Я заставила себя поднести ко рту очередную порцию кислятины, но тут из-за пазухи высунулась мордочка Гензы, и рукохвост со сверхзвуковой скоростью втянул в себя красную мерзость. Слава богу, никто из Кнабе не заметил произошедшего, все были увлечены закуской. Я ощутила глубокую благодарность к Гензе. Что ж, теперь предстоит расправиться с последней частью злополучного мунса.
Быстро выдохнув, я запихнула скользкую гадость в рот и, не жуя, проглотила. Мунс поехал вниз по пищеводу, словно по льду фигурист, только что завершивший выступление: торжественно, с чувством, с толком, с расстановкой. Внезапно Генза начал отчаянно барахтаться, затем снова высунулся и выплюнул украденную «вкуснятину». Закуска перелетела через стол и шлепнулась на пол. Михаил поднял голову, глянул вниз, потом на меня, затем снова опустил глаза и поднял вверх большой палец. Я постаралась не покраснеть. Но, слава богу, ни Лаура, ни Герман не обратили внимания на происшествие, а блондинка походила на зомби, – ела молча, не вступая в беседу и не реагируя ни на что вокруг.
Подали суп.
– Вы знаете, как переводится ваша фамилия? – вновь завел светскую беседу Герман.
Мысленно поблагодарив Чеслава, который предусмотрел возможность подобного вопроса, я улыбнулась.
– Конечно. Торговец.
– Именно так, – согласился старший Кнабе.
– Есть еще вариант – барыга, – буркнул Михаил.
– Миша! – возмутилась Лаура Карловна. – Как грубо!
Тут принесли мясное блюдо, старуха замолчала, начав раскладывать еду по тарелкам. Зато неожиданно проснулась полузадушенная бусами девушка.
– Я это ем? – поинтересовалась она, показывая пальцем в миску с тефтелями.
– Нет, дорогая, ты предпочитаешь на ужин кирпичи без кожи, – галантно ответил Миша.
– Перестань! – зашипела на него Лаура Карловна и повернулась к блондинке: – Да, Эрика, приготовили твое любимое блюдо.
Я вцепилась пальцами в край стола. Эрика? Значит, заторможенная красавица – дочь Кнабе? Тогда понятно, почему она столь странно себя ведет, – девушка не оправилась от комы, у нее разум пятилетней малышки. Но теперь возникает вопрос: а кто лежит под аппаратом искусственного дыхания? Почему у больной на шее шрам от удавки? Она тоже жертва маньяка? По какой причине Кнабе не отвезли пострадавшую в клинику? Кем она им приходится? И кстати, почему я, знавшая о том, что Эрика идет на поправку, приняла больную женщину за нее? Впрочем, на последний вопрос ответ известен: порой я бываю глупее Емели.
Из состояния задумчивости меня вывел голос Лауры Карловны:
– Вижу, Таня, вам очень понравились тефтельки! Хотите добавки?
Я, не успевшая съесть ни одной, вздрогнула и увидела, что передо мной стоит пустая тарелка с остатками соуса. Тут же послышалось хихиканье дочери Кнабе.
– Она вся обкапалась!
– Эрика, – погрозила ей пальцем экономка, – с каждым может случиться мелкая неприятность.
В ту же секунду я поняла: подсуетился рукохвост. Пока «мамочка» пыталась разобраться в собственных мыслях, корила себя за проявленную в очередной раз тупость, Генза живо забросил в свой рот крохотные котлетки, облив мой костюм жирной подливкой.
– Фу! Неряха! Грязнуля! – веселилась Эрика.
Герман Вольфович посмотрел на Лауру Карловну, та правильно поняла взгляд хозяина дома, встала и подошла к девушке со словами:
– Ты хочешь посмотреть телевизор!
– Да? – удивилась больная. – А, конечно.
– Сядь на диван, – приказала старушка.
– Это что? – переспросила несчастная.
– Жесть! – заржал Михаил. – Вот это стул, на нем сидят, вот это лук, его едят... Диван суперская вещь, но им можно пользоваться, лишь раздевшись догола.
Эрика попыталась дотянуться до молнии на спине.
– Как тебе не стыдно! – закричала на бородоча Лаура Карловна. – Эрика, Миша шутит.
– Что? – заморгала девушка.
– Говорит неправду, – объяснила старуха.
– Зачем? – продолжала недоумевать Эрика.
– Хороший вопрос, – кивнул отец. – Действительно, зачем?
Михаил встал и вышел, Лаура Карловна подхватила Эрику и повела ее в глубь комнаты. Герман в упор уставился на меня.
– Эрика попала в автокатастрофу, – солгал Кнабе. – Девочка чудом осталась жива, мы сумели поставить ее на ноги, но, как вы, наверное, уже поняли, дочь пока трудно назвать разумным человеком. За ней требуется особый уход, и я полагаю, что лучше всего присматривать за Эрикой дома. У Михаила другое мнение, он считает, что сестру следует поместить в специальное заведение, где ее будут обучать всему заново. Не подумайте, что Михаил не любит Эрику, он за нее переживает. Сейчас сын вернется к столу, и мы продолжим трапезу.
Глава 18
Наверное, подобные вспышки случались у молодого Кнабе постоянно, потому что Лаура Карловна, устроив девушку на диване, продолжила трапезу, а вернувшийся спустя короткое время Михаил как ни в чем не бывало сел на свое место.
Подали десерт. Слава богу, он состоял из фруктов и не мог понравиться Гензе.
– У нас не хватает горничной, – завела деловой разговор экономка, – уволилась Светлана.
– Не помню ее, – поморщился хозяин.
– Светлана Калинина, из приходящих, – уточнила Лаура Карловна. – Ушла внезапно, собрала вещи и умчалась. Вроде у нее муж заболел.
– Не вижу проблемы, найми новую прислугу, – пожал плечами Герман.
– На листе ожидания Вероника Долина и Екатерина Соснова, – вздохнула экономка.
– Родители? – вскинул брови Кнабе.
– У Долиной: Иван Николаевич и Елена Петровна. А вот мать Катерины зовут Эльза, в девичестве Гессен.
– Отлично, – потер руки Герман Вольфович, – берем Соснову.
– Маленькая деталь: Долина шесть лет проработала в семье, которая уезжает на постоянное местожительство в Америку, рекомендации у Вероники великолепные и есть опыт. Катерина никогда не была прислугой, она очень молода, ей едва исполнилось восемнадцать.
– Присоединяюсь к отцу, – протрубил Михаил. – Зачем нам тут старая калоша? Лучше сочный персик. Надеюсь, фигурка у нее о’кей? Мне нравятся спортивные девушки, с рельефом. В особенности меня привлекают малышки, у которых развиты...
– Миша, – поморщился Герман, – прекрати.
– У которых развиты мышцы спины, – проигнорировал отца сын. – Если у девушки нет хорошего корсета из мышц, ей нельзя рассчитывать на звание красавицы.
– Мишенька, хочешь добавку? – попыталась помешать разглагольствованиям воспитанника Лаура Карловна. – Велю принести новую порцию ванильного пудинга к ягодам.
Но сына Кнабе оказалось совсем непросто сбить с любимой темы.
