– Ну да, – кивнула я, – вы повели себя как любопытная соседка по коммунальной квартире.
Адаскина склонила голову к плечу.
– Любопытство грех, но мне с ним справиться не удалось. Эдька купила пару свитерочков, явно не себе, они были большого размера и мрачноватых оттенков, похоже, она заботилась о гардеробе Зои Владимировны. И я еще подумала, что Дита явно изменилась к лучшему, в прошлом-то она маму в расчет не принимала. Слушайте дальше…
Мужчина, который стоял около Звонаревой, неожиданно сказал:
– Какой симпатичный костюм! На улицу в нем выйти нельзя, а дома в самый раз.
– Это же пижама, – засмеялась Дита, – причем детская.
– Нет, – возразила Вера, – одежда предназначена для взрослой женщины. Изделие новой фирмы, которая специализируется на прикольных шмотках. Вон, на кронштейне платье с кошками от того же производителя.
– Оно вульгарное, – возразил мужчина, – а пижама милая. И очень приятное сочетание цветов: розового и коричневого. Я возьму тебе этот комплект.
– Не надо, – стала отнекиваться актриса.
Повисла тишина, потом Эдита тихо сказала:
– Ну спасибо, буду надевать ее каждую ночь.
Адаскина просидела в пустой примерочной еще долго, никакого соблазна выйти и громко заявить: «Привет. Эдита. Как дела?» – она не испытывала.
Галя, встретив Ивана, изменилась кардинальным образом, возвращаться на сцену она не желала. А сейчас ей не хотелось ставить в неудобное положение Веру, которая сообщила, будто в магазине никого нет. Маловероятно, что Звонарева обрадуется, увидев старинную подругу. Многие люди, успешно сделав карьеру, стараются забыть о годах нищеты и вычеркивают из круга общения тех, кто может напомнить о прежних временах. И о чем Гале говорить с Дитой? Восхищаться ее сериалами? Рассказывать о своем замужестве? Напоминать о браслете? Высунется Адаскина из примерочной, произойдет конфуз, Звонарева легко способна изобразить полнейшее равнодушие. И, что еще хуже, она подумает, что Галине нужны деньги и ее протекция. Если бы, став звездой, она хоть изредка вспоминала об Адаскиной, давно бы сама разыскала подругу, но, видимо, не захотела будить спящую собаку. И Эдита, и Галя теперь не юные девушки, игравшие роли зверюшек и гномиков, они стали взрослыми людьми, и им лучше зачеркнуть прошлое.
Вечером Адаскина откровенно рассказала о своих чувствах супругу. Ваня объяснил Гале: не следует никому делать плохо, не надо рассказывать об Эдите журналистам, а о браслете пора забыть, он как бы плата за сегодняшнее счастье…
Дизайнер хлопнула ладонью по столу.
– Собственно говоря, это все. Не отрицаю: одно время я выказывала в Интернете агрессию, но потом устыдилась. Я не имею ни малейшего отношения к смерти Эдиты. Как и все, я считала, что Звонарева умерла вследствие запущенной болезни. Но вы, кажется, утверждаете другое?
– Ее убили, – мрачно подтвердила я.
– Тогда, очевидно, необходимо искать того, кто извлек выгоду от смерти Диты. Я не получила от нее ничего – ни по работе, ни лично. Она не упомянула меня в завещании, я не претендовала на роли в сериале и не желала отбить у звезды любовников. Какой толк мне нападать на Звонареву? Живу счастливо, глупо лишиться всего и очутиться в тюрьме. Но еще хуже божий суд, убийство – смертный грех.
– А вы видели пижаму, которую приобрела Звонарева? – спросила я.
– Нет, – удивилась Галя. – Но потом, когда Эдита со своим спутником ушла, Вера показала мне ночнушку: на нежно-розовом фоне разбросаны коричневые мишки – и предложила купить ее по оптовой цене. Я отказалась, объяснив, что не люблю рубашки, предпочитаю пижамки.
Вера тогда вздохнула:
– Последнюю пижаму только что забрали. Жаль, что тебе не понравилась сорочка, материал великолепного качества, и рисунок забавный.
– Забавный… – повторила я и ойкнула.
– Что случилось? – вздрогнула Адаскина.
– Голову неудачно повернула, и тут же в ухе щелкнуло, – пожаловалась я.
Галина сочувственно кивнула.
– Знакомая ситуация, год назад я очень мучилась от боли в ушах. Едва вылечусь, попаду на сквозняк – и опять все начинается заново. Слава создателю, Ваня подсказал обратиться к матушке Марфе, та один раз сделала мне массаж, и я забыла об отите. Хотите дам телефон знахарки?
– Сколько стоит прием? – деловито осведомилась я.
Адаскина перекрестилась.
– Матушка Марфа денег не берет, целителю нельзя наживаться на своем даре. Принесите ей зефир или конфет шоколадных. Она сладкое обожает, но сама его покупать не хочет, чтобы чревоугодию не потакать. Но раз уж в подарок принесли, непременно съест – вроде как нельзя обижать человека, который заботу о вас проявил.
Глава 28
Распрощавшись с Галиной, я вышла на улицу. В голове неожиданно возник вопрос: почему Марина-Эдита, никогда не представлявшая Влада широкой публике, пошла с ним в бутик? Тут же появился ответ: торговая точка предназначена не для всех, клиентов принимают только по записи, а хозяева умеют держать рот на замке – от этого зависит их бизнес.
Я сделала пару шагов и вытащила мобильный, чтобы связаться с Коробковым.
– Добрый день, – мрачно ответил Димон.
– Ты заболел? – испугалась я.
– Здоров, – коротко сообщил хакер.
– А почему грустный?
– Нормальный, – вяло процедил компьютерщик. А потом сердито добавил: – Я идиот, придумал ерунду.
– Ты просто гениально разобрался с «Королем Маром»! – принялась я утешать Димона. – Никаких ошибок! Ляля хотела убить мать, разработала хитрый план, подсыпала ей в чай таблетки. Ты вычислил преступницу, и никто, даже гениальный Шерлок Холмс вкупе с Эркюлем Пуаро и миссис Марпл, не смог бы сообразить, что девочка по глупости возьмет средство от кашля и случится невероятное совпадение: Диту решит отправить на тот свет еще один человек.
– Ты так считаешь? – чуть повеселел Коробков.
– Естественно! Посыпать голову пеплом нужно мне, потому что я упорно не желала понимать, насколько некоторым людям необходимо иметь высокий статус в Интернете. Я не пользуюсь Сетью, вот и недооценила серьезность ситуации.
– Чего желаешь от джинна? – уже в обычной своей манере прогудел Димон.
– Не встречал ли ты в разных блогах упоминания о психотерапевте, который самым чудесным образом влияет на наркоманов? Вроде специалист берет огромные деньги за услуги, но буквально переворачивает сознание человека. В кабинет врача входит опустившийся маргинал, а выходит художник, писатель, композитор.
– Крутая фенька, – хмыкнул Коробков.
– Если такой спец существует, мне необходимо его найти, причем как можно быстрее. Попытайся отыскать его координаты.
– Ща пошарю, поболтаю на албанском, – пообещал хакер, – мне тут одна мысль в голову пришла.
