Данька выглянул, чтобы еще раз взглянуть на мышиного короля, но не смог отличить его от прочих мышей: ведь корону тот съел, а какой же король без короны?
В этот момент Данька вспомнил, на кого похож мышиный король. Ну конечно же… на Ананаса Аккордионовича. От мышиной суеты у Даньки зарябило в глазах. Он зажмурился и произнес:
— Алле-оп!
ГЛАВА 21. ДЕНЬ НЕСЧАСТИЙ
На листке календаря было воскресенье. Почти для всех это выходной день. Может быть, кто-нибудь думает, что в цирке тоже отдыхают? Ничего подобного! Воскресенье здесь самый занятый день. По воскресеньям артисты дают не одно, а целых два представления: дневное и вечернее.
Утро начиналось обычной суетой. Шла репетиция. Жонглеры подбрасывали разноцветные кольца, воздушные гимнасты летали под куполом цирка, аккробаты кувыркались и ходили на руках. Рабочие чистили клетки, а дядя Лева кормил животных — этого он не доверял никому. Казалось, ничто не предвещает несчастья, а, между тем, цирк подстерегала беда.
До представления оставалось меньше часа. Особо рьяные поклонники пришли заранее и уже толпились возле входа в шатер. Что это была за пестрая и шумная толпа! Мальчишки и девчонки нарядные и наглаженные по такому случаю с нетерпением ожидали представления. Конечно, среди них были и взрослые, но ведь всем известно, что дневные представления самые веселые, потому что большинство зрителей на них дети.
Данька стоял за забором, огораживающим цирковой двор и наблюдал за толкающимися возле входа детьми. Вихрастый рыжий мальчишка толкнув в бок своего приятеля, показал на Даньку, и они оба подошли к загородке.
— Ты что, тоже циркач? — спросил рыжий.
— Ага, — важно ответил Данька.
— И выступать будешь? — с любопытством поинтересовался мальчишка.
— Конечно, — не моргнув глазом, соврал Данька.
Мальчишка посмотрел на него с уважением:
— Вот здорово! А чего ты будешь делать?
Данька был вне себя от счастья. Впервые с ним кто-то разговаривал, как с настоящим артистом! Он с гордостью посмотрел на рыжего и выпалил:
— Я дрессировщик.
Приятель рыжего оценивающе смерил Даньку взглядом и произнес:
— Да врет он все. Таких малявок в дрессировщики не берут.
От возмущения Данька даже забыл о том, что он пока еще не настоящий артист и не выступает на арене.
— А вот и берут! — выкрикнул он. — Я не только дрессировщик, я еще и фокусник!
Это было уж слишком. Тут и рыжий посмотрел на Даньку с недоверием, а его приятель только плечами пожал.
— Я же говорил, что он трепется, — и с насмешкой добавил, — посмотрим, как ты будешь выступать.
В это время зрителей стали впускать в шатер, и мальчишки побежали к входу.
Даньку душили слезы обиды, и больнее всего было то, что мальчишки были правы. Какое там выступление, когда на следующей неделе папа собирается везти его к бабушке. Так тяжело на сердце у Даньки не было никогда в жизни. Вдруг со стороны клеток послышались шум и крики. Данька поспешил туда, чтобы посмотреть, что произошло.
Артисты столпились возле загона слона. Дядя Лева сидел на бордюре и стонал, схватившись за ногу.
— Проклятье! Надо же было оступиться на ровном месте, да еще перед самым представлением! — гремел бас дяди Левы.
Поликарпыч хлопотал возле дрессировщика, утешая его. Прибежала запыхавшаяся Милочка и сообщила, что "Скорая" сейчас приедет. Данька спросил, что случилось, но все были так заняты, что на его вопросы никто не обращал внимания. "Скорая" появилась почти тотчас же. Оказалось, что дядя Лева сломал ногу. Санитары подхватили его под руки, довели до машины, дверца с красным крестом захлопнулась, и дядю Леву увезли в больницу.
На Поликарпыче лица не было.
— Что делать? Через пять минут начинается представление, а дрессировщика нет. Надо попросить Анастаса Родионовича взять второе отделение на себя, — проговорил он и поспешил к гримерной фокусника.
Беда, как известно, не приходит одна. Фокусник был в бешенстве. Он обнаружил, что ночью кто-то брал цилиндр, потому что тот стоял не на гримерном столике, как обычно, а на табурете. К тому же, дно цилиндра было испачкано. Обследовав комнату, Ананас Аккордионович окончательно убедился в том, что кто-то залезал в гримерную без его ведома, потому что шпингалет на окне был открыт. Стоило Поликарпычу обратиться к нему с просьбой, как фокусник в ярости затопал ногами и закричал:
— И вы еще просите, чтобы я выступал во втором отделении один?! Мне безразлично, кто там у вас что сломал! Кто-то все время пытается сорвать мой номер, а вы пальцем о палец не ударили, чтобы найти виновного. Хватит с меня! На сей раз я действительно ухожу из вашего цирка. Вот, держите заявление!
Фокусник сунул в руки растерянного Поликарпыча листок бумаги.
— Уверяю вас, мы найдем того, кто заходил в вашу гримерную. Вы же понимаете, что если не будет ни дрессировщика, ни фокусника — это полный провал, — умолял Поликарпыч.
— Пусть провал! Гори ваш цирк ярким пламенем! Меня это уже не интересует.
Поликарпыч был в отчаянии. Он просил и умолял Ананаса Аккордионовича, чуть ли не стоя перед ним на коленях, но фокусник был непреклонен.
Закончилось первое отделение. Подходил к концу антракт. Зрители с нетерпением ждали появления дрессированных зверей.
ГЛАВА 22. ТРИУМФ
Поликарпыч все еще надеялся, что фокусник одумается и выступление состоится, но тот не желал даже разговаривать. Он демонстративно снял с себя фрак и, хлопнув дверью, ушел из гримерной.
Представление срывалось. Публика заволновалась. Начали раздаваться недовольные крики и свист. На сцену вышел конферансье и объявил, что дрессированных зверей не будет, потому что дрессировщик заболел. В зале раздались разочарованные восклицания, которые сменились криками:
— Фокусника давай! Где фокусы?
На сцену вывезли Черный Ящик. Поликарпыч до последнего не верил, что Ананас Аккордионович может сорвать представление, но тот не появлялся. Обстановка накалилась до предела. Зрители свистели и топали ногами. Назревал настоящий скандал.
Ссутулившийся и в одночасье постаревший Поликарпыч пошел на арену объявлять, что фокусов тоже не будет. Данька еще никогда не видел его таким расстроенным.
Вдруг кто-то ткнулся Даньке в коленку. Это был Бублик.
— Ав-ав, — пролаял он.
— Мяу, — произнес подоспевший за Бубликом Сосиска.
Конечно, Данька понял, о чем они говорят, ведь он нашел с ними общий язык. Он лукаво подмигнул Бублику и скомандовал:
— Тащи цилиндр.
Не теряя времени, Бублик бросился в гримерную фокусника, а Данька поспешил за Поликарпычем.
