Дверца захлопнулась. Автомобиль покатил прочь. Красные огни задних подфарников скрылись за домом, а бомж еще долго оторопело глазел в ту сторону, куда уехала нечаянная благодетельница, не понимая, то ли он бредит, то ли ему приснилось. Выйдя из задумчивости, он повертел дубленку в руках и ощупал. Вещь была хорошая, новая и, главное, просторная. Напялив подарок поверх прочего тряпья, бомж посмотрел на небо, и в его пропитой голове впервые возник вопрос: а может, Бог на самом деле есть?
Подрулив к дому Олега, Женя заехала во двор.
Тихо. Заснежено. Две женщины выгуливают своих тузиков. Дворничиха скребет снег широкой лопатой.
Женя привыкла к тому, что у нее в доме всегда можно получить информацию у консьержа. Тут, по-видимому, спрашивать об Олеге было бесполезно. Она представила расположение его квартиры и, задрав голову, глянула на окна. Свет не горел. Номер телефона она помнила наизусть, как и монотонную мелодию из серии долгих гудков. Оставалось ждать.
Она припарковала машину среди множества других и посмотрела на часы. Виктор, наверняка, уже обнаружил, что его надули, но самому ему из квартиры не выбраться. Его может вызволить только дядя. С учетом расстояния и пробок на это уйдет еще час-полтора, прикинула она. Кое-какой запас времени есть.
Сидеть без дела было невмоготу. Девушка вышла из машины и направилась к подъезду. Замызганный лифт, кряхтя и постанывая, пополз вверх. Тусклая лампочка освещала исписанные стены. Резко воняло сигаретным дымом. Женя старалась не вдыхать эту вонь, и, едва дождавшись, когда дверцы поползли в стороны, выскочила на площадку.
Дверь квартиры была наново опечатана бумажной лентой, как будто здесь никто не жил.
Женя решительно позвонила к соседям.
– Кто там? – после некоторой паузы спросил женский голос.
Дверной глазок потемнел. Кто-то изучал Женю с той стороны. Девушка надеялась, что соседка Олега ее узнает.
– Мне нужен Олег. Вы не знаете, где он?
– Не знаю. Его целыми днями не бывает. Участковый ходит, никак не может поймать, – сказала хозяйка квартиры, так и не открыв дверь.
Назад Женя спустилась по ступеням. Она села в Тойоту и стала ждать. Это походило на паршивый детектив, а детектив не обходится без трупов. Закон жанра. На кону стояла жизнь случайного парня. Впрочем, ничего случайного не бывает. По каким-то неведомым причинам господни Рок, тасуя колоду судеб, выбрал именно его. Однако всегда есть шанс, что человек не примет вызова. Если Олег проявил достаточно благоразумия, чтобы не совать нос в записанные на диске файлы, то кошмар скоро закончится.
Через два с половиной часа объявился Виктор со своим помощником. Не обнаружив Олега дома, они тоже устроились в засаде. Женя похвалила себя за то, что предусмотрительно поменяла машину. В синей Тойоте она оставалась невидимкой.
Олег вышел возле аптеки. Купив болеутоляющее и бутылку воды, он проглотил сразу две таблетки, предварительно разжевав их в порошок. Во рту оставался сильный привкус горечи, но облегчение наступило довольно быстро. Головная боль отступила, оставив лишь тяжесть в затылке.
Олег направился в зал игровых автоматов. Сегодня была Пашина смена.
Увидев Олега, Паша осклабился в улыбке.
– О! Какие люди! Ну что, как там перспектива? Вырисовывается?
Паша обрисовал в воздухе изгибы женской фигуры.
– Какая там перспектива, – отмахнулся Олег.
– Чё, типа форма не соответствует содержанию? Артачится, что ли? Так это она для понта.
– Пашка, можно я у тебя здесь переночую?
– Ну дела! Значит, с содержанием все в порядке? Ну, ты даешь! Такую герлу закадрить!
– При чем тут герла. Мне просто надо где-то переночевать.
– Понятно, я ж не маленький. Момент секу. Только хозяин мне голову открутит, если узнает. А потом, как вы здесь будете? Здесь же, типа, для удобства масс ничего не приспособлено.
– Мне одному надо переночевать. Мне некуда идти.
– Не понял. Ты чё из дома сбежал? – оторопел Паша.
– Нет. У нас квартиру опечатали. К нам забрались грабители.
– К вам?! Грабители?! Прикалываешься?
Вдруг у Паши на лице проступило выражение, которое означало, что он наконец-то в кои-то веки поймал мысль. Он заговорщически прошептал:
– Это те, кто тебя ищут?
Олег кивнул.
– А как же Инна Михална? Она чё, не в курсах?
– Она в больнице. В реанимации.
– Да ты чё? Это они ее? Вот уроды.
– Нет, у нее сердце. Так пустишь на ночь?
– Хозяин меня убьет. У нас с этим строго. Завтра не моя смена.
– Мне больше некуда идти, – обреченно сказал Олег.
– Ну, чувак, дела. Ладно, завтра с утра приду, тебя по-тихому выпущу.
– И еще, Пашка, если услышишь, что есть работа, свистни. Позарез нужно.
– А как же школа? Ты ведь, типа, хорошо учился.
– Типа, учился. Ну так что, узнаешь? Я пока на дисках, но сам знаешь, этим много не заработаешь.
– Лады. Буду держать нос по ветру.
Зал игровых автоматов и впрямь мало подходил для ночлега. Маясь на составленных стульях, Олег думал, что свалял дурака. Надо было идти домой. Однако сожалеть об этом было поздно. Он был заперт снаружи. Оставалось дожидаться, когда благодетель Паша освободит его из добровольного заточения.
Под утро усталость взяла свое, и он задремал. Казалось, он едва смежил веки, когда пришел Паша. Он выгрузил из полиэтиленового пакета термос с кофе, пару пластиковых чашек и пакет с бутербродами. Разлив кофе по чашкам, он щедро предложил:
– Зацени сервис.
– Спасибо. Ты настоящий друг, – поблагодарил Олег, с удовольствием отхлебывая горький, бодрящий напиток.
– Я тут кое с кем перетер насчет работы, – многозначительно начал Паша. – Наклевывается еще одна игралка типа этой. Туда ребята будут нужны.
– Да ты что! – от такой новости Олег поперхнулся и чуть не расплескал кофе.
– Погоди радоваться. Там такая заморочка: моложе восемнадцати не берут.
– Может, можно как-то? Пусть на неполный день. Пашка, устрой, – взмолился Олег.
– Ладно, пронюхаю, что, как. Им же тоже свои люди нужны, – по-деловому пообещал Паша.
Олег воспрянул духом. Перспектива, пусть даже такая смутная, была все же лучше, чем ничего.
– У тебя сейчас есть куда пойти? – с сочувствием спросил Паша.
– На работу, куда же еще.
– Сегодня ж суббота.
– Это у других выходной, а у меня пахота. Я на сдельной, – вздохнул Олег.
Нынешняя работа была не подарок, но, осознавая, что это всего лишь временное занятие, смириться с ней было легче.
