстроила.
Паркер пожала плечами, подхватила вазу и направилась к двери.
— Переживу.
— Я хотел тебя кое о чем попросить.
Паркер оглянулась.
— О чем?
— У тебя есть джинсы?
— Разумеется, у меня есть джинсы.
— А кожаная куртка, неважно с дизайнерской этикеткой или без нее?
— Твой интерес к моему гардеробу кажется мне странным. — Паркер поставила вазу на стол, протянула Мэлу блокнот и ручку. — Напиши миссис Грейди записочку.
— Хорошо. А пока я сочиняю, переоденься в джинсы и куртку.
— Прости, не поняла.
— Мне нравится, как ты это произносишь. Без делового костюма гонка на мотоцикле понравится тебе больше.
— Я люблю этот костюм и не собираюсь гонять на мотоцикле.
— Ты классно выглядишь в этом костюме, но на мотоцикле тебе будет гораздо удобнее в джинсах. — Мэл прислонился боком к столу, зацепил большим пальцем передний карман джинсов. — Чудесный вечер. Мы оба свободны. Так давай прокатимся, проветримся. Я угощу тебя ужином.
— Я и близко не подойду к твоему мотоциклу.
— Неужели ты боишься мотоцикла или ужина со мной?
— Дело не в боязни, а в предпочтениях.
— Так докажи, — улыбнулся Мэл. — Предлагаю сделку. Ты прокатишься со мной на мотоцикле, поужинаешь — в простеньком местечке, — я привезу тебя домой. Если тебе не понравится хотя бы смена декораций, я отступлю. По всем фронтам.
На этот раз ее взгляд был снисходительным и чуть-чуть веселым.
— Малком, я не нуждаюсь в переговорах, чтобы обратить тебя в бегство.
— Верно. — Мэл пристально посмотрел ей в глаза. — Так почему ты этого не сделала?
«Хороший вопрос, — подумала она. — Наверное, пора поискать ответ».
— Мотоцикл, ужин в непринужденной обстановке. Я согласна.
— Договорились.
— Пойду переоденусь.
«Как-то странно она на меня действует», — размышлял Малком, царапая в блокноте Вы все еще должны мне танец. Он пока не разобрался как, но она не оставляла его равнодушным.
Конечно, он хочет добраться до ее тела, без вопросов, однако Паркер Браун не из тех, с кем можно запросто прыгнуть в койку. К тому же он высоко ценит дружбу с ее братом.
