Согласитесь, это глупо – нанимать киллера. Игорь не убивал, поверьте, случилась ужасная ошибка!
– Да уж, – вздохнул Гри, – нелогично получается.
Твое мнение?
Я кивнула.
– Ладно, хватит болтать, – решительно ответил тот. – Займусь делом, пороюсь в нем повнимательней, но, если выяснится, что ваш муж все же виновен… Понимаете? Может, не стоит и затевать бучу? А то пролетите на хорошую сумму.
– Чтобы вызволить Игорька из беды, мне ничего не жаль, – снова зарыдала Надежда, – думаете, у нас средств нет? Есть деньги, коли не хватит, дачу продам, квартиру, машину.
– Вы так уверены в невиновности супруга? – прищурился Гри.
Самсонова вдруг прекратила рыдать.
– Да, – твердо ответила она, – мы очень хотели отомстить мерзавцу репетитору, мало того, что он нас на деньги кинул, так еще и дочке нашей комплекс неудачницы привил, ребенок боится на экзамены идти, думает: провалится. Но убивать его никто не хотел, уж поверьте, у нас с мужем друг от друга тайн нет.
Высказавшись, она снова заплакала, совершенно безнадежно, отчаянно.
– Успокойтесь, – гаркнул Гри. – Если беда случилась, надо собраться и бороться с ней, лупить кулаком каменную стену, даже если не порушишь, то дырку проделаешь, уже легче! Слезами горю не поможешь, вперед, по коням, на врага и с песней.
Я с легким удивлением глянула на Гри. Именно эти слова про беду, коня и песню говорила мне покойная бабушка, если я вдруг начинала хныкать.
Глава 10
В два часа дня я вошла в душный автобус и села у окошка, мне было ведено навестить Веру, вдову Андрея Львовича, прикинуться одной из родительниц и попытаться выудить из нее кое-какую информацию. Ехать предстояло долго, радовало одно – от квартиры Гри до дома Калягина можно добраться на автобусе. Правда, путь займет час, а на метро я докачу за пятнадцать минут, но я плохо переношу подземку. У меня там сразу начинает болеть голова и лезут в мозг всякие глупости типа: вдруг обвалится эскалатор? Или что делать, если на поезд хлынет толща воды и грунта? Конечно, обитая в огромном мегаполисе, я вынуждена пользоваться метрополитеном, но, если есть возможность, предпочту наземный транспорт.
Решив провести время с толком, я прихватила с собой один из журналов, валявшихся в квартире, и сейчас, удобно устроившись на сиденье, раскрыла издание. Щеки мигом покраснели, на странице была изображена почти голая девица, внизу шла подпись: «Такую хочется съесть».
– Ишь развалилась, корова, – донесся недовольный голос, – подвинь жопу-то.
Я подняла глаза. Около меня стояла женщина с сумочкой на плече.
– Тут сиденье для двоих, разложила окорок, а другие из-за тебя стоять должны? – просипела она.
Я вжалась в стенку автобуса.
– Пожалуйста, присаживайтесь.
– Да здесь и мальчик с пальчик не уместится.
– По-моему, вполне вам хватит места.
– Это по-твоему, коровища, – неслась тетка на струе злобы, – разожралась как! Небось денег полно, все в живот пихаешь, смотреть противно!
Я беспомощно оглянулась, остальные пассажиры, повернув головы, молча наблюдали за сценой. Автобус, куда меня угораздило сесть, был без турникета и кондуктора, старый вариант, где, войдя, надо «пробить» талончик самой, надежды на то, что кондуктор очнется от сна и погасит скандал, не было.
– Расселась, растеклась, жирнозадая, – не останавливалась дама с сумочкой.
Кстати, она выглядела вполне интеллигентно, ни за что не придет в голову, что такая особа способна на подобные высказывания.
– Давай уноси задницу! – злилась мадам.
– Я вошла раньше вас! – решила я защищаться.
– И что?
– Заняла свободное место, вы тоже можете сесть, – применила я в жизнь философские мысли Л.Н.Толстого о «непротивлении злу насилием».
– Куда?
– Рядом.
– Слушай, кусок сала, здесь и воробью не уместиться.
– Тогда стойте.
– Ах ты, дрянь вонючая, бочка с жиром! Скамья на двоих! Вставай!
Я опустила глаза в журнал и сделала вид, что увлечена чтением. Перед взглядом вновь возникло фото голой девицы и строка: «Такую хочется съесть». Я надеялась, что скандалистка, увидав мою интеллигентность, устыдится и уймется, но та не успокаивалась.
– Сволочь, я из-за ее жопы должна стоять. У тебя билет есть?
– Конечно, – вежливо ответила я.
– Один купила?
– Какая вам разница? – попыталась я сохранить лицо.
– Пару с таким брюхом брать следует, – взвизгнула баба, – расселась здесь за двоих…
И тут, словно по заказу, из прохода донеслось:
– Граждане, приготовьте проездные документы.
Скандалистка вынула абонементный талончик и сообщила:
– Чтоб тебе сдохнуть, жирдяйка!
Контролер, щелкая щипцами, уже дышал за спиной, у меня в глазах стояли слезы. Наверное, нужно выйти на следующей остановке и перебраться в другой автобус, но я так уютно сидела у окна…
– Надо же быть такой уродкой, – не успокаивалась дама, – она сидит, а я стою, мест-то два!
«Такую хочется съесть», снова прочитала я и вдруг сделала то, о чем еще утром и помыслить не могла: выхватила из рук противной бабы билет и сунула себе за щеку.
– Ты чего? Белены объелась?! – взвыла женщина. – Граждане, она сумасшедшая!
Но пассажиры молчали, только у парня, сидевшего в двух шагах от истерички, прыгали бесенята в глазах.
Контролер с выжидающим видом встал рядом.
Я показала единый.
– Ваш билет, – обратился проверяющий к скандалистке.
– У меня его нет! – заорала та.
– Тогда пройдемте, – заявил мужчина с бляхой на куртке, – «заяц» лишается права пользоваться транспортом.
– У нее, у нее, у нее! – брызгала слюной тетка, тыча в меня пальцем с кроваво-красным ногтем.
– Да? – повернулся контролер ко мне.
– Нет, – ответила я, – мы незнакомы.
– Пройдемте, – мужчина ухватил даму за локоть и начал подталкивать вперед.
– Не трогай меня, урод, – завопила та. – Билет у нее во рту! За щекой! Залезь к этой жирдяйке в пасть, и найдешь там его!
Проверяющий пару секунд молчал, потом воскликнул:
– Ну, такого я еще не слыхивал, вы лучше всех придумали! Спутали девушку с компостером? Сунули ей в рот талончик, на голову нажали, а зубами пробили? ваще, блин! Выходите!
– Идиот! – рявкнула тетка и треснула контролера сумкой.
– Ах, так, – возмутился тот, – ща получишь, грымза сушеная.
