—Особенно приятно, что вы так хорошо разбираетесь в характеристиках драконов,— красивые губы мужчины улыбались, но глаза отливали стальным блеском. Я, дей Ангус Лидинг эр-Креймод, мог бы предложить вам работу в одной из лучших школ Дрокенсвёрда. Поверьте, ваш труд будет щедро вознагражден.
Ну, конечно, он дракон, кто бы сомневался! Холодное высокомерие, изысканность манер, безупречная красота,— весь его облик говорил об этом. Но от его предложения почему-то захотелось поежиться, несмотря на теплое летнее утро. Что-то в нем настораживало, я силилась понять, что же именно. И вдруг меня, словно крапивой обожгло: он смотрел не совсем в глаза, а несколько ниже. Какая наглость!
—Красивый медальон,— не отрывая взгляда от украшения, медленно проговорил дей Ангус,— наверное, старинная вещица?
—Да, старинная, передается в нашем роду по наследству.
Мне очень хотелось закончить беседу поскорее. Мой собеседник, очевидно, почувствовал это.
—Не торопитесь с ответом, эд-линна Элла. Ведь скоро вы покинете комнату при Академии и начнете взрослую самостоятельную жизнь. Вряд ли вы возвратитесь в замок к своей матушке. А мое предложение о работе остается в силе еще неделю.
Дей Ангус окинул меня взглядом еще раз и, резко развернувшись пошел к выходу. Линна Дрейтмос мелкими шажками последовала за ним.
Я открыла окно и словно вышла из тени на ласковое солнышко. «Этот дракон совсем задавил меня своим величием»,— подумала я и тут же почувствовала, как глаза ослепил солнечный зайчик. Прикрыла их рукой и посмотрела вниз.
Возле кустов белого шиповника стоял Ингвар и, смеясь, стрелял в меня солнечными зайчиками с помощью маленького зеркальца. «Наверное, смотрится в него и любуется собственной неотразимостью»,— мне стало весело. Густые волосы собраны в хвост, камзол расстегнут на груди: парень был на самом деле хорош. То ли мальчишеская выходка Ингвара так подействовала, то ли просто мне было приятно, что он не забыл об экзаменах и пришел меня проведать. Спустилась вниз не без трепета.
—Прекрасная Элла, даже не сомневаюсь, что ты получила сертификат и теперь стала самой настоящей профессиональной колдуньей,— несмотря на легкую иронию, Ингвар улыбался искренне. Ну, насколько я умею разбираться в драконах и их характеристиках, конечно. Хорошо хоть не назвал ведьмой.
—Что ты здесь делаешь?— спросила с напускным безразличием.
—Как что? Пришел поздравить тебя с началом взрослой жизни и пригласить в уютную кофейню за углом, чтобы отметить твой грандиозный успех.
—Почему ты решил, что он грандиозный?— смеюсь. Все-таки он невозможный нахал и шалопай.
—По-другому и быть не может! Кстати, а что у вас делал дей Ангус Лидинг эр-Креймод? Я видел, как он вышел из Академии и уехал на своем экипаже. Счастье, что он меня не заметил!
—А вы с ним разве знакомы?
—Ну еще бы! Это мой кузен. Но, честно говоря, Бриггены и Креймоды не в ладах.
Бог мой, они родственники! Ну как же я сразу не догадалась, они же оба Лидинги. Что-то сегодня у меня слишком много драконов….
—Ладно, веди меня в свою кофейню. Заодно расскажешь, что у вас за вендетта с Креймодами.
Ингвар заметно обрадовался и предложил мне свою руку. А я подумала, что это хороший повод узнать побольше о своем возможном работодателе. Ну, и об Ингваре, конечно…
Глава 16. Ароматы кухни и тайны
Грета с Мартой хлопотали по дому с самого утра: Грейден-холл ожидал приезда молодой хозяйки. Правда, всего на несколько дней. Элла решила устроить небольшую передышку в родном доме после экзаменов и перед началом самостоятельной жизни. Марта занималась уборкой по дому. Разрумянившаяся около плиты Грета пекла ванильные булочки с изюмом и пироги с черникой. И ворчала на Ольгерда, который крутился под ногами и норовил ущипнуть повариху за округлости.
—Уйди с дороги, старый охальник,— слабо отбивалась смущенная служанка, уворачиваюсь от ухаживаний мажордома,— а то ужо уроню горячий пирог на твое беспокойное хозяйство, будешь знать, как руки распускать.
—Как же не беспокоиться, моя булочка, когда такая сдоба прямо так и просится на зубок,— щерился в улыбке пожилой ловелас, наслаждаясь щекочущими ноздри ароматами кухни.
—Будет врать-то, старый греховодник,— отмахивалась Грета, доставая из печи поддон с дышащими жаром пирожками.— Поди ждешь кусочка-то? На-ка вот.
Она положила пирожок на тарелку и сунула ее под нос Ольгерду.
—Ну, благодарствуй, булочка, не откажусь от угощеньица,— Ольгерд закатил глаза от удовольствия, жуя кусок пирожка и вымазав рот сладким черничным соком.— Но не ради пирогов я сюда хожу, радость моя.
—Ох, не до тебя, Ольгерд,— суетилась Грета у плиты, стараясь не выдать своего смущения.— Эд-линна Элла скоро приезжает, у меня столько дел, а ты мне голову морочишь.
—Ну да, опять пойдет юная хозяйка по лугам и долам разгуливать, вещи свои терять,— заворчал мажордом,— а я потом ходи да подбирай их за ней, да отнимай у молодых господ.
Он деланно закряхтел, словно уже проделал нелегкий путь по окрестностям и вернулся в замок с отвоеванными у незнакомцев вещами.
—У каких это господ и что ты отнимал?— округлила глаза повариха.
—Да в прошлый раз еще. Забыла эд-линна Элла свои туфельки и зонтик у Варг-озера. Я пришел за ними и вижу, какой-то богатый ухарь уже было их хотел к рукам прибрать,— Ольгерд воодушевился возможностью живописать свою удаль.— Да я не сробел, сказал свое слово, не дал свершиться лиходейству.
—Да зачем богачу туфельки и зонт?— засмеялась Грета, не раз уличавшая Ольгерда в досужей болтовне.— Молодой хоть ухарь?
—А как же! Молодой, нарядный. Все выспрашивал про малышку эд-линну да Грейден-холл,— пробормотал мажордом, доедая пирог и стирая с подбородка липкий сок.
—А ты что?— насторожилась повариха.
—Да наговорил ему чепухи всякой, за что получил от господина золотой дукат.
Ольгерд вытер руки поленцем и полез в карман, откуда вытащил гранатовые бусы. «Вот, тебе подарок с ярмарки привез»,— неловко сунул Грете в руку украшение и быстро ушел из кухни, оставив удивленную повариху одну.
Только Ольгерд скрылся с глаз, как в кухню вбежала запыхавшаяся Марта. Рыжие локоны выбились у нее из-под чепца, на лбу выступила испарина.
—Грета, Грета, эд-линна Гвенда тебя зовет!— истошно выкрикнула девчонка, словно с одного края деревни на другой.
—Что ты орешь?— нахмурилась Грета, любившая степенность и порядок. Так было заведено при прежнем хозяине, и ей были по душе такие нравы.
—Да что-то хозяйка бледнее, чем обычно,— Марта схватила булочку с изюмом и откусила краешек.— Не болеет ли часом, а, Грета?
Графиня Гвенда эд-Грейден сидела у окна и читала какие-то письма. Вид у нее был задумчивый и страдальческий. Под темно-зелеными глазами на бледном лице залегли тени, придавая его красоте печальную утонченность.
