Она живо представила себе безобразную, забытую Богом и людьми хижину, затерянную где-то в горах, вроде той, в которую ее притащил Джеро, и у нее заныло сердце.
— Нет, Кэл. Так не пойдет! — взорвалась девушка, останавливая лошадь. — Я не сдвинусь с места, пока ты не расскажешь мне, что задумал.
Кэл развернул лошадь и внимательно посмотрел на Мелору. Весь его облик говорил о том, что он настроен весьма решительно.
— Не время устраивать сцены, Мелора, — произнес он. Словно в подтверждение его слов, сильный порыв ветра поднял в воздух столб песка и пыли и, закружив вокруг всадников, бросил им в лицо, обжигая, словно укусы москитов, — Городишко, в который я везу тебя, даже близко не похож на цивилизованный и законопослушный Рохайд. И если у тебя достаточно ума, ты будешь вести себя благоразумно и не станешь вступать ни с кем в разговоры. Здесь нет ни одного полицейского участка на тридцать миль вокруг, — предупредил он, прищурив глаза. — Этот город полон таких же бродяг, как наши друзья — Стронг, Ломакс и особенно Джеро. Никто из них не станет тебя слушать и не поверит ни одному слову из рассказанной тобой презабавной истории о таинственном похищении…
— В этом нет ничего забавного, черт тебя возьми. Это сущая правда!
— А вот это уже никого не интересует. Или ты думаешь, что кто-то из них захочет подставить ради тебя свою шею? Дошло наконец?
— Вполне, — огрызнулась Мелора, дерзко вскидывая подбородок. — Я не тупая.
— Так докажи это, — резко сказал он. — Пошли.
— Нет. — Мелора надула губы. — Я никуда не пойду до тех пор, пока ты… О! Кэл, что ты, черт возьми, делаешь?
Недолго думая, Кэл схватил девушку в охапку и посадил перед собой на коня. Одной рукой он крепко обнял ее за талию, другой подхватил поводья ее лошади.
— Если ты думаешь, что я стану терять время в бессмысленных спорах с тобой, Принцесса, то сильно заблуждаешься.
Он пустил Раскла галопом, и конь понес их через липовую рощу, подгоняемый первыми тяжелыми каплями дождя.
Возмущенная до глубины души бесцеремонным обращением, Мелора все же нашла в себе силы придержать язвительные возражения, готовые сорваться с языка. «Зачем? — думала она. — Что в них толку?» Кэл был слишком раздражен, упрям и самонадеян, чтобы внять доводам рассудка.
Неожиданно для себя девушка снова почувствовала острый приступ ненависти. Ярость с новой силой выплеснулась наружу.
Но больше всего в тот момент она мучилась от их вынужденной близости. Крепкие руки уверенно обхватили ее талию. Необыкновенная сила, исходившая от Кэла, его мужской мускусный запах, создавали какую-то неповторимую ауру. Девушке казалось, что при соприкосновении с его телом она ощущает покалывание, похожее на электрический разряд. Ее сердце бешено колотилось, а щеки горели огнем.
«Будь ты проклят, Кэл».
Городишко как две капли воды был похож на то, что так скупо живописал Кэл. Он состоял из нескольких наскоро сколоченных и выходящих фасадом на центральную улицу зданий — по большей части питейных заведений или публичных домов — с изуродованными ставнями и кособокими окнами. Когда Кэл и Мелора въехали на улицу, какой-то косоглазый человек, праздно стоявший у входа в лавку, явно оживился, уставившись на них с подозрением и нескрываемым интересом, Мэлора, сильно смущенная этими пристальными, дикими взглядами, вдруг впервые обрадовалась тому, что находится под надежной защитой Кэла.
«Что в этом такого? — сказала она себе, пытаясь как-то оправдаться. — У него есть пистолет, у тебя — нет. Будь ты вооружена, то и глазом бы не повела в сторону этого сброда».
Хотя в душе она понимала, что в таком месте, как Дьявольская Бухта, даже пистолет не принес бы ей душевного равновесия, — уж больно отталкивающим был этот городок. Дух беззакония, жестокости и насилия буквально витал в воздухе, пропитывая своим тлетворным влиянием пыльные улочки и даже сорную траву, растущую у обочины. Он зловеще поскрипывал в прогнивших деревянных тротуарах и грохочущих при каждом порыве ветра кособоких ставнях. Вид этой мрачной картины неосознанно заставил Мелору прижаться спиной к широкой груди Кэла, чтобы почувствовать себя защищенной.
Всадники остановились перед уродливым двухэтажным строением, которое, казалось, никогда не знало лучших времен. Желтоватая надпись над входом гласила: «Городская гостиница».
Войдя внутрь, Мелора тревожно огляделась. Многолетняя грязь коркой покрыла обшарпанные, некогда окрашенные в зеленый цвет стены вестибюля; на ступенях, ведущих к номерам, отсутствовали ковровые дорожки, которые были обязательным атрибутом мало-мальски приличных гостиниц; обеденный зал, расположенный справа от входа, выглядел столь неприятно, что в него и входить не хотелось, не говоря уж о том, чтобы пообедать.
Мелоре не составило большого труда мысленно дополнить картину, вообразив влажное постельное белье и убогое убранство комнат.
«Во всяком случае, это лучше, чем провести ночь под открытым небом наедине с бушующей стихией», — благоразумно заметила она, с тревогой прислушиваясь к раскатам грома.
Прежде чем выдать Кэлу ключ от номера, здоровенный, устрашающего вида портье ударом мощного кулака раздавил на конторке муху.
— Комната двести три, — пророкотал он. — С вас два доллара. Плата вперед.
Громила немного смягчился, когда Кэл извлек несколько банкнот и протянул ему, с непоколебимым спокойствием глядя в его налитые кровью глаза.
— Желаю хорошо провести время в Дьявольской Бухте, — мрачно бросил он вдогонку, когда Кэл и Мелора начали подниматься по лестнице.
В этот момент какой-то крепкий детина с клетчатым платком на бычьей шее, одетый в потертые штаны из оленьей кожи и черную кожаную куртку, вихрем ринулся навстречу им, перепрыгивая через две ступеньки, и чуть было не сшиб Мелору. Кэл вовремя успел оттащить ее в сторону, ловко поймал парня за руку, когда тот уже миновал их, и сдержанно отчитал его:
— Надо быть осторожнее, мистер. Вы чуть было не сбили мою жену.
— Ну и? — с вызовом произнес ковбой.
— Думаю, вам следует извиниться перед ней.
Детина дерзко хохотнул. Он выглядел так, словно собирался произнести нечто непристойное, но вдруг осекся, с тревогой вглядываясь в худощавое каменное лицо Кэла. По-видимому, то, что он увидел в холодных зеленых глазах, заставило его умерить свой пыл. Откашлявшись, парень осторожно взглянул на Мелору.
— Простите, мадам.
— Вот так-то лучше, — произнес Кэл, с отвращением отпуская парня, и, подав Мелоре руку, помог подняться наверх.
— Мне казалось, ты ратовал за то, чтобы мы вели себя тихо и не ввязывались в неприятности, — ехидно заметила Мелора, как только они вошли в крохотную, пропахшую плесенью. комнатку.
Кэл пожал плечами, и лукавая улыбка на мгновение мелькнула на его лице.
— Я говорил, что ты должна держать язык за зубами, — напомнил он, оглядывая закопченную и тускло освещенную комнату. — Что до меня, то мне никогда не удавалось обходить неприятности стороной.
