Я встала, и мы вместе покинули кабинет. Николай Романович поторопился к лифту, а я пошла искать туалет и обнаружила его в тупике около двери с надписью «Склад № 2».
Если хотите узнать, как обстоят дела на фирме, не смотрите на убранство зала для совещаний, а зарулите в местный сортир. Вот там вы мигом поймете, устойчиво ли материальное положение конторы. Если перед вашим взором предстанет треснувшая раковина, надколотое зеркало, ржавые трубы, а в кабинке не окажется ни бумаги, ни крючка для сумки, ни дезодоранта, то, вероятно, руководству предприятия наплевать на сотрудников либо у него нету денег на оборудование приличного туалета.
Туалет в больнице Акимова выглядел достойно. Кругом царила чистота, к стене крепилась коробка с одноразовыми бумажными сиденьями, на дверце висело устройство, время от времени фыркающее дезодорирующим средством, нашлось и крепление для сумочки, а пипифакса было целых три рулона: один висел на стене, два стояли на крышке бачка.
Не успела я закрыть защелку, как в предбаннике раздались шаги, до моих ушей долетело всхлипывание и бормотание:
– За что? Почему я? Чем провинилась? Не могу, не могу…
Следом я услышала рыдания, скрип, из-под двери подул ветер.
– Ой, высоко, – простонала невидимая женщина, – ой, страшно. Ой, прости меня, мама!
Быстрым движением ноги я пнула дверцу и вылетела в пространство у рукомойников. Большое окно было раскрыто, на подоконнике головой вниз лежала стройная женщина, она медленно ползла наружу.
– Стой! – заорала я и вцепилась незнакомке в ноги. – Немедленно вернись! Вот дура!
Глава 28
Хорошо иметь объем талии шестьдесят сантиметров, но и в тучности есть свои преимущества. Девушка, замыслившая самоубийство, едва ли весила сорок пять кило, поэтому я без особых усилий втянула ее назад, захлопнула раму и злобно спросила:
– С ума сошла? Ничего лучше не придумала?
Незнакомка широко раскрыла карие глаза и зашептала:
– Сыночек умер… да… должен… но… он…
Я растерялась, потом обняла бедняжку, та уткнулась в мое плечо и разрыдалась. Как можно утешить мать, потерявшую ребенка? Нет таких слов на свете.
Я стала гладить девушку по спине и бормотать:
– Ну-ну, он теперь ангел, его взял к себе Господь. Говорят, Бог забирает самых лучших, не позволяет им грешить, балует в раю.
Девушка подняла голову.
– Он жив! Понимаешь? Жив!
– Твой малыш? – окончательно растерялась я. – Чего тогда в окно вывесилась?
– Его держат в палате, – шептала незнакомка, – говорят, что он выживет. Спасибо, нас взяли в программу, я приготовилась на сегодня. А у них главная умерла! Ой, умерла! Без нее они растерялись. О-о-о! Лучше умереть. Я не могу его оставить и жить с ним не могу. Да, да! Лариса! Лариса! Лариса.
Я прислонилась к стене.
– Хочешь, чтобы я сбегала за Ларисой? Пошли вместе, одну тебя я не оставлю.
– Меня зовут Лариса, – неожиданно нормальным тоном представилась незнакомка.
– Таня, – ответила я.
– У тебя есть дети? – спросила Лариса.
Мне очень хотелось увести ее подальше от злополучного окна, поэтому я лихо соврала:
– Да.
Бездетная женщина никогда не сможет понять ту, у которой подрастает малыш. Лариса могла утратить ко мне доверие, снова перевеситься через подоконник и свалиться вниз быстрее, чем я охну. Хотя ей потребуется некоторое время, чтобы распахнуть раму, я определенно опять ее удержу. Но ведь окон-то в здании полно. Ларису необходимо успокоить. Многие потенциальные самоубийцы, выпив под влиянием горькой минуты снотворное, вдруг понимают, какую совершили ошибку, и звонят в «Скорую». Но если Лариса выбросится из окна, у нее не будет вариантов. Моя задача образумить ее и передать в руки врачей.
– Здоровые? – спросила Лариса.
Я кивнула.
– Ну тогда ты меня осудишь, – всхлипнула она.
– У меня больная племянница, – живо соврала я, – совсем плохая.
– Лежачая? – встрепенулась Лара.
Мне пришлось подтвердить.
Девушка схватила мою ладонь ледяными пальцами.
– Пошли, здесь есть место тайное.
Новая знакомая отлично разбиралась в хитросплетениях коридоров «зефирки», она привела меня в небольшую каморку, набитую хламом, села на колченогий стул и похлопала рукой по скособоченной табуретке:
– Плюхайся. Это офис тетки с косой.
Я тут же пожалела, что покорно отправилась с Ларисой, а не отвела ее на пост, где дежурит медсестра.
– Думаешь, я того, ку-ку? – хмуро спросила Лара. – Крыша съехала, вот и бросилась к окну? Тетя с косой – это смерть, я с ней здесь, в чулане, об услуге договорилась, да несчастье стряслось. Как мне теперь жить? Что делать?
– Любую беду можно преодолеть! – оптимистично воскликнула я. – Надо лишь не отчаиваться.
Лариса тихо засмеялась.
– Слышала, сама это повторяла, пока в мышеловку не попала.
Слова полились из девушки потоком. Сначала я обрадовалась: если человек начал говорить, он выплеснет стресс и сможет впоследствии его преодолеть. Но потом, по мере понимания масштабов беды, которая случилась с Ларисой, я испытала липкий страх и бесконечную жалость к незнакомой собеседнице.
Год назад Лариса родила ребенка и почувствовала себя счастливой. Муж носился по магазинам, скупая распашонки, а две новоиспеченные бабушки мыли квартиру, готовясь к приезду внука. Андрюше еще не исполнилось дня, а семья уже обожала мальчика.
На вторые сутки соседям по палате принесли пищащие кульки, а Ларисе мальчика не показали. Не успела молодая мать впасть в истерику, как ее вызвали в кабинет завотделением. Суровая Нина Егоровна, которую в клинике все боялись, неожиданно стала ласковой, усадила Лару в кресло и сказала: «Вы еще молоды, у вас родятся другие дети». – «Андрюша умер?» – пролепетала Лара. «К сожалению, он жив», – сказала Нина Егоровна. «Что вы несете? – возмутилась мать. – Где мой мальчик?»
Нина Егоровна налила в стакан воды, поставила его перед посетительницей и рассказала ей правду. Андрей появился на свет с тяжелой патологией. Он никогда не сядет, не встанет, не заговорит, не узнает маму. Мальчик останется младенцем, за которым потребуется постоянный уход: памперсы, кормление, мытье в ванне.
«Он не вырастет?» – оторопела Лара. «Будет прибавлять и в росте, и в весе, – мрачно пояснила Нина Егоровна, – но никаких радостей материнства не ждите. Мой вам совет: оставьте сына в роддоме, мужу и остальным родственникам скажите, что он умер, и забудьте». – «Нет, – закричала Лара, – никогда!» Битый час Нина Егоровна уговаривала девушку, но та стояла на своем и ушла из роддома вместе с мальчиком.
