— Все, что скажешь, моя прелесть, и больше.
— Может, мы еще поговорим, — улыбнулась Паркер.
К тому времени, как Малком вернулся наверх — и будь он проклят, если Джек не заставил его ясно увидеть вместо голого подвала шикарный мужской приют, еще более классный, чем тестостероновый рай в нынешнем доме Дела, — миссис Грейди, Эмма, Лорел и Паркер успели уничтожить почти все следы вечерней трапезы.
Мэл взял миссис Грейди за руку, покачал головой.
— Хватит трудиться. Присядьте. — Он указал на скамью за маленьким обеденным столом. — Тот, кто стряпает, не убирает. Закон Каванафа.
— Мне всегда нравилась твоя мама.
— Я сам от нее без ума. Хотите еще вина?
— Я выпила свою норму, но не откажусь от чашечки чаю.
— Вы ее получите.
Мэл прошел к плите, потряс чайник и, повернувшись к раковине, чтобы его наполнить, налетел на Паркер… и ответил на ее пристальный взгляд не менее пристальным.
— Проблема?
— Нет.
— Твои волосы пахнут, как белые цветы, которые распускались под окном моей спальни, когда мы жили во Флориде. Незабываемый аромат.
Мэл поставил чайник на плиту, включил газ. В тот момент, когда он забирал у Эммы стопку чистых тарелок, в кухню ввалились Дел и Джек.
— Черт побери! — виновато воскликнул Дел. — Неужели мы проторчали внизу так долго!
— Можете собрать все, что осталось на столе, — предложила Лорел. — Нам не хватает рабочих рук, поскольку Мак и Картер улизнули, заявив, что сладкое — в моем переводе, секс — у них есть дома.
— Если бы они подождали часок, то получили бы и сладкое, и секс. — Малком нашел в шкафчике чашку и блюдце. — На свете нет ничего лучше пирога миссис Грейди.
В чем он очень скоро убедился. Пирог оказался потрясающе вкусным.
Мэл из вежливости посидел немного и встал из-за стола. Дел и Джек склонились над эскизами, которые Джек набрасывал в принесенном кем-то большом блокноте, Лорел обсуждала с миссис Грейди кулинарные рецепты.
— Мне пора. Спасибо, миссис Грейди.
— Покерный вечер, — поднял глаза Дел. — Захвати наличные.
— Обязательно, но я намерен уйти с твоими.
— Передай привет маме. — Миссис Грейди подмигнула Мэлу. — Паркер, отдай Малкому мой гостинец.
«Еще лучше», — подумал Мэл и, ослепительно улыбнувшись миссис Грейди, последовал за Паркер.
— Похоже, я и завтра поем как король, — заметил он, сунув контейнер под мышку.
— Миссис Грейди питает слабость к беспризорникам. О, я не хотела тебя обидеть.
— Я не обиделся.
— Я правда очень благодарна тебе за помощь. Ты сэкономил мне кучу времени и нервов. Я тебя провожу. — «Снова официальный тон, как приказ отступить», — подумал Мэл и нарочно придвинулся ближе. — Ты можешь хотя бы приблизительно сказать, когда я смогу забрать машину?
«Снова сама деловитость».
— Ма позвонит тебе утром, и вы договоритесь. Кроме замены шин, я могу провести техосмотр.
— Я собиралась на техосмотр в следующем месяце, но, раз уж машина у тебя, я согласна.
— С ней были какие-нибудь проблемы?
— Нет, никаких.
— Тогда легче.
Паркер потянулась к двери, но Мэл опередил ее.
— Еще раз спасибо. Я завтра буду ждать звонка твоей мамы.
«Резко и сухо, как краткое рукопожатие», — подумал он, отставляя контейнер на столик с вазой с огромными оранжевыми розами. Только не всегда нужно действовать медленно. Он предпочитал скорость.
Мэл дернул Паркер на себя, и их тела столкнулись. Ее «извини» прозвучало, как упрек видавшего виды учителя непослушному ученику. Мэл лишь усмехнулся и впился губами в ее рот.
И это оказалось еще вкуснее персикового пирога.
Тонкий, изысканный вкус с едва заметной горчинкой шока. Мэл почувствовал, как пальцы Паркер впиваются в его плечи, почувствовал легкую дрожь то ли ярости, то ли удовольствия.
Он целовал ее раньше. Первый раз, когда она накинулась на него у всех на глазах и крепко поцеловала назло Делу, и еще раз, во время отдыха в Хэмптонсе, когда он уступил своим инстинктам.
И каждый поцелуй только распалял его желание с новой силой.
Мэл не собирался нежничать. Он предполагал, что Паркер привыкла и к нежности, и к вежливости, но у него не было сил себя контролировать, и он просто наслаждался тем, как ее великолепное натренированное тело тает под его нетерпеливыми ладонями.
Услышав ее тихое мурлыканье, ощутив вкус ее языка, Мэл неожиданно отпустил ее, сделал шаг назад и подхватил контейнер с угощением. И улыбнулся, ведь он впервые видел Паркер ошеломленной, потерявшей дар речи.
— До встречи, Классные Ножки. — Мэл развернулся, неторопливо вышел из дома, пристегнул контейнер к мотоциклу и, только взлетев в седло и заведя мотор, оглянулся. Паркер все еще стояла в распахнутых дверях. «Потрясающая картинка, — подумал он. — Чуть взъерошенная красотка в деловом костюме на фоне огромного роскошного дома».
Мэл отсалютовал ей на прощание и под рев мощного мотора унесся прочь с ее образом, отпечатавшимся в его мозгу так же, как ее вкус — на его языке.
Паркер отступила, захлопнула дверь и, повернувшись, вздрогнула от неожиданности, увидев в холле Лорел.
— Можно я просто скажу обалдеть!
Паркер растерялась, впервые в жизни не зная, куда девать руки.
— Он… он так внезапно схватил меня.
— Еще бы! И, если не возражаешь, я повторю: обалдеть!
— Он напористый и бесцеремонный, и…
— Очень, очень сексуальный. И заметь, это говорит женщина, безумно влюбленная в твоего брата. А поскольку мне не хватило воспитания, чтобы отвести взгляд и удалиться, я могла бы добавить, что ты от парня не отбивалась.
— Он поймал меня врасплох. Иначе я не доставила бы ему удовольствие.
— Как бы то ни было, он выглядел очень довольным. И знаешь, Паркер? — Лорел подошла к подруге, похлопала ее по руке. — У тебя горят щеки, ты возбуждена и сияешь.
— Я не сияю.
Лорел взяла Паркер за плечи и развернула к огромному зеркалу.
— Так что ты сказала?
Может, ее щеки действительно горели и глаза вроде сияли, однако…
— Это от раздражения.
— Я не стану говорить: ах ты, маленькая лгунья, но, Паркс, держу пари, ты сгораешь от вожделения.
— Ладно, хорошо. Хорошо. Он классно целуется, если предпочитаешь грубость и высокомерие.
— Насколько я видела, ты предпочла.
— Исключительно от неожиданности. И мы ведем глупый разговор ни о чем. я иду наверх.
