– Кисонька, проверь тщательнее, – попросил старик, – в чеке тринадцать позиций.
– Толик, я очень внимательна в магазине, – улыбнулась старушка, – ровно дюжина.
– Люсенька, согласись, математика не твой конек, – пошутил Анатолий, – дай-ка я сам. Один… два… печенье… масло… двенадцать!
– Я же говорила, – с торжеством заявила Люсенька.
– Что вас смутило? – вступила в беседу кассирша.
Толик развернул чек.
– Тут пробито тринадцать покупок, а их дюжина.
Девушка выдернула из руки пенсионера чек.
– Нет! Двенадцать.
– Милая, как вас величать? – церемонно осведомился Анатолий.
– Света, – с заминкой ответила сотрудница супермаркета.
– Любезная Светлана, удостоверьтесь сами, – предложил старик.
– Уже. Двенадцать, – вздохнула кассирша.
Старик выхватил чек.
– Тэкс… печенье… масло… чай… вот! Мишкина надежда! Такого мы не брали. Что это за продукт? Теперь странные названия дают. «Мишкина надежда»! На что Топтыгину надеяться?
– Милый, это, вероятно, конфеты, – пропела Люсенька, – «Мишкина надежда» очень подходит для твоего любимого суфле.
– Мишкина Надежда – это сейчас я, – фыркнула девица за кассой.
Пенсионеры во все глаза уставились на работницу супермаркета. Та закатила глаза.
– Сто раз говорила управляющему, не ставьте именные аппараты, одна головная боль от них. А Сергей уперся, сказал, что ему так легче. Считайте, что Мишкина Надежда – это я, – повторила кассирша.
– Извините, – осторожно произнес старичок, – мы вас не покупали, нам лишний человек в семье не нужен.
– Гляньте в чек, – приказала Светлана, – там против каждой позиции стоит вес и цена. Ну вот, тольятини – триста граммов сто пятьдесят рубликов. Видите?
– Да, – слаженно отозвались пенсионеры.
– Теперь Мишкина Надежда – рядом сплошные нули, стоимости нет, – объяснила Светлана, – понятно?
– Нет, – хором заявили бабуся с дедусей.
Потом Люсенька испуганно осведомилась:
– Вас отдают бесплатно? Задаром ничего хорошего нельзя получить.
– Серега! – завопила Света. – Серега!
Из пространства между стеллажами вынырнул парень и с укоризной произнес:
– Светлана, мы не в лесу, крик в нашем замечательном магазине неуместен. Любая проблема решается спокойно, с улыбкой. Что случилось?
– Я предупреждала тебя про именную кассу, – сердито сказала Света, – вот теперь сам и разбирайся. Проблема у нас с Мишкиной Надеждой. Ее покупать не хотят!
Сергей рассмеялся.
– Приобрести Надю невозможно, это человек. Все очень просто. Наш супермаркет идет в ногу с прогрессом, кассиры имеют процент с продаж, а как понять, кто сколько покупок оформил? Поэтому аппараты имеют личную маркировку. Взяли вы сейчас продукты, на чеке указано Мишкина Надежда, следовательно, в конце месяца она и получит свой бонус. Просто, четко, удобно!
Глава 13
– Мишкина Надежда – это не конфеты? – робко уточнила Люсенька.
– Она кассир? – подхватил Анатолий.
– Точно! – заявил Сергей. – Видишь, Света, если с людьми нормально побеседовать, проблем не возникнет.
– Не понял! – воскликнул Толя. – Девушку-то зовут Светлана! Милая, назовите свою фамилию?
– Хрюшкина, – не замедлила с ответом Света и пригрозила: – Только попробуйте засмеяться!
– Очень красиво – Хрюшкина Светлана, – деликатно заметила Люсенька, – но ведь вы не Мишкина Надежда. Сергей, вы пытаетесь нас обмануть. Может, мы с мужем выглядим дураками? Это ошибочное впечатление. Мы читаем газеты, смотрим телевизор и в курсе, как сотрудники продмагов жульничают, приписывают к чекам дорогие позиции.
Светлана повернулась к Сергею.
– Ну что? Сработало? Побеседовал нормально?
– Спокойно, господа! – заулыбался тот.
Анатолий помрачнел.
– Господ советская власть в семнадцатом году отменила, мы работающие люди, до сих пор служим на благо обществу, в меру своих сил.
– Да, – с гордостью подхватила Люсенька, – не смейте нас обзывать!
Управляющий на секунду растерялся, но тут же взял себя в руки.
– Простите! Объясняю конкретно. Мишкина Надежда заболела, ей утром стало плохо, она ушла домой, на кассу села Хрюшкина Светлана, мы не можем поменять печать, ключ от блока управления у хозяйки, а та приедет к вечеру. Форс-мажор! Работает Хрюшкина, а получается, что Мишкина. Понятно, да?
– Нет, – протянул Анатолий.
– Как-то вы покупателей облапошить хотите, – задумчиво подхватила Люсенька, – хитрые ходы роете.
Сергей схватил чек.
– Видите позиции? Вес и цена! Допустим, тольятини, триста граммов, сто пятьдесят рублей.
– Где? – заморгал Толя.
– Да вот же, – ткнул пальцем в чек управляющий.
– Мы не берем такие дорогие продукты! – отрезал дед.
– Кто такие тол… том… тор, – начала заикаться старушка.
– Макароны! – возвестила Света и взяла с резиновой ленты пачку. – Вот!
– Ну да, «ракушки», – кивнула Люсенька, – Толя их уважает. Кстати! Могу поделиться замечательным рецептом! Берете большую луковку…
– Это итальянские тольятини, а не российские изделия, – с легким презрением сказал Сергей, – отсюда и цена.
– Надо же, – покачал головой Анатолий, – а вы ничего не путаете? Точнехонько как «ракушки»!
– Разберемся детально, – предложил управляющий, – прочтем надпись на пачке: Италия. Это вам не Россия.
– Угу, – пробормотал Анатолий, – как они обзываются?
– Тольятини! – повторила кассирша.
– А здесь указано – тортарини, – ткнул пальцем в целлофан старичок.
Сергей и Света уставились на упаковку.
– Верно, – выдавил парень, – тортарини.
– У нас идут как тольятини, – начала оправдываться Светлана.
– Ошибка в маркировке, – почесал в затылке управляющий.
– Нехорошо получается, – кашлянул Анатолий, – сколько там тортарини стоят?
Света повозила «мышкой» по коврику.
– Девяносто рублей.
– Ого! – воскликнула Люсенька. – Лишних шестьдесят целковых.
– Ну-ну, – протянул дед.
– Извините, – стал кланяться Сергей, – досадная оплошность.
– Вот еще вопрос, – оживилась старушка, – здесь далее написано «тортарини второго сорта». Вы уверены, что сейчас назвали цену не за элитный товар?
